Томас Бернхард - Знаменитые

Звезда

это же для всего света сущее наказание

надо с этим смириться господин барон

Бас (смотрит на часы, потом обращается к Элли Ней)

А теперь я хотел бы

пусть Гунди все еще нет

хотел бы попросить

истинную художницу нашу досточтимую Элли Ней

Это желание всех присутствующих

(Встает)

послушать Элли Ней

(Поднимает бокал за Элли Ней, выкрикивает)

За Элли Ней

за Элли Ней

Все пьют за Элли Ней

(Бас выкрикивает)

Многие лета

нашей Элли Ней

нашей величайшей пианистке

(Выпивает свой бокал, подходит к Элли Ней, помогает ей подняться с кресла, осторожно и медленно ведет ее к роялю «Бёзендорфер», при этом, когда всем становится очевидно, что Элли Ней — кукла, приговаривает)

Элли Ней всегда и во всем

оставалась

нашим высочайшим образцом

Пианистка (истерически вскрикивает)

Мой высочайший образец

Бас

Как был моим высочайшим образцом

Тенор

Как Рихард Таубер — моим высочайшим

Режиссер

Как моим высочайшим — Макс Рейнхардт

Актер

Как Александр Моисси моим образцом

Актриса

Как Хелен Тимиг моим образцом

Издатель

Как Самуэль Фишер моим образцом

Дирижер

Моим образцом всегда был Тосканини

Бас (кладет руки Элли Ней на клавиши и произносит)

Шуман

конечно же Шуман

Издатель

Шуман конечно

Пианистка (патетически)

Звездный час

и мне дозволено пережить такое

Элли Ней тихо играет Шумана, «Фантазию», опус 17

Издатель

Это как если бы

сам Шуман играл

руками Элли Ней

Гений Шумана

руками величайшей пианистки виртуоза всех времен

Режиссер (Максу Рейнхардту)

Захватывающая сцена господин Рейнхардт

не правда ли

Издатель

Если бы это мог видеть Гофмансталь

если бы он мог пережить такое

Актриса (Хелен Тимиг)

Госпожа Тимиг

ну разве это не вершина

Дирижер

Вершина

Актер

Абсолютная

Издатель (Лотте Леман)

Ну в точности как вы описали это в ваших мемуарах

Книга века

Opus magnum

Пианистка

Совсем иначе чем Клара Хаскил [15] Клара Хаскил (1895–1960) — швейцарская пианистка.

Актриса

Шуман всегда

был моей большой любовью

Внезапным стуком и громким криком о своем приходе и угощает Сопрано

Бас (испуганно)

Это Гунди

Все в ужасе смотрят на дверь, только Элли Ней как ни в не бывало продолжает играть

Бас

Это Гунди

Сопрано (грозно вламываясь в салон с недопитой бутылкой шампанского)

Где она

где

да где же

(Замечает Лотту Леман за столом)

Да вот же она сидит

наша Лотта Леман

Мой величайший образец Лотта Леман

(Заплетающимся языком)

Мой образец

Лотта Леман

Герцогиня

(Выкрикивает)

Княгиня

Вот же она сидит

(Подходит к Лотте Леман и со всего маху шарахает ее по голове бутылкой шампанского, голова со стуком утыкается в стол, но Сопрано и после этого продолжает неистово бить Лотту Леман по голове бутылкой)

Вот тебе твоя герцогиня

вот тебе твоя герцогиня

Все в глубочайшем ужасе, только Элли Ней невозмутимо и размеренно продолжает играть

Сопрано (обводя всех глазами)

Чего вы ждете

Чего вы ждете

(Орет)

Чего вы ждете спрашиваю

Знаменитые

Пугала несчастные

(Замахивается для нового удара и призывно восклицает)

Да бейте же их

бейте говорю

бейте немедленно

Убейте их

ваших кумиров

избейте их до смерти

до смерти

(Снова бьет Лотту Леман по голове, выкрикивая)

Вот так

и так

Актриса хватает со стола массивный подсвечник и, ни слова не говоря, убивает им Хелен Тимиг. Внезапная решимость покончить с кумирами охватывает всех

Сопрано

Бейте

бейте

убивайте

убивайте же

(Продолжает молотить по голове Лотту Леман)

Режиссер молниеносно выхватывает нож и вонзает его в спину Максу Рейнхардту

Тенор принимается душить Рихарда Таубера и доводит дело до конца

Дирижер тем временем успевает одним ударом кулака прибить Тосканини

Издатель выхватывает пистолет и приканчивает Самуэля Фишера выстрелом в затылок

Пианистка, вскочив и издав боевой клич, бросается на продолжающую размеренно играть Элли Ней, обеими руками хватает ее сзади за волосы и колошматит головой о бёзендорферовский рояль

Бас (в это же время добивает Рихарда Майра, приговаривая)

Ах ты собака

Слуги, замерев у стены, наблюдают эту сцену

Бас (Первому слуге, хватая того за глотку)

Дирижер (Второму слуге, хватая того за глотку)

Долой свидетелей

свидетелей долой

к черту свидетелей

Бас и Дирижер душат слуг до тех пор, пока те не падают замертво

Издатель вскакивает, подбегает к запертой двери, оборачивается, оценивает взглядом арену побоища, потом быстро возвращается к Самуэлю Фишеру, уткнувшемуся головой в стол, и еще раз стреляет ему в затылок

Занавес

Салон, просторная открытая терраса

Образцы представлены портретами на стенах

Все актеры, каждый под портретом своего образца, в креслах

Входят Первый слуга и Второй слуга

Первый слуга

Дождь будет господин барон

Бас (с полевым биноклем на груди)

Дождь

да какой там дождь

Второй слуга

Гроза

Бас

Да ну

такой погожий денек

(Смотрит за окно)

Этот свет

безветрие

Ничто не шелохнется

в природе

ничто

Первый слуга

Как раз поэтому господин барон

Бас

Да ну

(Остальным)

Вечно все видят в черных красках

С утра пораньше только и слышишь

это карканье

(Встает, выходит на террасу, воздевает указательный палец, потом провозглашает)

Ничего

абсолютно ничего

Представление состоится

Я редко ошибался

редко

Если кто и ошибается

так это синоптики

Синоптики ошибаются беспрестанно

Если синоптики

предсказывают дождь

не сомневайтесь — будет солнце

Слушать синоптиков

это полнейшее безумие

(Слугам)

Принесите же моим гостям

что-нибудь выпить

они же все без напитков сидят

В такой погожий день

и выпить нечего

это же сплошная тоска

Ну давайте давайте