Франц Грильпарцер - Величие и падение короля Оттокара

Рудольф

Об этом вспомнить наступило время.

Маргарита

Не думайте, что я уйти не в силах, Что я скорблю о мишуре дворцовой. О, если б в это самое мгновенье, Отбросив пышность сана, блеск короны, Могла уйти я в Гаймбург, замок дедов, Где после смерти моего супруга Рыдала я о нем и наших детях! Пускай король ушлет меня сегодня, — Да я благодарить за это буду! Но он моей пятнать не должен чести, Наш брак ему не следует порочить И превращать промчавшиеся годы В отвратный смрад и повод к озлобленью. Богемской не искала я короны! Я в замке дедов о своем скорбела,

Всеобщему страданию не внемля. А под мечом стонала вся страна. Тут венгры, там баварцы, здесь богемцы Жгли, грабили, насилие чинили, Наследственную Австрию терзая. Знатнейшие в стране собрались в Трибен, Держа совет, кому вручить правленье, И порешили в Мейсен сдать послов, Дабы призвали в государи сына Констанции, графини Бабенбергской. Сумел перехватить послов ландтага Король Богемский Вацлав Хитроумный; Он с ними не скупился на угрозы, И просьбы, и посулы, и подарки, И сын его, вот этот Оттокар, Был наречен австрийским государем. Кто был согласен, кто был несогласен, И снова пламя жаркое войны Пылало над страной. Тогда в мой замок Пришли с бедой владетели земель; Они одно лишь средство отыскали: Слить с правом сильного права наследства. Мне предлагая свадьбой с Оттокаром Богемию и Австрию связать. Нет! — я сказала, помня о супруге, Унесшем преданность мою в могилу. Тут повели они меня на башню И нищую страну мне показали: Спаленные поля, пустые хаты, Голодных, сирых, раненых, разутых. Взглянула я вокруг и содрогнулась; Они меня молили о спасенье, И я на все была уже согласна. И Оттокара привели ко мне, Как будущего моего супруга. Смутясь, остановился в отдаленье И молча смерил черными глазами Он, юноша, поблекшую невесту. Но, помня о стране моей несчастной, Приветливо к нему я обратилась. Так стала я его женой. Любви же

Не знала я, о ней не помышляла. Я лишь заботилась о нем, и вместе С заботами в душе возникло чувство, Вобравшее в себя всю боль любви, Без радостей любви. Так было дело. Теперь судите, мне ль страшна разлука. Уеду я, но наш незыблем брак, Нет никаких причин к его разрыву.

Рудольф

Да, говорят еще, вы будто в Трире, Когда супруг ваш Генрих опочил, Клялись, что больше замуж не пойдете. Но это, видно, ложь?

Маргарита

Нет, это правда! Я только не клялась, и нет причины Другие узы расторгать. Увы, Я лишь сказала — надо было сделать. Перед всевышним, распростершись в Трире, Быть верной, вечное храня вдовство, Я обещала мертвому супругу. Не должен был мужчина прикасаться, Что там к мизинцу — и к подолу платья! И даже губы женщин не касались Моих, в уста супруга целовавших. Да, обещала я, и все невзгоды К себе сзывала, не сдержи я слова, И что ж — невзгоды делают свое! Я не клялась, еще раз повторяю, Себе сказала так да тени мужа, Но я сказала — сделать было нужно!

Рудольф

Что ж, госпожа, ответить государю?

Маргарита

Как у других мы быстро осуждаем То, в чем и сами не совсем безгрешны!

Скажите Оттокару, граф фон Габсбург,

Что совести его я доверяюсь.

Как он решит, пусть так оно и будет.

Рудольф

Так вы согласны?

Маргарита

Я не стану спорить. Рудольф

Но требуют, чтоб Австрию при этом И Штирию — наследство Бабенбергов — Вы уступили.

Маргарита Я и уступила.

Рудольф

Но ведь они приданым вашим были И при разводе к вам должны вернуться.

Маргарита Я подарю их королю.

