Эдвард Олби - Американская мечта

Папочка. Тебе не понравилась ни одна из них, совсем ни одна.

Мамочка. Правильно; ты, действительно, внимателен. И потом, они показали мне ту, которая мне очень понравилась. Это была замечательная маленькая шляпка, и я сказала «О, какая замечательная маленькая шляпка; я возьму ее, о, она прелестна. Какого она цвета?» И они сказали, «Это беж, разве она не восхитительна, эта маленькая бежевая шляпка?» И я сказала, «На самом деле, восхитительна». Так я ее и купила.

(Останавливается и смотрит на Папочку)

Папочка. (Показывает, что он весь во внимании)

Вот ты и купила ее.

Мамочка. Да, я купила ее и вышла из магазина прямо со шляпой на голове, и побежала сразу к управляющей нашего женского клуба, а она говорит «О, моя дорогая, какая очаровательная маленькая шляпка! Где Вы достали эту маленькую очаровательную шляпку? Это самая очаровательная маленькая шляпка; я всегда сама хотела иметь шляпку пшеничного цвета». А я говорю «Совсем нет, моя дорогая; эта шляпа бежевая, бежевая». А она смеется и говорит: «О, нет, моя дорогая, это шляпа пшеничного цвета… пшеничного. Я могу отличить пшеничный от бежевого». Я и говорю, «Пусть так, моя дорогая, но я тоже могу отличить бежевый от пшеничного». О чем это я? О чем я только что говорила?

Папочка. (Шепотом). Пусть так, моя дорогая, но я могу отличить бежевый от пшеничного.

Мамочка. Правильно. А она засмеялась и говорит: «Ну хорошо, моя дорогая, одну из них определенно надели на Вас. Она пшеничная, если я когда-нибудь видела пшеницу. Но она очаровательна, в любом случае». И тут она отошла. Она ужасная женщина, ты ее не знаешь; У нее ужасный вкус, двое ужасных детей, ужасный дом, и совершенно восхитительный муж, который сидит в кресле- каталке все время. Ты его не знаешь. Ты ведь никого не знаешь, не так ли? Она просто ужасная женщина, но она председатель нашего женского клуба, поэтому я, разумеется, страшно люблю ее. Поэтому, я сразу вернулась в шляпный магазин и сказала: «Посмотрите сюда; о чем Вы думали, когда продавали мне шляпу, называя ее бежевой, когда она пшеничная… пшеничная! Я способна отличить бежевый от пшеничного в любой день недели, но только не при вашем искусственном свете». У них искусственный свет, Папочка.

Папочка. Искусственный свет!

Мамочка. Вот я и говорю: «Проведя минуту наружи, я уже могу утверждать, что это не бежевая шляпа, вовсе; это пшеничная шляпа». А они мне говорят:

«Как же Вы могли видеть это, когда шляпа у Вас на затылке?» Ладно, это рассердило меня, и я устроила им тут же сцену; я закричала, что было сил; я сорвала свою шляпу и бросила ее на прилавок, о, я устроила им ужасную сцену. Я говорю, что устроила просто ужасную сцену.

Папочка. (Спохватившись) Да… да… очень хорошо.

Мамочка. И я устроила совершенно ужасную сцену; они перепугались и залепетали, «О, мадам; О, мадам». Но я была непреклонна и, в конце концов, они признали, что, вероятно, совершили ошибку; поэтому, они унесли мою шляпу назад, а затем, вышли снова со шляпой, которая выглядела абсолютно, как эта. Я бросила лишь один взгляд на нее и сказала: «Эта шляпа пшеничного цвета, пшеничного». Они, конечно, сказали: «О, нет, мадам, эта шляпа бежевая; выйдите наружу и посмотрите». Ну вот, я вышла наружу, и, надо же, она бежевая. Так я ее и купила.

Папочка. (Прочищая горло)

Я мог бы подумать, что это та же самая шляпа, которую они тебе пытались продать раньше.

Мамочка. Конечно, это она.

Папочка. Да, это нормально в наше время; ты просто не можешь добиться справедливости; тебе остается только пытаться.

Мамочка. Ну, я-то добилась справедливости.

Папочка. Правильно, Мамочка. Ты, на самом деле, добилась справедливости, не так ли?

Мамочка. Почему они так опаздывают? Не понимаю, что может их задерживать.

Папочка. Я пытаюсь уже вторую неделю заделать дыру в туалете.

Мамочка. Ты не добьешься справедливости; просто пытайся. Я могу добиться справедливости, а ты нет.

Папочка. Я пытался две недели починить слив в туалете и это совсем не ради себя. Я могу всегда сходить в клубе.

Мамочка. Ну это и не ради меня. Я могу всегда сходить в магазине.

Папочка. На самом деле, это ради Бабули.

Мамочка. Конечно, это ради Бабули. Бабуля кричит всякий раз, когда она в туалете Но сейчас, когда он совсем не работает, что еще хуже, это заставит Бабулю думать, что она сходит с ума.

Папочка. Бабуля, действительно, сходит с ума.

Мамочка. Бабуля, может, и сходит с ума, но почему ей сходить с ума из-за того, что ей надо сходить в туалет.

Папочка. Нет, из-за этого не стоит. Я обязан его починить.

Мамочка. Почему они так опаздывают? Не понимаю, что их может задерживать.

Папочка. Когда они были здесь в первый раз, они пришли на десять минут раньше; они достаточно торопились тогда.

=(Слева из арки входит Бабуля. Она перегружена коробками, маленькими и большими, аккуратно обернутыми и перевязанными)

Мамочка. Ну, Бабуля, взгляните на себя! Что это Вы принесли?

Бабуля. Коробки. На что же это еще похоже?

Мамочка. Папочка! Посмотри на Бабулю; посмотри на все эти ее коробки.

Папочка. Бабуля, дорогая моя; что это у Вас за коробки?

Бабуля. Где мне положить их?

Мамочка. Господи! Я не знаю. Зачем тебе они?

Бабуля. Это никого не касается.

Мамочка. Хорошо, в таком случае, сложи их прямо здесь, перед Папочкой.

Бабуля. (Сваливает коробки вниз, возле Папочкиныхног)

Я очень бы хотела, чтоб ты починил туалет.

Папочка. О, я сам бы хотел, чтобы они пришли и починили его. Мы слышим Вас… часами… сопящей там…

Мамочка. Папочка! Какие ужасные вещи ты говоришь Бабуле!

Бабуля. Да. Стыдно так разговаривать со мной.

Папочка. Извините, Бабуля.

Мамочка. Папочка извиняется, Бабуля.

Бабуля. Ладно, все в порядке. В таком случае, я пойду возьму остальные коробки. Я заслужила, чтобы так со мной разговаривали. Большинство людей думают, что, когда ты становишься старым, то ты должен либо замерзнуть до смерти, либо сгореть. Но ты этого не делаешь. Когда ты становишься таким вот старым, единственное, что происходит, это то, что люди таким вот тоном разговаривают с тобой.

Папочка. (Раскаиваясь) Я сказал, что извиняюсь, Бабуля.

Мамочка. Папочка извиняется.

Бабуля. Да, только это и берется в расчет. Люди извиняются. Чтобы ты чувствовал себя лучше; тебе дают сохранить чувство собственного достоинства, это все, что важно…иметь чувство собственного достоинства. И не имеет значения, заботит тебя это или нет. Ты должен иметь чувство собственного достоинства, даже, если это тебя не интересует, «если же его у тебя нет, вот причина, по которой общество осудит тебя».