Федерико Гарсиа Лорка - Стихотворения. Проза. Театр (сборник)

Йерма.Мне не надо чужого. От чужого у меня руки закоченеют.

Хуан.Помешалась ты на одном и больше знать ничего не хочешь, головой камень долбишь.

Йерма.В том-то и срам, что камень! Где цветам бы цвести да воде шуметь.

Хуан.Беда мне с тобой. Уймись, давно пора!

Йерма.Не затем я в этот дом вошла. Вот когда мне руки на груди сложат да челюсть подвяжут, чтоб не отваливалась, тогда уймусь.

Хуан.Хватит! Ты чего хочешь?

Йерма.Хочу пить, а воды ни капли, хочу в горы, а ног не чую, хочу юбку вышить, да нитки сгнили.

Хуан.Никакая ты не женщина! Одна погибель – и не хочешь, да изведешь!

Йерма.Кто я, сама не знаю. Оставь ты меня, отпусти с миром. Ни в чем я перед тобой не провинилась.

Хуан.Я не желаю, чтоб на меня пальцем показывали. Двери наглухо, и каждому – свой угол.

Входит Старшая золовка и направляется к буфету.

Йерма.Говорить с людьми – не грех.

Xуан. А сочтется за грех.

Появляется Младшая золовка, берет воду из кувшина.

Хуан (глухо). Сил моих больше нет. Заговорят с тобой – губ не разжимай и помни, что у тебя семья.

Йерма (изумленно). Семья?

Хуан.И семейная честь. Эту ношу вместе несут, в одиночку не сладить. В крови-то она еле теплится.

Старшая золовка торжественно проносит блюдо. Все молчат.

Хуан.Ты уж прости. (Йерма смотрит на мужа, он поднимает голову – и взгляды сталкиваются.) Смотришь так, что не прощенья мне просить, а гнуть бы тебя, под замком держать – на то я и муж.

В дверях появляются Золовки.

Йерма.Смолкни, сделай милость. Кончим на этом.

Молчание.

Хуан.Идем ужинать.

Золовки исчезают.

Хуан . Слышишь?

Йерма (мягко). Ужинай с сестрами. Мне не хочется.

Хуан.Как знаешь. (Уходит.)

Йерма (в забытьи).

(Глядит на дверь.)

Мария(с ребенком на руках). Я с ребенком… Ты опять расплачешься!

Йерма.Как не плакать… (Берет у нее ребенка, садится.)

Мария.Тяжело мне, что ты завидуешь.

Йерма.Это не зависть, это нужда.

Мария.Не убивайся ты.

Йерма.Как же не убиваться, когда все вы цветами тяжелеете, и мир весь цветет, и среди такой красоты одна я места не нахожу.

Мария.Каждому свое. Жила бы, как живется, да радовалась.

Йерма.Бездетная крестьянка – что сорная трава, всеми проклятая. Вот и меня Бог забыл. (Мария безотчетно тянется за ребенком.) Возьми, ему лучше будет. Не материнские у меня руки.

Мария.Зачем ты так?

Йерма (встает). Затем, что не могу я больше! На что мне они, мои руки! Стыдно мне и горько, горше некуда, когда вижу, как рожь колосится, как вода бьет, как ягнята сотнями родятся, щенки мать сосут, и словно вся земля поднялась и тешится детьми своими, теплыми, сонными, а у меня, горемыки, два молота вот здесь отдаются – вместо губ сыновьих.

Мария.Не по душе мне твои слова.

Йерма.Когда есть дети, не понять, каково без них. Вам и горя мало. В воде плещетесь – что вам чужая жажда!

Мария.Все я тебе сказала, не буду повторять.

Йерма.А жажда растет, да надежда тает.

Мария.Хорошего мало.

Йерма.Кончу тем, что приму себя за сына. Хожу по ночам волов кормить, а ведь раньше не ходила, не женское дело, и шаги впотьмах как чужие, будто мужчина шагает.

Мария.У кого что на уме.

Йерма.Ты не бросай меня. Видишь, как живу.

Мария.А что золовки?

Йерма.Чтоб я в поле околела, если словечко им вымолвлю.

Мария.А муж?

Йерма.Все трое заодно.

Мария.Да что у них в голове?

Йерма.Бредни. От нечистой совести. Боятся, что другого найду, а того не видят, что я, хоть и полюблю, честью не поступлюсь – это у меня в крови. Камни, вот они кто. Загородили мне белый свет и не знают, что я река, захочу – всех смою.

Входит Золовка, берет хлеб и исчезает.

Мария.А все-таки, я думаю, муж тебя любит.

Йерма.Муж меня кормит и поит.

Мария.Тяжко тебе, ох тяжко! Что ж, Христос терпел…

Стоят в дверях.

Йерма (глядит на ребенка.) Проснулся.

Мария.Сейчас заведется.

Йерма.А глаза – твои. Правда? Ты приглядись! (Плачет.) Совсем как у тебя!

Йерма легонько подталкивает Марию к двери, та молча уходит. Йерма идет к другой двери – той, за которой скрылся ее муж.

Вторая подруга.Т-сс!

Йерма (оборачиваясь). Что тебе?

Подруга.Ушла наконец. Мать тебя ждет.

Йерма.Одна?

Подруга.С двумя соседками.

Йерма.Скажи, пусть подождут.

Подруга.А придешь? Не побоишься?

Йерма.Приду.

Подруга.Надо же!

Йерма.Пускай ждут – хоть поздно, да приду.

Входит Виктор.

Виктор.Хуан дома?

Йерма.Дома.

Подруга (тоном заговорщицы). Так я принесу кофточку.

Йерма.Приноси.

Вторая подруга уходит.

Йерма.Ты садись.

Виктор.Обойдусь и так.

Йерма (зовет). Хуан!

Виктор.Пришел проститься. (Вздрагивает, но берет себя в руки.)

Йерма.Уходишь с братьями?

Виктор.Так отец велит.

Йерма.Постарел он, наверно.

Виктор.Да. Совсем старик.

Молчание.

Йерма.Хорошо тебе, что уходишь.

Виктор.Везде одинаково.

Йерма.Не везде. Ушла бы я отсюда подальше.

Виктор.Разницы нет. И овцы те же, и шерсть у них та же.

Йерма.Для вас нет, а у женщин иначе. Ни разу не слыхала, чтоб мужчина говорил: «Хороши яблоки, просто загляденье!» Берете и грызете, без разговоров. А про себя одно скажу – опостылела мне вода здешних колодцев.

Виктор.Наверно.

Сцену окутывает вечерний сумрак.

Йерма.Виктор.

Виктор.Что скажешь?