Уильям Шекспир - Гамлет, принц датский

Чтоб обесчестить; это — берегись;

Нет, так, блажные, буйные проказы,

С которыми, мол, юность и свобода

Неразлучимы.

Рейнальдо

Например, игра.

Полоний

Да, или пьянство, ругань, поединки,

Распутство: можешь и на то пойти.

Рейнальдо

Но это обесчестит, господин мой.

Полоний

Да нет же; ты и сам смягчишь все это,

Ты про него не должен говорить,

Что он живет в безудержном разврате;

Совсем не то; представь его грехи

Так, чтоб они казались вольнолюбством,

Порывами горячего ума,

Дикарствами неукрощенной крови,

Чему подвластны все.

Рейнальдо

Но, господин мой…

Полоний

Зачем так действовать?

Рейнальдо

Да, господин мой,

Хотел бы знать.

Полоний

А умысел мой вот в чем —

И думаю, что это способ верный:

Когда его ты очернишь слегка,

Так, словно вещь затаскана немного,

Изволишь видеть,

Твой собеседник, если замечал,

Что юноша, которого ты назвал,

Повинен в вышесказанных проступках,

Наверное, тебе ответит так:

«Милейший», или «друг мой», или «сударь»,

Смотря как принято у них в стране

И кто он сам.

Рейнальдо

Так точно, господин мой.

Полоний

И тотчас будет он… он будет…

Что это я хотел сказать? Ей-богу, ведь я что-то хотел сказать: на чем я остановился?

Рейнальдо

На «ответит так», на «друг мой» и «сударь».

Полоний

Вот-вот, «ответит так»; да, он ответит

Так: «С этим господином я знаком;

Видал его вчера, или намедни,

Или тогда-то с тем-то или с тем-то,

И он как раз играл, или подвыпил,

Повздорил за лаптой»; а то и так:

«Я видел, он входил в веселый дом»,

Сиречь в бордель, иль что-нибудь такое.

И видишь сам:

Приманка лжи поймала карпа правды;

Так мы, кто умудрен и дальновиден,

Путем крюков и косвенных приемов,

Обходами находим нужный ход;

И ты, руководясь моим советом,

Мне испытаешь сына. Понял? Нет?

Рейнальдо

Да, господин мой.

Полоний

С богом. Будь здоров.

Рейнальдо

Мой добрый господин!

Полоний

Его привычки сам понаблюдай.

Рейнальдо

Так, господин мой.

Полоний

И пусть дудит вовсю.

Рейнальдо

Да, господин мой.

Полоний

Счастливый путь!

Рейнальдо уходит. Входит Офелия.

Офелия! В чем дело?

Офелия

О господин мой, как я испугалась!

Полоний

Чего, помилуй бог?

Офелия

Когда я шила, сидя у себя,

Принц Гамлет — в незастегнутом камзоле,

Без шляпы, в неподвязанных чулках,

Испачканных, спадающих до пяток,

Стуча коленями, бледней сорочки

И с видом до того плачевным, словно

Он был из ада выпущен на волю

Вещать об ужасах — вошел ко мне.

Полоний

Безумен от любви к тебе?

Офелия

Не знаю,

Но я боюсь, что так.

Полоний

И что сказал он?

Офелия

Он взял меня за кисть и крепко сжал;

Потом, отпрянув на длину руки,

Другую руку так подняв к бровям,

Стал пристально смотреть в лицо мне, словно

Его рисуя. Долго так стоял он;

И наконец, слегка тряхнув мне руку

И трижды головой кивнув вот так,

Он издал вздох столь скорбный и глубокий,

Как если бы вся грудь его разбилась

И гасла жизнь; он отпустил меня;

И, глядя на меня через плечо,

Казалось, путь свой находил без глаз,

Затем что вышел в дверь без их подмоги,

Стремя их свет все время на меня.

Полоний

Идем со мной; отыщем короля.

Здесь точно исступление любви,

Которая себя ж убийством губит

И клонит волю к пагубным поступкам,

Как и любая страсть под небесами,

Бушующая в естестве. Мне жаль.

Что, ты была с ним эти дни сурова?

Офелия

Нет, господин мой, но, как вы велели,

Я отклоняла и записки принца

И посещенья.

Полоний

Он и помешался.

Жаль, что за ним я не следил усердней.

Я думал, он играет, он тебя

Замыслил погубить; все недоверье!

Ей-богу, наши годы так же склонны

Чресчур далеко заходить в расчетах,

Как молодости свойственно грешить

Поспешностью. Идем же к королю;

Он должен знать; опасней и вредней

Укрыть любовь, чем объявить о ней.

Идем.

Уходят.

Зала в замке.

Трубы. Входят король, королева, Розенкранц, Гильденстерни слуги.

Король

Привет вам, Розенкранц и Гильденстерн!

Не только тем, что вас мы рады видеть,

Но и нуждою в вас был причинен

Столь спешный вызов. Вам уже известно

Преображенье Гамлета: в нем точно

И внутренний и внешний человек

Не сходен с прежним. Что еще могло бы,

Коли не смерть отца, его отторгнуть

От разуменья самого себя,

Не ведаю. Я вас прошу обоих,

Затем что с юных лет вы с ним росли

И близки с ним по юности и нраву,

Остаться при дворе у нас в гостях

На некоторый срок; своим общеньем

Вовлечь его в забавы и разведать,

Насколько вам позволит случай, нет ли

Чего сокрытого, чем он подавлен

И что, узнав, мы властны исцелить.

Королева

Он часто вспоминал вас, господа,

И, верно, нет на свете двух людей,

Ему любезней. Если вы готовы

Быть столь добры и благосклонны к нам,

Чтоб поступиться временем своим,

Придя на помощь нашим упованьям,

Услуга ваша будет не забыта

Монаршею признательностью.

Розенкранц

Ваши

Величества своей державной властью

Могли б облечь не в просьбу вашу волю,

А в приказанье.

Гильденстерн

Повинуясь оба,

Мы здесь готовы в самой полной мере

Сложить наш вольный долг у ваших ног

И ждать распоряжений.

Король

Спасибо, Розенкранц и Гильденстерн.

Королева

Спасибо, Гильденстерн и Розенкранц;

Пройдите же скорее к моему

Не в меру изменившемуся сыну. —

Пусть к принцу проведут его гостей!

Гильденстерн

Да обратит всевышний нашу близость

Ему в добро и помощь!

Королева

Так, аминь!

Розенкранц, Гильденстерни несколько слугуходят. Входит Полоний.

Полоний

Мой государь, посольство из Норвегии

Вернулось счастливо.

Король

Ты был всегда отцом благих известий.

Полоний

Да, государь мой? Смею вас уверить,

Свой долг и душу я блюду пред богом

И пред моим высоким королем;

И вот мне кажется — иль это мозг мой

Утратил свой когда-то верный нюх

В делах правленья, — будто я нашел

Источник умоисступленья принца.