Василий Новгородцев - Труп

Маша помолчала, откусила лоскуток кожи от нижней губы.

– А что не поцеловал?

Володя бросил на нее быстрый, удивленный взгляд. Девушка шла, опустив голову, крепко сжимая ремешок сумочки.

– Не знаю. Испугался. Думал, ты не хочешь.

– Понятно.

Они дошли до остановки, Володя отдал Маше так и не открытую бутылку воды. Забравшись в душный красный автобус, девушка села у окна. Володя помахал ей, она улыбнулась и помахала в ответ.

Он пошел домой, а она поехала в больницу.

Он пришел на занятия, и она пришла на занятия.

Он получил тройку, а она получила четверку.

Он нашел девушку, а она бросила парня.

Он съехал от родителей, а она вспомнила тот день в мае.

Он закончил университет, и она закончила университет.

Он бросил девушку, а она нашла парня.

Он вспомнил тот день в мае, а она съехала от родителей.

Он уехал в Питер, а она осталась.

Он нашел работу, и она нашла работу.

Он получил повышение, а она уволилась.

Он женился, а она бросила парня.

Он купил смартфон, и она купила смартфон.

Он уволился, а она нашла работу.

Он купил машину, а она нашла парня.

Он нашел работу, а она купила смартфон.

Он поехал в командировку, а она поехала в отпуск.

Он купил квартиру, а она вышла замуж.

Он вспомнил тот день в мае, а она купила машину.

Он развелся, а она завела ребенка.

Он получил повышение, и она получила повышение.

Он купил смартфон, а она купила квартиру.

Он поехал в отпуск, а она вспомнила тот день в мае.

Он женился, а она купила машину.

Он завел ребенка, а она поехала в командировку.

Он купил машину, а она завела ребенка.

Он перенес операцию, и она перенесла операцию.

Он стал дедушкой, а она стала бабушкой.

Он играл с внуком, а она поехала в отпуск.

Он заболел, а она играла с внуком.

Он лег в больницу, а она купила дочери машину.

Он вспомнил тот день в мае, а она похоронила мужа.

Он умер, а она играла с внуком.

Он умер, а она заболела.

Он умер, а она перенесла операцию.

Он умер, а она лежала.

Он умер, а она вспомнила тот день в мае.

Он умер, и она умерла.

Султан сидел в кресле автобуса девяностого маршрута. В глазах у него слегка плыло от выпитого, он чувствовал, как начинает болеть голова: от грохота, от алкоголя, от света фар проезжающих мимо машин и мелькающих ярких вывесок. Султан никогда не видел столько света в ночном городе. Там, откуда он родом, ночью светят только фонари, и на редком фасаде мерцают цветные буквы. А здесь все было иначе, здесь от постоянного шума, и света, и алкоголя у него болела голова. Он отвернулся от окна и посмотрел на свои руки. В каждой он держал по бутылке: в одной – Аква Минерале, в другой – бутылка из-под Бон-Аквы, наполовину полная водкой. Султан взглянул на свои штаны цвета хаки. Они были грязные, мятые. Султан давно не менял штаны, как, впрочем, и остальную одежду. От него плохо пахло, но сам он этого не замечал, потому что просто привык. Он закрыл глаза и подумал о доме. Какое-то время ехал так, вспоминая их с мамой квартиру в Тулуне – небольшом городе на полпути из Иркутска в Красноярск. В той квартире Султан провел двадцать два года своей жизни. Там были сервант и старый диван с телевизором напротив. На диване всегда лежало покрывало с цветочным орнаментом. Мама говорила, что ей оно досталось от бабушки, которая еще жила в Узбекистане.

Автобус тряхнуло, и Слутан открыл глаза. Он снова посмотрел на свои штаны, а затем оглядел салон. На задних сидениях примостилась молодая мама с ребенком; прямо позади Султана грустно пялился в окно бородатый мужчина в шапке-ушанке, которую тот надел несмотря на пока еще вполне сносную погоду. Наискосок сидел молодой парень. Султан встретился с ним взглядом, и в этот момент парень отвернулся. Султан подсел к нему.

– Привет, слушай, – сказал он, глядя в пол под ногами парня. Тот, в свою очередь, поморщился и слегка закатил глаза, но Султан этого не заметил. – Это, выручи, будь другом.

– Не-не, – поспешил ответить попутчик, – не могу.

– Слушай, выручи, а? – повторил Султан, пропустив отказ мимо ушей. – Может у тебя это, есть какая-нибудь одежда ненужная. Штаны там.

Парень слегка опешил от странной просьбы и посмотрел на штаны собеседника. Заметив взгляд молодого человека, Султан убрал одну из бутылок за пазуху и, подергивая себя за штанину, сказал:

– Видишь, мои совсем грязные, куда в таких. Может у тебя есть какие-нибудь, которые тебе большие или маленькие там. Должно же быть что-нибудь. Я тебе заплачу, у меня деньги есть.

Парень представил себе всю процедуру передачи его старых штанов странному, воняющему спиртом человеку восточной наружности. Само собой, никакого желания заниматься этим у него не было. Он сказал:

– Нет, извини. Нету.

– Ну как нету? – Султан ему не поверил, конечно. Дома, в Тулуне, у него остались несколько пар штанов, которые он не носил. У всех его друзей дома, в Тулуне, были штаны, которые они не носили. Султан полез в карман и извлек скомканные купюры, протянул собеседнику:

– Вот, смотри, у меня деньги есть, я заплачу. Ну может еще какая одежда у тебя есть? Или там, у друзей, может, спросишь?

Парень сделал вид, что задумался и затем голосом полным сожаления протянул:

– Нееет, наверное, нет.

Султан убрал деньги в карман, открутил крышку бутылки, что все еще была у него в руке, и сделал большой глоток. Парень снова поморщился от запаха алкоголя.

– Ну как так? Эх, – Султан резко выдохнул. – Ну, я надеюсь, если б было чем, ты б помог.

– Да конечно, – поспешил согласится парень, – просто у меня у самого брат младший, он все донашивает…

Султана этот ответ удовлетворил. Он протянул парню руку.

– Меня Султан зовут. Можно Женя.

Секунду парень колебался, глядя на грязную ладонь, но все же пожал ее:

– Вася.

Султан улыбнулся и посмотрел в окно.

– Большой у вас тут город. Очень большой. Все есть. Тулун у нас маленький.

– Да, – на выдохе произнес Вася. Всю жизнь, все двадцать четыре года, он провел здесь, в Красноярске, сибирском миллионнике. Перевел взгляд на грязный пол маршрутки, а затем на бутылку в руке Султана.

– Слушай, а где тут рынок? Где можно на работу устроиться? – спросил Султан, доставая вторую бутылку из-за пазухи.

– На том берегу есть. Ну, это далеко, – после короткого раздумья ответил Вася. Пожалуй, именно там работали большинство приезжих. По крайней мере так было, когда он ходил туда последний раз, еще с мамой, будучи подростком.

– На том берегу… – Султан поморщился недоумевая, а затем вспомнил, что Красноярск стоит на двух берегах Енисея. Он открутил крышку, сделал несколько глотков и протянул соседу.

– Будешь?

– Нет, спасибо.