Руди Штраль - Адам женится на Еве

Обвинитель. Так, так.

Защитник (раздраженно). Что значит опять это ваше «так, так»? Я считаю это решение вполне разумным.

Обвинитель (продолжая обращаться к Еве). Давайте представим себе, что ваш Адам уже уехал… Днем вы ходите в свою клинику… (Повышая голос.) А вечером?

Ева. Что — вечером?

Защитник. Вечером она возвращается домой. Это и так ясно.

Обвинитель (обращаясь к Еве). А вам ясно? Ведь уже сейчас между вами и вашей будущей свекровью чувствуются… гм, натянутые отношения?

Ева. Я могу и в клуб пойти. Там все-таки интереснее.

Защитник (необдуманно). Конечно. Молодежь, веселье и так далее…

Адам (изумленно). Меня не будет, а ты собираешься по вечерам ходить в клуб?

Ева. Не бойся, Ади. Меня пропустят.

Адам. Да не о том я. Не о том, что тебя не пропустят. Ты же будешь совсем одна…

Ева (удивленно) . С чего это ты взял, Ади?.. Да там молодежи навалом… (Поняв, что он имеет в виду, весело.) Ах, вот оно что! Теперь понимаю! Так ты думаешь… (Начинает хохотать.)

Адам мучительно кивает головой.

Ева (обращаясь к суду). Это все его фантазия, господин судья. Он не виноват. Знаете, какая у него фантазия! (Обращаясь к Адаму, сердечно и уверенно.) Ну разве я стану крутить с другими, Ади? И не подумаю. Об этом можешь не беспокоиться. (Обращаясь к обвинителю.) И вы, фрау доктор. Вы ведь сами женщина…

Защитник (с воодушевлением). Ну разве она не трогательна?! (Обращаясь к Еве.) Браво, дитя мое! (Обращаясь к обвинителю.) Такая позиция должна непременно убедить вас, уважаемая коллега, именно вас, как женщину!

Обвинитель. Она меня убеждает. (Как бы между прочим.) А нельзя ли зачитать высказывания фройляйн Мюллер еще раз? Особенно то место, где говорится о фантазии…

Судья. Коллега Шиммельпфенниг, прошу вас!

Секретарь (читает с выражением). Это все его фантазия, господин судья. Он не виноват. Знаете, какая у него фантазия…

Обвинитель. Достаточно. (Обращаясь к суду.) Фантазия нашего молодого человека…

Защитник (перебивая ее). Не понимаю, что вам опять не нравится? (Обращаясь к суду.) Я считаю способность фантазировать одним из прекраснейших человеческих свойств.

Обвинитель. В принципе я тоже. Однако столь явное подчеркивание наводит меня на некоторые размышления.

Судья. Так выскажите их, если они, конечно, пойдут на пользу слушанию дела.

Обвинитель. Мне бы очень хотелось убедиться в том, является ли фантазия нашего молодого человека, это прекраснейшее человеческое свойство, действенной лишь в отношении фройляйн Евы.

Судья. Что вы имеете в виду?

Обвинитель. Ну, объяснить это трудно. Разрешите, я лучше продемонстрирую.

Судья. Демонстрируйте.

Обвинитель. Благодарю вас. (Обращаясь к Адаму.) Представьте себе, что вы уже солдат и находитесь в Проре на Рюгене.

Адам. Ну, не знаю… Как-то без формы…

Обвинитель (встает). Минуточку!

Она быстро подходит к рампе и просит у сидящего в первом ряду солдата (статиста) одолжить ей форму. Тот снимает свой китель и отдает ей. Затем она подходит к секретарю суда и что-то шепчет ему.

Секретарь (обращаясь к судье). Вы согласны, господин судья?

Судья. С чем?

Секретарь. Ну, сделать этот бар… Вот здесь… Из моего стола и табурета… Для им-про-ви-за-ции.

Защитник (поспешно). Заявляю протест! Эта затея фрау обвинителя направлена на подрыв авторитета суда. Я возражаю также и против униформы… (Испуганно, поспешно поправляется.) Разумеется, только против возможного злоупотребления ею…

Обвинитель. Не беспокойтесь. (Обращаясь к судье.) Как бар, так и форма необходимы мне для материального обеспечения наглядности демонстрации.

Судья. Ну если так, пожалуйста.

Пока секретарь суда слезает со своего табурета, переносит его и стол на середину помещения (или на свободную часть помещения) и ставит их так, чтобы они напоминали часть стойки бара, обвинитель подходит к Адаму и подает ему китель, жестом давая понять, чтобы он надел его, что Адам и делает.

Обвинитель. Представьте себе, что прошло полгода. Вы женаты и служите в армии.

Адам (застегивая на кителе пуговицы и демонстрируя выправку). Так точно!

Защитник. И служит наверняка отлично! (Обращаясь к Адаму.) Подтянитесь, рядовой Шмитт!

Адам (щелкая каблуками). Слушаюсь!

Обвинитель. Закончился ваш боевой день. В руках у вас увольнительная. Что вы предпримете?

Адам (неуверенно). Ну, пойду, может быть, погуляю по пляжу… Я так люблю гулять по пляжу: море, чайки кругом…

Обвинитель. Не забывайте, что прошло уже полгода. Сейчас у нас май, стало быть, это будет в ноябре! Над пляжем в Проре свистит холодный северный ветер. Штормит. Дождь льет как из ведра…

Ева (поспешно, обращаясь к Адаму). В таком случае ты просто останешься в казарме и будешь писать мне длинное ласковое письмо.

Адам (с облегчением). Я так и сделаю, Ева. (Обращаясь к суду.) Я действительно так и поступлю.

Защитник победно смеется.

Обвинитель. Согласна. Но вот в конце концов письмо написано, и вы думаете: если я отвезу его в Бинц на главпочтамт, Ева получит его на день раньше.

Ева. Чудесная мысль.

Обвинитель. Вы идете на автобус, едете в Бинц, бросаете на главпочтамте письмо в ящик и хотите тут же вернуться в Прору.

Ева. Так и сделай, Адам.

Защитник. Да, так и сделайте.

Адам. Так я и сделаю.

Обвинитель. Вы хотите так сделать, но ближайший автобус идет только через час. А дождь все еще льет как из ведра.

Адам (глядит наверх и втягивает голову в плечи) Черт побери…

Обвинитель…говорите вы тоскливо и ищете убежища на этот час. Единственное убежище, которое вам удалось обнаружить, — маленький бар. Летом в нем всегда много народу, но сейчас, когда дело идет к зиме, он погрузился в тихую дрему… (Тихонько берет Адама за руку и подводит к столу секретаря суда.)

Ева (предупреждающе). Осторожно, Адам!

Секретарь. Тсс!

Судья. Прошу тишины!

Обвинитель. Кажется, здесь даже нет барменши.

Адам. Да, кажется. (Осматривается по сторонам.)

Обвинитель. Так позовите ее.