Уильям Шекспир - Виндзорские насмешницы

Улица.

Входят миссис Пейдж, миссис Куиклии Уильям.

Он уже у мистера Форда, — как ты думаешь?

Да уж наверно там или вот-вот явится. Но, говоря по правде, он просто с ума сходит от ярости после того, как его бросили в воду. Миссис Форд просит вас прийти к ней сейчас же.

Скоро буду. Только отведу моего молодого человека в школу. Э, да вон идет его учитель. Должно быть, у них сегодня свободный день.

Входит сэр Хью Эванс.

Что случилось, сэр Хью? Уроков сегодня не будет?

Не будет. По просьбе мистера Слендера я отпустил мальчиков играть.

Благослови бог его доброту.

Сэр Хью, мой муж говорит, что книги пока что не прибавили ни капли ума нашему сыну. Прошу вас, задайте ему как бы невзначай несколько вопросов.

Подойди сюда, Уильям. Подними голову. Ну!

Да подойди же, сынок! Подними голову и отвечай своему учителю. Не бойся.

Сколько чисел у имен существительных?

Два.

Вот как! А я, признаться, думала, что их гораздо больше. Да неужто двух чисел хватит на все имена?

Перестаньте болтать пустяки. — Теперь скажи мне, Уильям, что значит прилагательное durus, dura, durum?

Твердый, жестокий, суровый.

Не знаю, как по-латыни, а по-нашему — дура это и есть дура.

Помолчите немного, невежественная женщина! — Что такое lapis, Уильям?

Камень.

А камень — что такое?

Ну, булыжник.

Нет, камень — это lapis. Запомни раз навсегда.

Lapis.

Хорошо, Уильям. А ну-ка, скажи, от какой части речи происходят члены?

От местоимений и склоняются так: именительный единственного числа: hie, haec, hoc.

Правильно. Singulariter, nominative: hie, haec, hoc. И, пожалуйста, запомни — родительный, genetivo — hujus… Ну, а как будет винительный падеж — accusative?

Accusative — hinc.

Запомни же, дитя мое, accusative — hunc, hanc, hoc.

Хунк, хок!.. Не понимаю, что за язык такой — не то лай, не то хрюканье.

Бросьте эти глупости, женщина! — А ты, Уильям, скажи мне, как это будет в звательном падеже — vocativo.

Гм, vocativo, гм…

Запомни, Уильям, vocativo — caret 30.

Что, что? Покатила и шпарит? Ничего не понимаю!

Угомонитесь, женщина.

Помолчите.

Как будет родительный падеж множественного числа, Уильям?

Родительный падеж?

Да, родительный.

Horum, harum, horum.

Ничего не разберу… То ли хари поют хором, то ли харям дают корм…

Постыдитесь, женщина!

Нет, это не мне, это вам стыдно учить ребенка таким словам. Они и сами-то набираются разных словечек довольно рано, а тут еще учитель икает, точно пьяный: хик-хэк, хик-хэк! Фу, какой срам.

Женщина, да в своем ли ты уме! Неужели ты и в самом деле ничего не понимаешь в склонениях и спряжениях? Глупее тебя нет никого в христианском мире!

И вправду, помолчи немного, Куикли.

А ты, Уильям, просклоняй мне какое-нибудь местоимение.

Боюсь, что я их позабыл…

А ты вспомни: qui, quae, quod. Да смотри больше не забывай. Если забудешь qui, quae, quod — который, которая, которое, — тебя высекут. А пока побегай, порезвись. Ну ступай, ступай!

Он знает больше, чем я думала.

У него отличная память. Ну, прощайте, миссис Пейдж.

До свидания, добрейший сэр Хью.

Сэр Хью Эвансуходит.

Идем, мой мальчик. Мы и так запоздали.

Уходят.

Комната в доме Форда.

Входят Фальстафи миссис Форд.

Миссис Форд, ваша печаль — лучшая награда за мои страдания. Я теперь уверен в том, что вы меня любите; а я привык расплачиваться за все до последнего гроша и заплачу вам не только любовью, но и всем, что в таких случаях полагается. Однако вы уверены, что ваш муж не явится сюда?

Он охотится на уток, милый сэр Джон.

(за сценой)

Эй, соседка, вы дома?

Спрячьтесь в эту комнату, сэр Джон.

Фальстафскрывается за дверь, входит миссис Пейдж.

Здравствуйте, дорогая. Вы одна, или у вас в доме есть посторонние?

Никого, кроме моих домашних.

В самом деле?

Ручаюсь вам! (Шепотом.) Говорите громче!

Ах, как я счастлива, что у вас нет посторонних!

Почему?

А потому, что ваш муженек опять впал в бешенство. Он спорит с моим мужем до хрипоты, клянет все женатое и замужнее человечество, угрожает местью всем дочерям Евы без разбора, бьет себя кулаком по голове и вопит: «Пробиваются, растут!» Самый буйный сумасшедший по сравнению с ним — тихий, ласковый, благовоспитанный ребенок. До такой ярости он дошел… Как хорошо, что у вас нет сейчас этого толстого рыцаря!

А разве и о нем говорит Форд?

Он только о нем и говорит! Уверяет всех, будто в прошлый раз сэра Джона Фальстафа вынесли от вас в корзине с грязным бельем. Клянется, что сэр Джон и сейчас здесь; отговорил всю компанию ехать на охоту и собирается снова проверить свои подозрения. Я так рада, что сэра Джона у вас нет. Наконец-то ваш муж сам поймет, как бессмысленны его подозрения…

А что, они уже близко отсюда?

В двух шагах. Сейчас будут здесь.

О, я погибла! Фальстаф у меня!

Ну, значит, вы навсегда опозорены, а он может уже считать себя покойником… И что вы за женщина такая! Избавьтесь от него, спровадьте его куда-нибудь… Уж лучше позор, чем убийство!..

Но куда же мне его девать, куда спрятать? Может быть, опять — в корзину?