Сергей Баев - Шалом

– Ни фига себе! А я отпахала в детском саду уже двадцать лет и даже не подозревала об этих вопиющих безобразиях…

– Потому что ты обычный советский логопед, и не бываешь постоянно в группе.

– Лена, когда ты улетаешь?

– У меня билеты на послезавтра…

– Сделаем так: ты сейчас ступай к себе в группу, а то твои злобные питомцы, наверное, уже нянечку до психоза довели. Завтра, когда время будет, лучше всего в тихий час, заходи, дальше расскажешь. Я хочу быть подготовленной к встрече с «очаровательной» хулиганистой парочкой…

– Ладно, я ушла. Ещё раз тебе огромное спасибо!

…В это время продуманный и наглый мальчик Коля подгрёб к рыжему очкарику Серёже:

– Слышь, Серя, «в две пары глазеря», завтра притащишь конфет, чем больше, тем лучше, и один рваный (один рубль), – это твой членский взнос.

– Где я возьму столько денег?

– Это твои заморочки, сосунок! У предков своих по-тихому стяни…

– А если не принесу?

– Наказание огребёшь лютое; мало не покажется. Тут недавно один такой же, как ты, хлюпик в непонятки полез, так до сих пор в больничке валяется расфасованный, да перебинтованный с сотрясением черепа.

…Подрулил вездесущий Санёк, зло зыркнув на новенького, процедил, как отрезал:

– Я шмурыгаю (смотрю), у нас тут не просто свежая котлета, у нас тут жидёнок пархатый. А с жидов, – двойная такса, два рваных (рубля) как с куста!

– Ребята, я не хочу с вами ссориться, не хочу драться, давайте жить дружно?

– Колян, я же калякал (говорил), что он, ваще, дерзкий! Может, прям щас ему и пропишем?

– Погоди, Санёк, успеется! Пусть сначала отступные притащит. Короче так, Баевич, завтра после хавчика (обеда), в тихий спок (час) – полный расчёт. Если нет, то включаем счётчик, и тогда тебе хана.

…Серёжа опустил глаза и тихонько отошёл в сторону; яркие игрушки его уже не интересовали, красивая девочка Таня тоже…

…Светлана Юрьевна сидела у себя в кабинете и лихорадочно вспоминала всё, что ей было известно по детской психологии, чему учили в пединституте.

На следующий день утром она отправилась к заведующей.

– Лидия Ивановна, могу я посмотреть Колю Ванюкина из подготовительной группы? Мне кажется, он некоторые звуки неправильно произносит?

– Откуда такая информация?

– Я вчера общалась с Еленой Игоревной по поводу детей в её группе.

– Хорошо. Когда приведут мальчика, пусть мамаша зайдёт ко мне; проследите, пожалуйста. Без её согласия я не имею права…

Светлана Юрьевна отправилась в подготовительную группу караулить Колю с мамой, а заодно понаблюдать за его поведением, получить, так сказать, первое впечатление о малолетнем хулигане…

– Доброе утро, Лидия Ивановна! Что с моим ребёнком не так? С чего это вдруг на последнем году пребывания в детском саду ему оказались необходимы услуги логопеда?

– Да вы не волнуйтесь так. Думаю, что с Колей всё в полном порядке; просто перед выпуском мы проверяем всех детей.

– Скажите, уважаемая Лидия Ивановна, как фамилия логопеда?

– Антонова Светлана Юрьевна. А при чём тут её фамилия?

– Я так понимаю, это фамилия мужа? А в девичестве она кто была?

– Варшавская… А что тут не так?

– Ну вот, Лидия Ивановна, мы и добрались до истины!

– Я что-то не совсем понимаю, куда вы клоните?

– Я категорически против, чтобы какая-то евреечка, жидовочка, вправляла мозги моему сыну, учила его правильно говорить.

– Вы это серьёзно?!

– Ещё как серьёзно! Я не даю своего согласия на проверку речи моего мальчика. Если уж так необходимо, то я найду другого, нормального логопеда.

– А кто вам сказал, что Светлана Юрьевна еврейка?

– Но она же не Иванова! Фамилия у неё чисто еврейская. Поэтому, извините, я на работу опаздываю. Молите Бога, чтобы я не рассказала мужу о нашей беседе. Надеюсь, вы в курсе, кто он?!

…Когда дверь закрылась, обалдевшая заведующая пребывала в полном недоумении и растерянности: «Как же так, на дворе конец двадцатого века, а ненависть к евреям та же, что и раньше? Это хорошо, что эта ненормальная мамаша не знает, что моя девичья фамилия Чмух».

…Когда, наконец, выдалась свободная минута, к логопеду заглянула Елена Игоревна.

– Ну как, Света, продолжим?

– Давай, только в мельчайших подробностях! Меня интересуют конкретные выходки этих малолетних уродов. В чём именно выражается эта так называемая дедовщина?

– Тут, Света, целый букет. Методы настолько разнообразны, насколько и жестоки, точно как в армии или на зоне. Например, эти малолетние хулиганы отбирали конфеты и другие сладости, которыми родители снабжали своих чад перед детсадом. Они не давали новеньким подходить к красивым игрушкам, а главное – постоянно воровали еду с тарелок других детей: котлеты, сосиски, и нагло сжирали их на глазах голодных ребятишек; иногда вообще опрокидывали тарелку на пол. Если кто-то жаловался воспитателю, то ему цинично плевали в суп или компот. Новенького изолировали от всех: не давали играть с другими, которых запугивали и избивали. На самом деле, примеров много…

– Но ведь согласись, Лена, не каждого новенького можно так нагло унижать?

– Согласна с тобой! В первую очередь козлами отпущения становятся робкие, застенчивые, домашние дети. Они находятся под постоянным прессом злобных маленьких ублюдков.

– Я вот что сейчас подумала: скорее всего, родители таких неуверенных в себе детей делают большую ошибку, отдавая их в сад в надежде, что они «научатся общаться», что им в будущем будет легче жить, если они на собственной шкуре познают побочные эффекты коллектива.

– Точно! Такая «школа жизни» для неокрепшей психики просто губительна. Я тоже уверена, что ломать ребёнка такими испытаниями нет смысла. Будет ещё хуже! Родители, желая лучшего своему чаду, сами того не замечая, делают из него маленького психбольного; у ребёнка появляются невротические признаки – энурез, ночные страхи, бессонница, кусание ногтей.

– Елена Игоревна, а как с этой дедовщиной бороться? Ты же много лет работаешь в группе, что надо делать?

– Светлана, по правде сказать, даже не знаю! Единственное, что приходит на ум: не надо отдавать робких детей в сад, лучше пригласить няню или договориться с бабушкой, чтоб сидела с ним.

– Круто ты, Лена, только что отбрехалась. Типа, от воспитателя ничего не зависит. Мне кажется, ты просто снимаешь с себя всякую ответственность и элементарно устраняешься от решения проблемы…

– Светочка, да пойми ты меня, я не хочу решать детские проблемы, мне спокойно доработать бы до пенсии, и всё!

– Лена, я уверена, что внимательный педагог, воспитатель, способен полностью прекратить всякое унижение ребёнка, искоренить детсадовскую дедовщину. Поэтому надо работать в первую очередь с тревожными, застенчивыми детьми, а действия сопливых подонков пресекать безжалостно теми же методами – с позиций силы, чтобы хулиганы знали и помнили, что против любого лома найдётся другой лом, но гораздо больше…