Фридрих Горенштейн - На крестцах. Драматические хроники из времен царя Ивана IV Грозного

Пафнутий Раков (сердито). Вижу, старание имеете к иному – к писанию книг сторонних на продажу, оттого урок Жития святого государя Ивана Васильевича делаете нестарательно. Так ли, ты, книгописец Иаков?

Книгописец Яков.Отец святой Пафнутий, упаси Господь! Княжение великого Иоанна Васильевича в Руси да жития его уподобляют по образцу во совершение Жития начальников соловецких Зосимы и Савватия.

Пафнутий.Глянем, так ли. А прежде глянем, не захватили ли где книжек посадских, писанных на продажу. Вы, владычины ребята-парубки Леонид и Иосиф, гляньте-ко! (Леонид и Иосиф осматривают келью.) Мантии ощупывайте, парубки, они и там заховать могут!

Леонид.Нет ничего, отец святой Пафнутий!

Иосиф.Видать, с тщанием заховали.

Пафнутий Раков.Найдем – худо будет, ибо то тщание, которым дьявол улавливает людей на удицу, а ловцы – черти, а наживка – деньги. Все деньги сдавать в церковную казну! Ты пишешь ли на продажу, старец Герасим Новгородец?

Старец Герасим Новгородец.Преподобный отец Пафнутий, написал святое живописное Воскресение Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, а продал львовскому купцу за 9 коп западнорусских денег. В копе – 60 грошей, грош – 5 копеек. Всего – 540 грошей. (Достает кошель, отдает деньги.)

Пафнутий Раков (берет деньги, пересчитывает). Сие удобряю. Возьми десять грошей себе на дела. (Дает старцу Герасиму деньги.) За утайку – не избежать суда мирского жестокого и Божьего страшного. Ания, участник первой христианской общины в Иерусалиме, за утайку части денег, вырученных от продажи имения, в пользу церкви был изобличен апостолом Петром и поражен Богом внезапной смертию.

Старец Герасим Новгородец.Отец Пафнутий, можно ли по исполнении уроков писать и далее на продажу для увеличения церковной казны?

Пафнутий Раков.Псалтыри пиши, книга душеполезного чтения! Ныне, при смуте русской, особая нужда в псалтырях и в Минеи четьи, каждодневном чтении русского человека.

Старец Герасим Новгородец.Псалтыри пишу. Псалтырь толковый пишу в келье. Прежний псалтырь толковый живет в келье у игумена Синайского монастыря. Также и Четьи минеи пишу, и с парубком Богданом Яковлевым, писцом-копиистом, пишу. Богдан Яковлев, покажь тетрадь отцу Пафнутию.

Богдан Яковлев (с поклоном протягивает тетрадь). Писал урок беглым полууставом.

Пафнутий Раков (берет тетрадь). Тут звательный падеж потребен – «истощителю», ставлю козу-помету. Также местный падеж со старым смягчением – «в тузе человеце». (Листает.) Буква «кса» тако повинна писаться. (Исправляет.) Тут пишешь: «Поставь царя над Индеею в Иерусалиме», надобно «Поставь царя над Иудеею в Иерусалиме». Делаю мету-козу, писать надобно старательно, особо в шаблоне. Да гляди добро!

Старец Герасим Новгородец.Отец Пафнутий, и матрица-шаблон иной раз не добра! В особом Житии Александра Невского дата погребения князя неверна, сказано: «Месяца ноября в день на память святого отца нашего Григория Декаполита». Писец вторую цифру принял за букву и по святцам заменил святого Амфилохия на святого Григория.

Пафнутий.То мне ведомо. Летописный труд есть чтение. Наш Николаевский Тихоновой пустыни монастырь невелик и небогат, не именит, а писание святого Жития государя Ивана Васильевича, первого русского царя, собирателя земли Русской, поручено нам, нашей книгописной мастерской, а не троице-сергеевской, не кирилло-белозерской, не соловецкой, не волоколамской. То – гордость велика, что поручение то нам от патриарха Иова Всея Руси. Также делаем переплет для Жития святого государя Ивана Васильевича и для прочего. Делаешь ли переплет, дьяк Алексей Иванов сын Кабаков?

Иванов.Делаю, отец святой Пафнутий. Святое Житие государя, царя и великого князя Ивана Васильевича Всея Руси для государя, царя и великого князя Федора Ивановича поволочено будет бархатом рытым, верх – серебряный, чекан золотой, а на нем – четыре каменья – два яхонта лазоревых да изумруд в гнездах, надпись чернью о владельце. Тако же и для правителя государева Бориса Федоровича Годунова, только оклад выкован из серебра и наведен чернью. А для царицы Ирины Федоровны переплет шелковый, с жемчугом. Для отца патриарха Иова переплет – кожа с тиснением, также бархат и парча.

Пафнутий Раков.Сие удобряю. На переплетах Жития святого государя Ивана Васильевича должна быть тако ж София премудра Божья, ибо сей великий государь Иван Васильевич был не только лишь храбр, но и премудр.

Иванов.Потщусь! Однак страх имею перед грабежом и разбоем. Чул, черкасы пришли, ограбили книгохранительницу Иосифо-Волоцкого монастыря, также и в Антониевом Спасском приходили разбойники, шайка Мити Бердникова. Старца Леонтия убили до смерти, книги поимали, с образов оклады посдирали.

Пафнутий Раков.То ведомо. Уж посланы грамоты от игумена отца Христофора в патриаршую, чтоб прислал патриарших стрельцов. Тако ж разное имущество храним в кельях и в церкви под защитой духовных заклятий и железных засовов. Тут добрый книгохранительницы книгописной на железных крючьях сзади дверей прибит заслон ради крепости. У дверей, на пробоинах замок снычевой [48].

Иванов.Отец святой Пафнутий, однак, сторонние ходят книжные покупатели к книгописцам, а кто знает – может, то разбойники?!

Пафнутий Раков.Как так? Я велел придверникам сторонних не пускать под страхом наказания! И вы, книгописцы, чтоб сторонних не водили!

Книгописец Максим.Отец Пафнутий, сторонние не ходят, то прежде было.

Иванов.Ходят, ходят! Аки на торге в коробейный ряд!

Пафнутий Раков.Чули, книгописцы? За привод посторонних покупателей, как за книжную порчу, наказание монастырское – лишение пищи, сухоядие, публичные стояния на общем обеде.

Яков.Отец Пафнутий, то лжа от переплетчика Алексея Иванова сына Кабакова. Те сторонние, что приходят, – они за солью идут из пекарни, из квасоварни или из поварни. А мы за те приходы по соль сами жалобницу имеем: в книгописной три бочки соли да две кади больших. Весу соли – полтораста пудов, а от соли бумаге порча, также и пергаменту, да теснота. В оном углу хранится гроб с мощами, а мы, книгописцы, тем стеснены. Так ли?

Старец Герасим Новгородец.От соли – истинно, теснота и порча, а от ветхого гроба преподобного чудотворца Еуфимия тесноты не имели. Вблизи святых книг монахам не странно держать гроб святого.

Пафнутий Раков.Добро ты произнес, старец Герасим Новгородец. Скажу игумену Христофору, чтоб соль переставить. При тесноте в квасоварне, пекарне али поварне места нет, а поставлю в больнице монастырской. Книгам от соли порча, а больным от соляных паров – польза, очам и мозгу, и голове лечба есть. Мощи же святого чудотворца Ефимия тут стоять будут, при святых книгах. Так-то порешили. Ты ж, старец Герасим, починай читать свой урок, все остальные внимайте. (Садится на стул около старца Герасима.)