Уильям Шекспир - Король Лир

Я родом дворянин, и я даю

Вам с полной верой это порученье.

Еще раз потолкуем.

Ни к чему.

А в знак того, что я гораздо больше,

Чем я кажусь, вот вам мой кошелек

И все, что в нем. Вы встретите, наверно,

Корделию. Вот вам мое кольцо,

Вы ей его покажете при явке

И от нее узнаете поздней,

Кто я, ваш незнакомый собеседник.

Ну и гроза! Пойду за королем.

Я руку вам пожму. Вы б не хотели

Прибавить что-нибудь еще?

Хочу.

Два слова, и притом о самом важном:

Кто первый набредет на короля

(А я пойду в ту сторону, вы — в эту),

Тот мигом дай другому знак о том.

Расходятся.

Другой конец степи.

Буря продолжается. Входят Лири шут.

Дуй, ветер! Дуй, пока не лопнут щеки!

Лей, дождь, как из ведра и затопи

Верхушки флюгеров и колоколен!

Вы, стрелы молний, быстрые, как мысль,

Деревья расщепляющие, жгите

Мою седую голову! Ты, гром,

В лепешку сплюсни выпуклость вселенной

И в прах развей прообразы вещей

И семена людей неблагодарных!

Да, дяденька, святая вода светского общенья в сухом доме 16куда приятнее этой дождевой вне ограды! Вернемся, дяденька, назад и попросим у твоих дочерей отпущения грехов. Такая ночь не разбирает ни дураков, ни умных.

Вой, вихрь, вовсю! Жги, молния! Лей, ливень!

Вихрь, гром и ливень, вы не дочки мне.

И вас не упрекаю в бессердечье.

Я царств вам не дарил, не звал детьми,

Ничем не обязал. Так да свершится

Вся ваша злая воля надо мной!

Я ваша жертва — бедный, старый, слабый.

Но я ошибся. Вы не в стороне —

Нет, духи разрушенья, вы в союзе

С моими дочерьми и войском всем

Набросились на голову седую

Такого старика. Не стыдно ль вам?

У кого есть дом, куда сунуть голову, тот бесспорно с головой на плечах.

Кто в брак вступает второпях,

Не позаботившись о доме,

Тот скоро будет весь во вшах,

Как оборванец на соломе.

Вниманье надо посвящать

Душе, а не большому пальцу,

А то мозоль не даст вам спать,

Пустяк вас превратит в страдальца. Не нравится? А была ли на свете красавица, которая бы не дулась на свое зеркало?

О нет, я буду образцом терпенья,

Ни слова больше не скажу.

Входит Кент.

Кто здесь?

Все, что надо. Голова и хвост, рассудительный и дурак.

Вы вот где, сэр? Ночную тварь, и ту бы

Такая ночь спугнула. Гнев небес

Удерживает хищников в берлогах.

С тех пор как я живу, я не слыхал

Такого грома и такого ливня

С такими молниями не видал.

Не в наших силах вынесть без последствий

Так много горя.

Боги, в высоте

Гремящие, перстом отметьте ныне

Своих врагов! Преступник, на душе

Твоей лежит сокрытое злодейство.

Опомнись и покайся! Руку спрячь

Кровавую, непойманный убийца!

Кровосмеситель с праведным лицом,

Клятвопреступник с обликом святого,

Откройте тайники своих сердец,

Гнездилища порока, и просите

Помилованья свыше! Я не так

Перед другими грешен, как другие —

Передо мной.

С открытой головой!

Здесь рядом есть шалаш. Он вас укроет

От бури. Я тем временем вернусь

В твердыню, жители которой тверже,

Чем камень стен ее. Я к ним ходил,

Разыскивая вас, но не был впущен.

Еще раз попытаюсь. Не добром,

Так силою добьюсь гостеприимства.

Я, кажется, сойду сейчас с ума. —

Что, милый друг, с тобой? Озяб, бедняжка?

Озяб и я. — Где, братец, твой шалаш?

Алхимия нужды преображает

Навес из веток в золотой шатер.

Мой бедный шут, средь собственного горя

Мне так же краем сердца жаль тебя.

(поет)

У кого ума крупица, 17

Тот снесет и дождь и град.

Он ненастья не боится,

Счастью и несчастью рад.

Верно, дружок. — Ну, веди нас в свой шалаш.

Лири Кентуходят.

Это подходящая ночь, чтобы охладить любые страсти. Перед тем как уйти, попророчествую:

Когда попов пахать заставят,

Трактирщик пива не разбавит,

Портной концов не утаит,

Сожгут не ведьм, а волокит,

В судах наступит правосудье,

Долгов не будут делать люди,

Забудет клеветник обман

И не полезет вор в карман,

Закладчик бросит деньги в яму,

Развратник станет строить храмы, —

Тогда придет конец времен,

И пошатнется Альбион.

И сделается общей модой

Ходить ногами в эти годы.

Это пророчество сделает Мерлин 18, который будет жить.

Комната в замке Глостера.

Входят Глостери Эдмонд.

Эдмонд, Эдмонд, не нравится мне это бессердечие! Когда я попросил у них позволения помочь ему, они стали хозяйничать у меня в доме и запретили мне под страхом вечной опалы заикаться о нем, просить за него и как бы то ни было его поддерживать.

В высшей степени дико и бесчеловечно!

Ладно, помалкивай. Герцоги повздорили! Есть кое-что посерьезней. Я получил вечером письмо. О нем опасно говорить. Я его запер у себя в комнате. Несправедливости, которые терпит король, не останутся без отмщения. В стране высадилось чужое войско. Нам надо стать на сторону короля. Я разыщу его и тайно помогу ему. Ступай, займи герцога разговором, чтобы он не заметил моего отсутствия. Если он спросит, где я, скажи, что я болен и лег в постель. Хотя бы мне пригрозили за это смертью, я не могу оставить без помощи короля, моего старого повелителя. Странные дела творятся на свете, Эдмонд! Будь, пожалуйста, поосторожнее. (Уходит.)

Про тайную поддержку короля

И про письмо я герцогу открою.

Вот случай выслужиться перед ним.

Старик пропал. Я выдвинусь вперед.

Он пожил — и довольно. Мой черед.

(Уходит.)

Край степи с шалашом.

Буря продолжается. Входят Лир, Кенти шут.

Вот он, шалаш. Войдите, государь.

Не стойте в бурю под открытым небом —

Простудитесь.

Ступай, оставь меня.

Войдите.

Ты разбить мне сердце хочешь?

Охотнее я разобью свое.