Рудольф

Заметьте, Что каждая из них имперский лен, И не вполне владеете вы ими.

Маргарита

Насколько я владею, я дарю их, — Скажите это королю. Прибавьте, Чтоб он несправедливостей не делал. За них жестоко мстят. Итак, прощайте.

Слышны фанфары и шум с улицы.

Меренберг

Король!

Маргарита О господи, я помолюсь: Пускай молитва станет мне опорой!

Жестом она отпускает обоих и направляется в свои покои. Они уходят в противоположную сторону.

Готический тронный зал с колоннами. Справа у второй кулисы трон›. На переднем плане богато накрытый стол и кресло. Снаружи слышны военная музыка, звуки фанфар и клики народа. Из глубины сцены выходит богемская знать и военачальники; одни становятся у трона, другие рядами против него. Слева, на переднем плане, представители города Праги во главе с бургомистром. На заднем плане, в центре, татарское посольство.

Канцлер (входя)

Король идет!

Все

Будь славен, Оттокар!

О т т о к а р

(в доспехах, но без шлема, быстро выходит из глубины

сцены)

Благодарю.

(Останавливается подле татарских послов, которые падают на колени.) А это что за люди?

Канцлер Посольство, государь. Татарский хан Его прислал, просить у нас союза.

Оттокар

Велите встать им! Слышите? Вставайте! Чудной народ и странные доспехи! Подай-ка саблю!

(Взвешивает ее на руке.)

Чересчур крива! (Рассекает воздух.) Удар ослабевает. Переделать

Вам это надо. Сабля быть кривой, Конечно, может, но не так. Мой рыцарь Своим мечом десяток вас разгонит.

(Возвращает саблю.) И что на них? Что это за хохол Там на макушке? Верно, для врага? Чтоб он сумел схватить, стащить с коня И тут же придушить? Эх, правь я вами, В одну бы ночку выстриг всем чубы! Пускай идут! Пускай приходят завтра!

Татары уходят.

(Выходя вперед.) Ну, господа, сработано не худо? А что до венгров, — можно спать спокойно: Мы славно им поддали. — Что еще?

Вперед выступают представители Праги.

А это кто?

Бургомистр

Сенат и бургомистр Покорной вашей Праги, государь!

О т т о к а р

Чего вам надо? Ох! Ну что ж, валяйте! Устал я. Помогите снять доспехи. (Бросается в кресло, стоящее слева на авансцене.) Двое слуг помогают ему снять доспехи.

Бургомистр

О величайший, о непобедимый! Дошла к нам слава о твоих победах, И мы…

О тто к а р Эй, Фюлленштейн! Фюлленштейн

Да, государь! (Выходит вперед.)

О тт о к а р

В каком, бишь, месте победил я венгров?

Фюллен штейн Под Крессенбруном.

Оттокар

Так звался весь лагерь! Дурак, я разве этого не знаю? Ты мне скажи, где был последний бой, Который все решил!

Фюлленштейн

А, это Мархег, Неподалеку Марха протекает.

Оттокар

Да, Мархег! Пусть же так зовется город, Что заложу я в память о победе! Будь, Мархег, знаком счастья моего, Здесь начатого, чтоб не знать предела, И пусть вовеки ведает любой, Что Оттокар держал здесь славный бой.

(Встает. Обращаясь к слугам.) Вы что там возитесь?.. Хотите ногу?

(Снова садится.) Ну, бургомистр, тяните наколенник! Не слазит? Прочь! Тут нечего робеть! (Поднатужившись, срывает наколенник и отбрасывает его на середину зала.) За Мархой на холме сидел на стуле Король Венгерский Бела. Генрих Пройсель Стоял при нем. Он был отлично виден И, словно мальчик в кукольном театре, Обсказывал сражение и местность, И кто бойцы и что происходило. Сперва шло гладко. Но как только Габсбург Прорвался с конницей своей тяжелой, Бежали все и с руганью мадьярской Валились в Марху, только бороденки,