Гарольд Пинтер - Кухонный лифт

Гэс уходит в левую дверь, Бен глядит ему вслед. Затем вынимает из-под подушки револьвер и проверяет заряд. Гэс возвращается.

Газ не идет.

Бен. Ну и в чем дело?

Гэс. Здесь надо опускать монеты.

Бен. У меня ничего нет.

Гэс. У меня тоже.

Бен. Придется тебе подождать.

Гэс. Чего подождать?

Бен. Уилсона.

Гэс. Он может не прийти. Он может просто прислать записку. Он не всегда приходит.

Бен. Ну что ж, значит, придется тебе обойтись без чая.

Гэс. Черт!

Бен. Выпьешь потом. В чем дело-то?

Гэс. Я люблю, чтобы до.

Бен рассматривает револьвер на свету и начищает его до блеска.

Бен. Ладно, пора приготовиться.

Гэс. Ну, не знаю, скажу тебе, на мой вкус, это уж слишком.

Берет с кровати пакетик с чаем и кидает его в сумку.

Надеюсь, когда он придет, у него хотя бы найдется шиллинг. Должен найтись. В конце концов, он хозяин квартиры, так что мог бы позаботиться, чтобы здесь хватило газа на чашку чаю.

Бен. То есть как, он хозяин квартиры?

Гэс. А разве нет?

Бен. Он, наверно, просто снял ее. Совсем не обязательно, чтобы квартира была его.

Гэс. Я знаю, что квартира его. Ручаюсь, что и весь дом его. А он теперь даже не обеспечивает нас газом.

Гэс садится на кровати.

Квартира точно его. Вспомни все остальные. Идешь туда по адресу, находишь там и ключ, и чайник, а в доме ни души…

Пауза.

Э, никто никогда ничего не слышит, ты об этом когда-нибудь задумывался? Никто ведь никогда не жалуется ни на шум, ни на что. И мы никогда не видим ни души, кроме того типа, который приходит. Ты обратил внимание? Интересно, а стены тут звуконепроницаемые? (Трогает стену над кроватью.) Трудно сказать. Просто ждешь, и всё. А он очень часто даже не считает нужным появиться, Уилсон-то.

Бен. А зачем? Он человек занятой.

Гэс (задумчиво). Мне с ним трудно разговаривать, с Уилсоном. Ты это знаешь, Бен?

Бен. Ты уж как-нибудь перебейся.

Пауза.

Гэс. Я много о чем хочу его спросить. Но когда его вижу, никак не могу об этом заговорить.

Пауза.

Я вот все думаю о последней работе.

Бен. О какой последней?

Гэс. Об этой девушке.

Бен хватает газету и начинает читать.

(Встает и смотрит на Бена.) Ты сколько раз уже прочел эту газету?

Бен швыряет газету и встает.

Бен (сердито). Что ты имеешь в виду?

Гэс. Я только спросил — интересно, сколько раз ты…

Бен. Ты что, критикуешь меня?

Гэс. Нет, я только…

Бен. Ты поосторожнее, а то получишь в ухо.

Гэс. Но, Бен, послушай…

Бен. Еще и послушай! (Словно призывая кого-то в свидетели.) Сколько раз можно… До чего обнаглел!

Гэс. Я не хотел.

Бен. Знаешь, приятель, полегче. Полегче.

Бен возвращается на свою кровать.

Гэс. Я просто думал о той девушке, вот и всё.

Гэс садится на свою кровать.

Конечно, и смотреть-то было не на что, но все-таки. Ведь как противно получилось, а? Как противно. Правда. Я такого даже не припомню. Женщины — они не как мужчины, не такие крепкие. Более рыхлые, что ли. Ее просто размазало. Буквально размазало! Черт! Но я все хотел спросить тебя.

Бен садится на кровать и крепко зажмуривается.

Кто убирает, когда мы уходим? Мне хочется это знать. Кто занимается уборкой? Может, и не убирают? Может, оставляют их так, а? А что, если после нас вообще никогда не убирают?

Бен (снисходительно). Кретин ты. Ты думаешь, мы единственное отделение этой организации? Ну помысли. У них есть самые разные службы.

Гэс. То есть и уборщики, и все?

Бен. Ну бестолочь!

Гэс. Нет, после этой девушки я начал думать…

В выступе стены между кроватями раздается стук и грохот — что-то спускается. Они хватают револьверы, вскакивают и становятся лицом к стене. Шум прекращается. Молчание. Они смотрят друг на друга, Бен резким жестом указывает на стену. Гэс медленно идет к стене. Стучит по ней револьвером. В стене пустота. Бен, держа револьвер наготове, идет к изголовью своей кровати. Гэс кладет револьвер на свою кровать и прощупывает нижнюю часть заслонки. Находит зазор. Поднимает заслонку. Это широкий ящик, висящий на тросах. Гэс разглядывает внутренность ящика. Вынимает оттуда листок бумаги.

Бен. Что это?

Гэс. Сам посмотри.

Бен. Читай.

Гэс (читает). «Два тушеных мяса с жареной картошкой. Два пудинга из саго. Два чая без сахара».

Бен. Дай я взгляну. (Берет листок.)

Гэс (про себя). Два чая без сахара.

Бен. Хм…

Гэс. Что это, по-твоему?

Бен. Ну…

Ящик уходит вверх. Бен вскидывает револьвер.

Гэс. Подождите! Они спешат, да?

Бен перечитывает записку. Гэс заглядывает ему через плечо.

Это малость… малость странно, да?

Бен (поспешно). Нет. Ничего странного. Наверно, здесь было кафе, вот и всё. Наверху. Эти помещения очень часто переходят из рук в руки. Понимаешь, их владельцы ликвидируют дело. Решают, что оно нерентабельно, и выезжают.

Гэс. Кафе?

Бен. Да.

Гэс. Ты хочешь сказать, что здесь, внизу, была кухня?

Бен. Да, эти помещения, они мгновенно переходят из рук в руки.

Гэс. Ты хочешь сказать, здешние хозяева решили, что дело нерентабельно, и выехали?

Бен. Конечно.

Гэс. Так кто здесь сейчас хозяин?

Молчание.

Бен. Что ты имеешь в виду — «кто здесь сейчас хозяин»?

Гэс. Кто здесь сейчас хозяин? Если те уехали, то кто въехал?

Бен. Ну, это все зависит…

Ящик, гремя, опускается и со стуком останавливается. Бен вскидывает револьвер. Гэс идет к ящику и вынимает из него листок.

Гэс (читает). «Суп. Печенка с луком. Пирожное с повидлом».

Пауза.

Гэс глядит на Бена. Бен берет листок и читает. Медленно идет к лифту. Гэс за ним. Бен заглядывает в шахту, но не наверх. Гэс кладет руку на плечо Бену. Бен сбрасывает ее. Гэс прикладывает палец к губам. Перегибается через край шахты и быстро заглядывает наверх. Бен в панике отшвыривает его. Бен смотрит на записку. Бросает револьвер на кровать и решительно говорит.

Бен. Надо бы послать что-нибудь наверх.

Гэс. А?

Бен. Надо бы послать что-нибудь наверх.

Гэс. А! Да-да. Наверно, надо.

Эта мысль принесла им обоим облегчение.