Алекс Тарн - Ледниковый период

«Глупости, — отвечает профессор. — Вы же сами попросили.»

«Вы специально завели меня на это, — парирует псих. — Вы оказали на меня общественное давление, дав по конфете всем присутствующим.»

«Но вы выбрали конфету сами…»

«Нет, я отчетливо вспоминаю, как вы встряхнули коробку, так что отравленная конфета сама упала мне в руку.»

«А как же все остальные? Что, их я тоже хотел отравить?»

«Вы наверняка в сговоре с ними; они знали, что нужно выбирать конфеты определенного цвета.»

Короче, некоторое время продолжается спор в том же духе. Профессор приводит аргументы. Псих невозмутимо и вполне доказательно опровергает их один за другим, продолжая, заметьте, сосать свою конфету. Наконец, профессор поворачивается к коллегам.

«Как видите, — говорит он, — пациент ушел в свою воображаемую действительность и забаррикадировался в ней. Логические аргументы тут бессильны. Единственное, что может вернуть его в наш мир, — это чувственный опыт, основанный на личном примере. Смотрите…» И профессор протягивает ладонь к печально глядящему на него психу.

«Я могу доказать вам, что не собирался отравить вас.»

«Как?»

«Дайте мне вашу конфету, и я съем ее сам на ваших глазах.»

В глазах у психа загорается интерес, он кивает и выплевывает уже изрядно обсосанный леденец на профессорскую ладонь. Профессор, не поморщившись, кладет его в рот, с хрустом раскусывает и глотает.

«Ну как? — говорит он. — Теперь вы убедились?»

Псих смотрит на него, не мигая. Лицо его расплывается в широкой улыбке. Он кивает.

Пауза.

Профессор поворачивается, делает два нетвердых шага и падает замертво. Вот, собственно, и весь рассказ. Возможно, некоторые из вас его слышали — было в газетах. Полиция подтвердила отравление цианидом и, за неимением других версий, остановилась на самоубийстве. Чушь! Мусорщик объяснил это намного убедительнее. Профессор хотел вернуть психа из его воображаемой реальности в свою, настоящую… но реальность психа оказалась реальнее! Хе-хе-хе… А вы говорите…

Сует руку в карман, вытаскивает пачку бумажных листков.

Надо бы написать расписку для Мусорщика… А стоит ли? Кому он нужен в этом мире? Никчемный человечишка, ни то ни се. Водка без огурца! Да и водки-то чуть. Кто о нем пожалеет? Я лично — нет. Кто еще? Может быть, вы?

Всматривается в зал.

Навряд ли…

Комкает листочки, бросает их на пол. Опять смотрит в зал.

Хотя знаете… Если не Мусорщику, то, может, кому другому пригодится?

Поднимает бумажный комок, расправляет, и, комкая листочки по отдельности, бросает их в зал, в разные стороны.

Подписывайте, не стесняйтесь… пожалуйста… подписывайте…

Занавес

Copyright © 2003