Уильям Шекспир - Макбет

Не возопили: «Стой! Куда?» — нарушив

Столь подобающее этой ночи

Ужасное безмолвье… Я грожу,

Но от угроз ему вреда не будет.

Слова — вода: они лишь волю студят.

Звон колокола.

Чу! Колокол звонит. Пора! Иду!

Дункан, ударам скорбным не внимай —

Они тебя проводят в ад иль в рай.

Там же.

Входит леди Макбет.

Вино, свалив их с ног, мне дало смелость;

Их потушив, меня зажгло. — Но тише!

Кричит сова, предвестница несчастья,

Кому-то вечный сон суля. Он там.

Раскрыта дверь. Упившиеся слуги

Храпят, презрев свой долг. В питье ночное

Я подмешала им такого зелья,

Что спорят жизнь и смерть за них.

(за сценой)

Кто там?

Как я боюсь! А вдруг они проснутся?

Тогда конец. Погубит нас попытка,

А не деянье. Тсс! Я положила

Кинжалы подле слуг. Макбет их должен

Найти. Не будь Дункан во сне так схож

С моим отцом, я все б сама свершила. —

Мой муж!

Входит Макбет.

Я сделал все. Ты шум слыхала?

Нет, только крик совы да зов сверчка.

С кем говорил ты?

Я? Когда?

Сейчас.

За дверью?

Да.

Тсс! Кто в соседней спальне?

Там Дональбайн.

(глядя на свои руки)

Увы! Прискорбный вид!

Ты вздор несешь. О чем скорбеть тут можно?

Один захохотал сквозь сон, другой

Вскричал: «Убийцы!» — и проснулись оба.

А я стоял и слушал. Помолившись,

Они опять заснули.

Пусть поспят.

Они произнесли: "Помилуй, боже.

Аминь", как будто по рукам во мне

Узнали палача. А я не смог

«Аминь» прибавить к их молитве робкой:

«Помилуй, боже».

Брось об этом думать.

Что не дало мне вымолвить «аминь»?

Молитвы я алкал, но комом в горле

«Аминь» застряло.

О делах подобных

Не размышляй, не то сойдешь с ума.

Казалось мне, разнесся вопль: "Не спите!

Макбет зарезал сон!" — невинный сон,

Распутывающий клубок забот,

Сон, смерть дневных тревог, купель трудов,

Бальзам больной души, на пире жизни

Второе и сытнейшее из блюд…

О чем ты?

Всюду несся вопль: "Не спите!

Зарезал Гламис сон. Не будет Кавдор

Отныне спать. Макбет не будет спать!"

Да кто ж там мог кричать? Мой тан достойный,

Не позволяй всем этим глупым бредням

Твой дух расслабить. Набери воды,

Смой с рук своих улику — пятна крови.

Зачем кинжалы здесь? Их место там.

Снеси клинки назад и спящих слуг

Испачкай кровью.

Не пойду я больше.

Содеянное мне не то что видеть,

А даже вспомнить страшно.

Слабодушный!

Дай мне кинжалы. Спящий и покойник,

Как черт, изображенный на картинке,

Лишь детям страшны. Если труп в крови,

Я ею слугам вызолочу лица,

Чтоб зло на них читалось.

(Уходит.)

Стук за сценой.

Где стучат?

Да что со мной? Я шороха пугаюсь!

Чьи это пальцы рвут мои глаза?

Нет, с рук моих весь океан Нептуна

Не смоет кровь. Скорей они, коснувшись

Зеленой бездны моря, в красный цвет

Ее окрасят.

Возвращается леди Макбет.

Руки у меня

Того же цвета, что твои, но, к счастью,

Не столь же бледно сердце.

Стук за сценой.

Стук в ворота

На южной стороне! Скорее в спальню!

Один лишь ковш воды — и смыто все,

И станет нам легко. Так будь же тверд

И с духом соберись.

Стук за сценой.

Опять стучат.

Ступай, надень халат, не то увидят,

Что не ложились мы. Не поддавайся

Растерянности жалкой.

Лучше б мне

Не знать себя, чем знать, что я содеял!

Стук за сценой.

О, если б стук мог пробудить Дункана!

Уходят.

Там же.

Стук за сценой.

Входит привратник.

Вот уж стучат так стучат! Будь в аду привратник, и тот бы взмок, вертя ключом при этаком стуке.

Стук за сценой.

Стук, стук, стук! Кто там, во имя Вельзевула? Это, наверно, фермер, который повесился, не дождавшись недорода. Ты в самый раз поспел. Смотри только платками запасись: ты тут за свои грехи попотеешь!

Стук за сценой.

Стук, стук, стук! Кто там, во имя другого дьявола? Да это криводушник, который свою присягу на обе чашки судейских весов разом кидал. Сколько людей он во славу божию ни предал, а небес все-таки не перехитрил. Ну входи, входи, криводушник!

Стук за сценой.

Стук, стук, стук! Да кто там? А, это английский портной, который французские штаны обузил, 17чтобы кусок сукна для себя выкроить. Входи, входи, портной. Здесь найдется, чем утюг нагреть.

Стук за сценой.

Стук, стук! Никак покою не дадут. Ты кто такой? Однако для пекла тут холодновато. Надоело мне у черта в привратниках ходить. Напустил я сюда людишек всякого звания из тех, что шествуют стезей удовольствий в этот веселенький вечный огонь, — и хватит.

Стук за сценой.

Ну сейчас, сейчас. Да не забудьте привратника. (Отворяет ворота.)

Входят Макдуфи Ленокс.

Поздненько ж ты, приятель, лег в постель,

Что так заспался.

Верно, сударь: мы до вторых петухов пьянствовали, а пьянство всегда вызывает три последствия.

Это какие же такие последствия?

Как — какие? Красный нос, мертвецкий сон и обильную мочу. А вот похоть оно и вызывает и отшибает: вызывает желание, но препятствует удовлетворению. Поэтому добрая выпивка, можно сказать, только и делает, что с распутством душой кривит: возбудит и обессилит, разожжет и погасит, раздразнит и обманет, поднимет, а стоять не даст; словом, она криводушничает с ним до тех пор, пока не уложит его в постель, не свалит всю вину на него же и не уйдет.

Тебя она, кажется, сегодня тоже на обе лопатки свалила?

Ваша правда, сударь: она мне прямо-таки на глотку навалилась, только эта свалка для нее добром не кончилась: я, как видно, ей не под силу оказался. Она хоть несколько раз меня с ног и сбивала, но я изловчился и выкинул ее наружу.

Проснулся ли хозяин твой?

Входит Макбет.