Агустин Морето - Живой портрет

Я погибаю!
О, небо, сжалься!

Да постой,
Сын, сын мой, Лопе!

Я не Лопе.
Пустите же меня, дон Педро!

Ты — донья Анна?

О, дон Лопе,
Супруг мой, защити меня!

Мой первый долг спасти тебя, —
Иди за мною, донья Анна.

Пустите, я его убью,
Пронжу предательское сердце!

Инеса, пусть дадут огня!
Сын! Лопе мой!

Ничто на свете
Меня не может удержать.

Я за тобой, я за тобой!

Что видели мои глаза!
О, лживый брат! Ах, Леонора,
Ведь эта мнимая служанка
Его возлюбленной была.

Да, кажется, на то похоже.

От ревности я умираю…
Но как же так? Ведь он мой брат!

Христос Спаситель! Ну и кашу
Тут заварили! Ох, крута!

Инеса, я лишаюсь чувств
От горя.

Не волнуйся так,
Отец, попробуй отдохнуть.
Ты глаз сегодня не сомкнул.

Да разве я могу уснуть,
Пока не возвратился Лопе?
Я ночью выбежал за ним,
Хотел его остановить,
Но где же мне за ним угнаться?
И что всего больнее мне,
Опять он крикнул, убегая:
«Ты не отец мне, я — не Лопе».

Ну, конечно. Тут не помогут
Ни ухищренья, ни увертки.
Просить мне завтра подаянья,
Чтоб с голоду не умереть!

Сеньор, и я прощаюсь с вами.

Постой, постой! С чего ты вздумал
Вдруг уходить?

Я тут служил,
Пока угодно было небу.

И это преданность твоя?

Что ж мне тут делать без него?

А разве он не возвратится
Совсем? Нет, я сойду с ума!
Такон, куда и отчего
Еще и ты от нас уходишь?

Но я тут лишний. Нить порвалась,
И все рассыпалось, сеньор.

Какая нить? Что тут порвалось?
Ты медленно меня изводишь.
Какое б ни было несчастье,
Уж лучше сразу убивай.

Ну, видите? Да легче вырвать
Здоровый зуб, чем выбить сына
Из этой крепкой головы.

Но что же происходит с братом?
Я так боюсь.

Чего ты хочешь,
Моя запретная любовь?

И почему бы не вернуться
Ему домой?

Я вам признаюсь,
Хоть и боюсь, что мне влетит
За то, что я проговорился.

Не выудить ли мне у них
Хоть что-нибудь перед уходом?

Вы рассмотрели человека,
Который дрался с ним на шпагах?
Хозяин мой остался должен
Сеньору этому, а раньше
Он сам был нашим должником,
Но расплатился до копейки.
Так вот они, едва сойдутся,
Друг друга просят долг вернуть.
Но так как он-то расплатился
И превратился в кредитора,
А мой хозяин в должника,
Им невозможно столковаться
И расплатиться.

Почему?

Ваш сын забыл, что занял деньги.

Он, значит, помнит только то.
Что у него другой брал деньги,
И требует, чтоб тот платил?

Вот из-за этого они,
Как встретятся, сейчас за шпаги.

Ну да, тогда мне все понятно.

Что сам он должен, он забыл,
А что другие у него
В долг брали деньги, это помнит.

И ты не говоришь об этом,
Когда я просто погибаю
От неизвестности и горя?
Какую сумму должен он?

Не так уж много. Сто дукатов.

Я эти деньги заплачу.
И повода к вражде не будет.

И неприятностям конец.
Я эти деньги отнесу
Сейчас же.

Я пойду к себе
И отсчитаю сто дукатов.

Как только это мы уладим,
Я Лопе приведу домой.

И из-за этого он дрался
С такою яростью слепою,
Хотел зарезать человека
И говорил, что он не сын мой?
Мне необузданность такая
Внушает ужас. Значит, можно
Бояться новых диких вспышек.

Но разве я не говорил вам,
Что виновато новолунье?

Ну, ладно, я пойду к себе,
Достану деньги из конторки.

Я сто обеден закажу
За души грешников невольных, —
Кто может осудить меня
За эту маленькую хитрость,
Когда я в крайности такой?
И так ли дорого, сеньоры,
Купить за сто дукатов сына?

Ах ты, бессовестный обманщик,
Зачем же ты не рассказал
Об этой женщине всю правду?
Как смеешь ты исподтишка
Моими чувствами играть,
Когда я тут с ума схожу,
Не знаю, кто я, что со мной?

Ай-ай! Вот до чего дошло!

Но, боже! Что я говорю!

Подумайте! Какая пылкость!

Я брежу, путаются мысли…

Вот как у нас заговорила
Сестра Инеса наконец!

Ах, если б выбор был возможен,
Я предпочла бы стать женой
Его, а не того, другого,
Со всей учтивостью его
И надоедливой любовью!

А, значит, сердце-то задето!

А хоть и так, тут нет греха.