Иван Горбунов - Самодур

Слушаю-с. Порядки знаем.

( Уходят – официант, Алешка и Иван Прохоров ).

МАТРЕНА ПАНКРАТЬЕВНА и ДАША.

Матрена Панкратьевна.

Данила Григорьич, что с девкой-то сделалось? Ревмя-ревет.

Данила Григорьич.

Терпеть я этого не могу!

Матрена Панкратьевна.

Разговори ты ее.

Данила Григорьич.

Дарья, как я должен это понимать?

Даша.

Мне скучно. ( Плачет ).

Данила Григорьич.

Дарья!

Матрена Панкратьевна.

Что ты, Бог с тобой! За маиора за военного выходит, да скучно. Да другая бы, на твоем месте, так бы нос-то вздернула, да хвост растопырила…

Даша.

За что ж я должна за старика идти?

Данила Григорьич.

Это не твое дело! Значит, мне это нужно, для моих делов. ( Даша плачет ). Что я задумал, никто этого знать не может. А ваше дело, что я приказываю – кончено! Не мерзавец я в своей жизни, а чувствую свою деятельность. Учить вам меня нечего. Отец с матерью должны за детей своих Богу отвечать, стало быть, они знают.

Матрена Панкратьевна.

Вот ты и слушай, что отец-то тебе говорит.

Даша.

Полноте, маменька! ( Плачет ).

Данила Григорьич.

Дарья, чтоб я этого не видал, слышишь? ( К жене ). Это твое дело; ты должна все произвести. ( Уходит ).

Зоя Евграфовна( входя ).

Это она, ангел мой, просто от волнения. Как готовится Дарье Даниловне перемена в жизни, опять же эдакое счастие – за военного выходит, так они этого равнодушно перенести и не могут. Это я вам верно говорю. Да вот я на Угрешу ходила, так одна дама…

Даша.

Ах, батюшка! ( Уходит с Матреной Панкратьевной ).

Зоя.

Скажите, пожалуста! Кто со стороны посмотрит, может, и поверит. Терпеть я не могу, как эти лапотницы привередничают. Ну, что разрюмилась-то! Мало ей, видишь, маиора! Что ж тебе, генерала что ли?.. А может, я и грешу; может, ей, и вправду не нравится; хошь и маиор, а не под кадрель он ей! Что за жених… так бодрится только, а уж, пожалуй, на два аршина в землю смотрит… Господи, прости ты мое великое согрешение! Сказано: не суди…

Егорушка ( входит ).

Зоя.

Здравствуйте, батюшка Егор Пантелеич.

Егорушка.

Здравствуйте.

Зоя.

Что это вы, батюшка, какой невеселый?

Егорушка.

Радоваться-то нечему.

Зоя.

Как нечему, ангел вы мой! Сватьба у вас в доме. ( Егорушка смеется ). Чему же вы, батюшка, смеетесь?

Егорушка.

Потому, смешно! ( Передразнивает жениха ).

Зоя.

Именно, батюшка, именно! ( Хохочет ). Ах вы, потешник этакой! Ну, что, красавец, как вы поживаете? ( Егорушка оглядывается кругом ). Вы меня, голубчик, не бойтесь, я жалеючи вас спрашиваю.

Егорушка.

В остроге лучше.

Зоя.

Содом у вас в доме-то, как я посмотрю. Вам я, знаете, чтобы посоветовала.

( Входит официант. Егорушка уходит ).

ЗОЯ ЕВГРАФОВНА и ОФИЦИАНТ.

Зоя.

Ах, вот мой батюшка… ты кандитер?

Официант.

Официант… все одно-с.

Зоя.

Скажите мне, сударь ты мой, что к ужину наготовлено?

Официант.

Первое дело – ветчина.

Зоя.

С горошком?

Официант.

С горошком.

Зоя.

Ну, а второе?

Официант.

Галантир будет.

Зоя.

Вот это, сударь ты мой, я очень люблю – этот галантир. Ежели его оттянуть хорошенько…

Официант.

Повара оттягивают.

Зоя.

А больше ничего?

Официант.

Как возможно-с! Жаркое фазаны…

Зоя.

Как это все бесподобно!

Официант.

Пирожное мислероде и померанцевые зефиры.

Зоя( ударяя его по плечу ).

Расчудесно, милостивый государь! Вот что теперь, батюшка, имени отечества я вашего не знаю.

Официант.

Осип Яковлев.

Зоя Евграфовна.

Осип Яковлич! Попрошу я у тебя. ( Оглядывается кругом и шепчет на ухо ).

Официант.

С великим удовольствием! Сколько угодно-с…

Зоя.

Так, небольшую. Оно бы и не следовало мне… ну, да по немощам по моим.

Официант.

Это завсегда можно-с.

Зоя.

Я в сад пройду… туда.

Официант.

Слушаю-с. ( Уходит ).

( Через сцену проходят гости; некоторые остаются на сцене ).

Дама.

Что вы к нам никогда не зайдете?

Кавалер.

Это зависит, если вы меня пригласите.

Дама.

Приезжайте к нам в воскресенье на дачу.

Кавалер.

Коли случай выдет – приеду. ( Проходит важная купчиха-старуха, одетая по-русски ).

Кавалер.

Наше почтение, Домна Степановна!

Купчиха.

Здравствуй, батька! Ишь ты кортекол какой напялил.

Кавалер.

Что вы, Домна Степановна, это спинжак.

Купчиха.

Одна ему цена-то. ( Уходит ).

Кавалер.

Не любит! По старой вере, по-преображенскому.

( Из боковой двери входят девицы и мужчины ).

Иван Макарович.

Нет, политика-с!

Девица.

Никакой в этом политики нет.

Иван Макарович.

Коли-ежели не политика – докажите! А я вам сейчас докажу. Давеча Прасковья Титовна говорит…

Прасковья Титовна.

Вы меня, пожалуйста, в ваши дела не путайте. Я себя очень хорошо понимаю.

Иван Макарович.

Ну, значит, и разговору конец! А между прочим, я все-таки буду говорить, коли человек с чувством, он завсегда женские дела понимать может.

Девица.

Не всякая женщина даст себя понимать.

Иван Макарович.

Надо, чтобы взаимнообразно. Мы и это можем.

Девица.

Вы женились бы лучше, чем из пустого в порожное пересыпать.

Иван Макарович.

Нет, уж это зачем же-с!

Девица.

Что вы это говорите! Все люди женятся. Вы богатый жених, можете составить партию…

Иван Макарович.

В пирамиду, пожалуй, а на эти дела я не согласен. Так помаемся, пока Бог грехам терпит.

Девица.

Ну, давайте, мы вас величать будем, хоша и не стоите вы этого.

Иван Макарович.

Я не стою?

Прасковья Титовна.

Не стоите.

Иван Макарович.

Да опосля этого…

( Девушки запевают ).

Иван Макарович.

Всех цаловать, али кого на выбор? ( Все смеются ).