Теннеси Уильямс - Прекрасное воскресенье для пикника [другой перевод]

Боди. Тогда входите. Подруга Дотти также и моя подруга.

Элина. Неужели?

Боди (в замешательстве) . Да, у меня — жир на руке. Я жарила цыплят для пикника.

Элина. А-а! Надо же! (Она несколько раз механически поворачивается, внимательно осматриваясь.)

Боди. Извините, мне следовало бы представиться.

Элина. Да — мисс Боденхейфер.

Боди. Хафер, а не хейфер. (Она нервно смеется.) Хейфер — это значит — корова.

Элина. Поверьте, я не имела это ввиду. (Она делает шаг вперед.) Так это и есть приют Шлегера?

Боди. О, приют Шлегера — это просто шутка Дотти. Шлегер — имя домовладельца, вот и все — и все…

Элина. Доротея всего лишь пошутила?

Боди. Да, она много шутит, она очень остроумная. И мы много хохочем. (Боди вытягивает руку.)

Элина. Я вполне могу это допустить в отношении вас, мисс Боденхейфер.

Боди. Не говорите «мисс». В оффисе все зовут меня просто Боди.

Элина. Но ведь мы не в оффисе — мы в приюте Шлегера. (Она загадочно продолжает.) Хмм… Я никогда раньше не отваживалась попадать в эту часть Блюэта.

Боди. Никогда не были в центре?

Элина. Я посещаю магазины только в Вест-Энде, поэтому, естественно, меня удивило, что я шла улицами без единой тени дерева. И свет. Свет и жара, излучаемая кирпичом, бетоном и асфальтом — настолько одолели меня, что я едва не почувствовала себя дурно. Кажется, у меня одновременно случилась фото- и светобоязнь.

Боди (неосознанно отступая на шаг, будто боясь заразиться) . Я никогда не слышала ни об одной из этих болезней — а у вас обе сразу?

Элина. Повышенная чувствительность к теплу и сильному свету.

Боди. А-а.

Элина. Однако, вы не могли бы сообщить Доротее, что я хочу ее видеть?

Боди. Дотти ждет вас, мисс э-э?

Элина. Элина Брукмайер. Нет, не ждет, однако столь раной зайти меня заставило одно неотложное дело.

Боди. Она никому не разрешает входить к ней. Она делает упражнения.

Элина. Но мы очень хорошие знакомые с Доротеей.

Боди. Хорошо знакомые или вовсе незнакомые — нет никакой разницы. Мне кажется, что современные девушки чересчур увлекаются этими разрекламированными упражнениями и сгоняют вес настолько, что это становится вредным для их здоровья.

Элина. Сохранение молодости требует жертв. (Она продолжает оглядываться, поблескивая своими птичьими глазами, как будто ослепленная светом.)

Боди. Вы, наверное, вместе с Дотти преподаете в Блюэт колледже?

Элина. Отдельно.

Боди. Вы хотите сказать, что не работаете в Блюэте, где Дотти преподает гражданское право?

Элина (как будто объясняя отсталому ребенку) . Я тоже там преподаю. Когда я сказала «отдельно», я имела в виду, что мы преподаем в разных классах.

Боди. А-а, конечно же. (Она пытается засмеяться.) я тоже училась в колледже.

Элина. Учились?

Боди. Да. Я знаю, что два учителя не преподают в одном и том же классе в одно и то же время два разных предмета.

Элина (широко открывая глаза) . Это было бы странно.

Боди. Да. Это было бы странно.

Элина (неприязненно фыркнув) . Это даже могло бы вызвать замешательство среди учащихся.

Боди. Да, я считаю, вызвало бы.

Элина. Особенно, если бы это были такие разные предметы, как гражданское право и история искусств .

Боди снова делает попытку засмеяться. Элина удачно имитирует смех. Пауза.

Да-а, все действительно та-ак!

Боди. Что «так»?

Элина. Это самая удивительная комната, в которой я когда-либо была! Особенно — сочетание красок! Такой яркий контраст! Можно мне присесть?

Боди. Да, да, извините, я сегодня сама не своя. Это жара и —

Элина. Краски? Яркий контраст красок? (Она вынимает из сумочки круглые темные очки в белой оправе и надевает их.) Мисс Боденхейфер, Доротея помогала вам обставлять эту комнату?

Боди. Нет, когда Дотти въехала, она уже была такая, как сейчас.

Элина. Значит, это вы в ответе за столь вдохновенный подбор красок?

Из кухоньки раздается громкое шипенье кипящего жира.

Боди. Извините, я на минутку, только переверну цыплят.

Элина. О, я ни в коей мере не позволю себе прерывать ваши приготовления к пикнику.

Боди. Не поняла. Я иногда не очень хорошо слышу.

Элина. А-а.

Боди. Видите ли, у меня отложения кальция в ушах… И мне посоветовали сделать операцию, но это очень дорого, да и не всегда помогает.

Голос из телефонной трубки «Бо-о-о-о-у-д-и-и-и!». Элина обращает на это внимание, но не говорит Боди о том, что трубка не повешена на рычаг.

Элина. Я бы вам не советовала. Одной моей подруге, старше меня, у которой была та же проблема с затвердением, просверлили в голове дырку, чтобы все исправить. Эта операция называется фенестрация — она достаточно опасна, и к тому же невозможно было определить, успешно она прошла или нет, так подруга никогда больше не пришла в сознание.

Боди. Никогда больше не пришла..?

Элина. В сознание.

Боди. Да, понятно. Я думаю, мне лучше привыкнуть с этим жить.

Голос из телефонной трубки снова кричит «Боди-у-у-у-Боди-у!»

Боди. Что это?

Элина. Я тоже не могу понять. Какие-то странные, лающие звуки доносятся из телефонной трубки.

Боди (смеясь) . О боже, я забыла повесить ее. (Она берет трубку.) Бадди, извини, тут только что пришли, и я забыла, что ты все еще на проводе. Бадди, перезвони мне через несколько минут, Бадди, это, э-э, очень важно. (Она вешает трубку.) Это был мой брат Бадди. Он говорит, что успел выпить два пива и сделать себе сэндвич с ливерной колбасой, пока я снова подошла к телефону. Слава богу, что он такой добрый… Мы с ним сегодня едем на пикник на Крав Кер вместе с Дотти во второй половине дня. Мой брат очень интересуется Дотти.

Элина. Интересуется? Романтически?

Боди. О, да, Бадди серьезный человек.

Элина (вставая) . Я весьма удивлена!

Боди. Чем же это, это чем?

Элина (со сдерживаемой яростью) . Той искусностью, с какой вы приспосабливаетесь к этому замкнутому пространству. Кажется, каждый дюйм использован или — украшен? (Она берет большую раскрашенную фарфоровую лягушку.) Лягушка?

Боди. Да, лягушка.

Элина. Она настолько похоже сделана и раскрашена, что кажется, вот-вот заквакает. — О, да у вас есть и канарейка… чучело!