Эльфрида Елинек - Облака. Дом.

Поэтому, когда кругом громоздятся вершины времени и любимые живут поблизости, изнуренные, на разрозненных скалах, дай нам воды невинной, чтобы в горсти наши текла, чтобы мы наилучшее получали. — Ср. в «Патмосе»: «Поэтому, когда кругом громоздятся / Вершины времени и любимые /Живут поблизости, изнуренные / Разлукой, на скалах, / Дай нам воды невинной, / Дай нам крылья, чтобы могли мы / Друг друга проведать и возвратиться» (пер. В. Микушевича).

Мы спим вверху, превыше всего (über alles)… — Эти слова вызывают ассоциацию с немецким гимном «Германия превыше всего», написанным Августом фон Фаллерслебеном в 1841 г.

Но продолжительность времени есть величина относительная, а дух вечен. Продолжительности в собственном смысле для него нет. — Цитата из «Лекций по философии истории» Г.-В.-Ф. Гегеля.

…мы, ангелы истории. — «Ангелами родины» Гёльдерлин называет не самих поэтов, а божественных посланников («Штутгарт»).

Далее уже местность не узнавали; но вскоре, на новой заре, таинственно расцвело в золотой дымке, стремительно вырастая с каждым шагом солнца, нечто нам неведомое. — Ср. у Гёльдерлина: «… местность не узнавал я, / Но вскоре, в свежем сиянии, / Таинственно, / В золотой дымке, расцвела, / Вырастая стремительно с каждым шагом солнца, / Тысячами вершин благоухая, / Азия передо мной…» («Патмос», пер. В. Микушевича).

И находим, кроме того, на Востоке славянскую нацию […] в истории мы имеем дело исключительно с прошлым. — Слегка измененная цитата из «Лекций по философии истории» Г.-В.-Ф. Гегеля.

Себя находим спящими в долине […] мы не постигнем ни себя, ни этот детский жест. — Измененная цитата из «Семейства Шроффенштейн» Г. фон Клейста (III, 1): «Я спящею нашел тебя в траве, / Покоившей тебя, как в колыбели, / Намет ветвей висел, как балдахин, / Пел водопад, и воздух тихо веял / В твое лицо дыханьем опахал. / Казалось, за тобой богиня ходит; / Ты пробудилась, показавшись мне / Моим родившимся в то утро счастьем. […] Твоя душа лежала предо мной / Раскрытая, как книга, что сначала / Захватывает дух, потом его / Волнует глубиной и напоследок / Привязывает накрепко к себе» (пер. Б. Пастернака).

Потребы жизни иногда […] И вот мы здесь — пусть запечатаны, как письма сургучом… — Измененная цитата из «Семейства Шроффенштейн» Г. фон Клейста: «Потребы жизни часто отрывают / Читателя, затем что хочет жертв / И жизнь земная; но лишь есть возможность, / Он возвращается к родной душе, / Которая весь мир ему толкует / На языке богов и от него / Не знает тайн, за исключеньем тайны / Своей красы, которая сама / Нуждается в истолкованье. Ныне ж / Ты — за печатью» (пер. Б. Пастернака).

Почему рука ее тянется из могилы? — Отсылка к «Сказке о своенравном ребенке» братьев Гримм (о похороненном младенце, который тянул руку из могилы, пока мать не освободила его от заклятья).

Нелюбим мы, как другие дети, плакать в пеленках, […] и двинутся горы, на бегу оседая. — Слегка измененная цитата из стихотворения Гёльдерлина «Рейн».

Мы волка разыщем в его собственном логове. […] Мы, люди, падаем не за деньги, не напоказ. — Цитата из пьесы Г. фон Клейста «Семейство Шроффенштейн» (II, 2).

Мы здесь, чтобы просачиваться в почву, как вода. Чтоб как вода от камня к камню падать, из года в год все ниже, в неизвестность. — Ср. описание человеческого удела в «Песни судьбы» Гёльдерлина: «Падают люди / В смертном страданье / Всегда вслепую / С часу на час, / Как падают воды / С камня на камень, / Из года в год / Вниз, в неизвестность» (пер. В. Микушевича).

…вон человек стоит, я с ним знаком! — Ср. реплику Агнесы в пьесе «Семейство Шроффенштейн» (II, 1): «Вон человек стоит; я с ним знакома» (пер. Б. Пастернака).

Примем же, примем нас в наши ряды, чтоб не погибли мы бесславной смертью! Не по душе нам умирать зазря, хотим мы пасть на жертвенном кургане за родину, ей сердца кровь отдав, — и вскоре час такой настанет! К вам, дорогие! Я сойду; к вам, научившим меня достойной жизни и смерти! — Ср. у Гёльдерлина (обращение к героям и поэтам прошлых времен): «Меня, меня примите в свои ряды, / Чтоб не погиб я бесславной смертью! / Не по душе мне умирать зазря, / Хочу я пасть на жертвенном кургане / За родину, и вскоре час такой настанет! К вам, дорогие! Я сойду; к вам, научившим меня достойной жизни и смерти!» («Смерть за родину»).

Процветай же, родина, наверху… А павших не считай! Дороже жизни любого ты, дорогая. — Цитаты из «Смерти за родину» Гёльдерлина.

Уже давно мы управляем всем, находясь под ногами других… слышишь, окутанный тучей Гений Времени! — Ср. у Гёльдерлина: «Уже давно ты управляешь всем, находясь над моей головой, — ты, окутанный темным облаком Гений Времени!» («Гений Времени»).

И однажды выйдем отсюда […] Немцы! — Слегка измененная цитата из «Речей к немецкой нации» И.-Г. Фихте (Речь седьмая). Под «совершенной ясностью видения самих себя» Фихте понимает дурное качество современных немцев, зараженных стремлением к «подражанию чужестранному»: «Ясность совершенствуется и закругляется в себе самой; она подразумевает радостное смирение человека, отсутствие у него угрызений совести, удовлетворенность самим собой; с людьми происходит то, что они начинают верить: отныне им нет нужды улучшать себя…» (там же).

Ибо довольствуются тем, чтобы быть чем-то вторичным, производным […] они, если рассматривать их как народ, пребывают вне исконного народа и являются по отношению к нему чужаками и иноземцами. — Цитата из «Речей к немецкой нации» И.-Г. Фихте (Речь седьмая).

В той нации […] не может не верить в мертвое. — Цитата из «Речей к немецкой нации» И.-Г. Фихте (Речь седьмая).

А веру в смерть […] отказ от любых попыток улучшить, посредством обретения свободы, нас самих или других людей. — Цитата из «Речей к немецкой нации» И.-Г. Фихте (Речь седьмая).

Ибо безрассудно противиться нам, героям. — Ср. у Гёльдерлина: «Ибо безрассудно противиться героям» («Глас народа»).

Уже мы скатываемся с холмов […] у бесчестных от наших песен подкашиваются колени. — Слегка измененная цитата из «Смерти за родину» Гёльдерлина.

О немцах немцы обычно вспоминают в последнюю очередь — либо по скромности, либо из-за того, что людям свойственно откладывать лучшее на потом. — Цитата из «Речей к немецкой нации» И.-Г Фихте (Речь седьмая).