Агустин Морето - Живой портрет

Так, отлично,
И сливки тут тебе, и сало.

Как, ты не рада? Отступаешь?
Ты не спешишь его обнять?

Отец, ведь с братом я впервые
Знакомлюсь, Я была ребенком,
Когда уехал он, ну, вот мы
И чувствуем себя неловко!

Тут я виной. О, подарите
Сто поцелуев мне, сеньора,
А я всю душу и весь пыл мой
Вложу в свои!

А? Каково?
Сеньоры, где еще, скажите,
Найдется этакий счастливец,
Чтоб целоваться мог он с милой
Так безопасно при отце
И женихе?

Ты сухо так
Меня приветствуешь?

Сеньор,
И сердце требует привычки.
Могу ли я привыкнуть сразу
К тому, что вы мой брат, мой близкий?

Привычка явится. Ну, дети,
Вы тут знакомьтесь и дружитесь,
А мы пойдем. Ну, что ж, дон Дьего,
Нам с вами надо потрудиться:
Закатим пир в честь дона Лопе.

Побольше пусть дадут свинины,
Да чтоб с подливкою.

Позвольте
Проститься с вами. Поздравляю
С приездом дорогого гостя.

Я вас, сеньор, благодарю.

А скоро Лопе вас поздравит
Как жениха своей сестры.
Ну, что же, нам пора, дон Дьего.

О, плохо дело! Он жених ей.

Нет, плохо дело для него.

Инеса, надо приготовить
Им комнату. Распорядись.

Иду.

Постой, сеньор!

Ну, видно,
Опять беспамятство пойдет.

О, боже мой! Отец…

Что, сын мой?

Скажи, как звать мою сестру?

Инеса.

А, Инеса! Имя
Забыл я вдруг.

Чего ты хочешь?

Хочу идти с тобой, хочу,
Чтоб ты меня поцеловала.

Охотно, и от всей души.

Покрепче обнимай, чего там, —
Ведь разрешение дано!

Меня ты очень любишь?

Вижу
В тебе я брата.

И не больше?

Как больше?

Я нетерпеливей.

Как это?

Я тебя люблю.

Как любишь?

Как мою богиню.

А я к тебе…

А ты как любишь?

Я объяснить бы затруднилась.
Ведь раньше, чем ты стал мне братом,
Не тем ты был у входа в церковь.

Вот то же и в моей душе.
Люби меня, как атм любила.

Теперь нельзя.

А почему?

Любовь такая грех великий.

Предположи, что я чужой.

Как так?

Возьми пример с меня.

Зачем?

А чтоб любить друг друга.

Опасности ты не боишься?

Какой?

Идем, идем, дон Лопе!

Ты — первая.

О, как красива
Сестра, которую нашел я!

Ах, как он мил и как воспитан!

Теперь влюбляйся сколько хочешь:
Все на беспамятство вали.

Довольно этого притворства!
Я слишком искренне с тех пор
В нее влюбился…

Ах, сеньор,
Погубит нас твое упорство!
Ты тут обласкан и утешен,
Тебе ни в чем отказа нет,
Ты, кажется, обут, одет
И жемчугом кругом обвешен.
А вспомни, как совсем недавно,
Бездомные, мы тут брели
И с голода упасть могли.

Я помню все, но если явно
Она влюбилась, наконец,
Не лучше ли скорей открыться,
Что я не брат ей, и жениться?

А женит ли еще отец?
И стоит ли из кожи лезть,
Чтоб тестем быть он удостоил?
Пока его ты не расстроил,
Он сразу и отец и тесть.

Душа томлением исходит.
Я так люблю ее!

Ты любишь?
А поспешишь — и все погубишь.
Душа, душа, а вот выходит,
Что человек ты без души.

Я?

Отвергаешь ты, гордец,
То, что послал тебе творец.
Не богохульствуй! Не греши!
Иметь такой хороший стол
И потерять его так глупо!
Лишиться вдруг такого супа!
Ты как вчерашний день провел?
Ты, ничего не опасаясь,
Болтал с Инесою своей
И помогал влюбляться ей,
Забывчивостью прикрываясь.
Ее любовь к тебе растет.
Ты целый день в блаженстве плавал,
Ты человек или ты дьявол?
Чего тебе недостает?

А ты не видишь, что отец
Уже готовит все для свадьбы?
Когда? Хоть этот день узнать бы!
Тогда всему, всему конец,
И я погибну…

Беззаконник!
Да разреши тебе сказать:
Брат может свадьбе помешать
Гораздо лучше, чем поклонник.
Они тобою только дышат,
И если ты тут начудишь,
То все, что ты ни натворишь,
Потере памяти припишут.