Пьер Корнель - Театр французского классицизма

Мой принц, она сейчас
С другим возлюбленным… принять не может вас!

Пусть так! Идем, Нарцисс. Но кто там? Не она ли?

О боги! К цезарю, — чтоб правды не узнали!

Не подходите, принц, бегите прочь от зла,
Что твердостью своей на вас я навлекла!
Нерон в неистовстве! Ушла я незаметно,
Пока там сына мать увещевает тщетно.
Прощайте же! Молю, щадя мою любовь,
Дождаться дней, когда мы будем вместе вновь.
В душе своей ношу ваш образ неизменно.
Там будет вечно он.

Я слушаю смиренно;
Простора ищете вы прихотям своим,
Мне ж следует бежать, чтоб дать дорогу им.
Бесспорно, образ мой докучен вам немного,
Вам в самой радости мерещится тревога.
Что ж! Мне пора уйти…

Хотите оскорбить…

Ах, вы могли бы все ж хоть день повременить!
Я не ропщу на то, что общее пристрастье
Неразлучимо с тем, кого ласкает счастье;
Что вы ослеплены величьем при дворе;
Что ищете его в ущерб моей сестре;
Но что, пленяясь им, как всякая другая,
Вы лгали мне; что, блеск наружно презирая,
Моим мученьям вы несли такой итог,—
Нет, этого, клянусь, я ожидать не мог!
Я видел всходы зла над собственным паденьем,
И небо вторило врагам моим с глумленьем;
Я думал, бед моих исчерпан весь запас,
Принцесса; но пришлось еще утратить вас.

Будь лучше времена, я местью справедливой
Отмстила б вам за то, что я кажусь вам лживой;
Но вам грозит Нерон, и в час беды такой
Не омрачу вас, принц, обидою пустой!
Разубедитесь же и все поймите сами:
В ту встречу сам Нерон тайком следил за нами.

Возможно ли! Нерон…

Наш слушал разговор.
Он к моему лицу приковывал свой взор,
Готовый обратить на вас всю ярость мщенья
За каждый взгляд иль жест, знак нашего сближенья.

Пусть слушал нас Нерон, принцесса! Но — увы! —
Когда бы, лгав ему, меня щадили вы,—
Я мог бы угадать в том происки злодея.
Любовь не ищет слов, все выразить умея.
Ваш взгляд, один ваш взгляд надежду мог мне дать,
Могли б вы…

Лишь одно: спасти вас и молчать!
Как много раз, — увы! — коль все сказать должна я, —
Дрожала я за вас, открыться вам желая.
Как робко прятала я вздохи мук своих
И, ваших глаз ища, бежала прочь от них!
Как тягостно молчать наедине с желанным,
Самой его казнить сомненьем непрестанным,
Когда один лишь взгляд все счастье мог сберечь!
Но и слезам тот взгляд велел бы долго течь!
Ах! Тайно трепеща от страсти незабытой,
Себя не смела я считать надежно скрытой:
Тоскующий мой взгляд был вечно начеку,—
Казалось, бледностью предам мою тоску.
Ждала я, что Нерон, глумясь над ложью тщетной,
Вам пожелает мстить за трепет мой запретный,
Страшилась, что любовь прорвется из сердец,
И вовсе не любить хотела б наконец!
Ах! К счастью своему и к нашему, быть может,
Он не постиг огня, что наши души гложет!
Терпение, мой принц, пускай не видят нас,
А больше от меня не требуйте сейчас!
Позднее много тайн поверить вам должна я.

О, верю, верю я! Какая весть благая!
Как вы чисты и как тяжка моя вина!
Как много горьких бед для нас несет она!

Когда у ваших ног раскаюсь со слезами?

Что делаете вы? Соперник рядом с вами!

Так! Продолжайте, принц, прекрасный свой порыв!
На ваши милости ответ его не лжив,
Принцесса! Юноша благодарил вас страстно.
Меня благодарить он тоже б мог всечасно, —
Ведь вас я лишь затем посмел сюда завлечь,
Чтоб облегчить ему возможность нежных встреч.

К ее ногам несу я радость и тревоги
Повсюду, где свести нас пожелают боги,
А этот ваш дворец, вся эта западня
Не могут ни смутить, ни удивить меня!

Иль камни этих стен не всех тут научили
Покорно чтить меня и покоряться силе?

Нет, камни этих стен не могут научить
Вас — мною помыкать, меня ж — пред вами льстить!
Им ведомо, кто я и чьим родился сыном.
Позор, что надо мной Домиций — господином!

Так нашей гордости преграду ставит рок:
Тогда смирился я; смиритесь вы в свой срок!
А если бунтовать хотите безрассудно,
Вы молоды еще, вас вразумить нетрудно!

Кто ж вразумит меня?

Империя, закон,
Рим.

Но при чем тут Рим? Иль дал вам право он
На эти низости, достойные презренья:
Насильственный развод, аресты, похищенье?

Нет, любопытных глаз не простирает Рим
К секретнейшим делам и тайникам моим.
Учитесь у него!

Он бед утратил меру.

И все же он молчит: последуйте примеру!

Так начал сбрасывать узду с себя Нерон?

Нерон бесстыдными речами утомлен.

И все должны хвалить владычество благое?

Мне нужен лишь их страх, — не важно остальное!

Иль Юния уже не та, иль нрав такой
Не может никогда владеть ее душой!

Пусть так! Я не берусь лить слезы перед нею,
Зато я обуздать соперника сумею!

Какая б участь мне была ни суждена,
Ее немилость мне была б одна страшна!

Добудьте же ее — вот все, что вам скажу я!

Быть милым ей — вот все, чего ищу, тоскуя!

У вас — ее обет, ей мил ваш юный пыл.

По крайней мере, лгать ее я не учил:
К притворству девушку не принуждал я вздорно
И, чтоб зажать ей рот, не прятался позорно!

Довольно! Стража!

О, что делаете вы?
Ведь это брат… Он слеп от ревности, увы!
Молю вас, государь! Иль мало он несчастен,
Что даже и в любви счастливым быть не властен?
Дозвольте ж, уравняв печалью вас вполне,
От вас и от него навеки скрыться мне.
Уход мой усыпит огонь вражды меж вами;
Весталкой, государь, окончу век свой в храме.
Несчастный наш союз простите вы ему;
Отныне я верна лишь небу одному.