Бертольд Брехт - Ваал

Экарт. Что за вздор ты мелешь! Ваал, ты чего-нибудь видишь?

Ваал. Ничего не вижу и видеть не желаю. Мне хорошо в потемках. В брюхе булькает шампанское. Сердце щемит от тоски по прошлому, которого не помню... Скажи, Экарт, ты мне друг?

Экарт(с трудом выговаривает слова). Знамо дело! Да ты пой, пой!

Ваал (поет).

Иоганнес. Решено! Я ухожу вместе с тобой. Я не буду тебе обузой, Ваал, потому что все равно уже почти ничего не ем, почти ничего...

Ватцман (возится в потемках, зажигает лампу). Да будет свет. Xa-xa!

Ваал. Идиот! (Заслоняется рукой от света, встает.)

Экарт (с кельнершей на коленях, пытается освободиться от ее объятий). Что с тобой, Ваал? Какая муха тебя укусила? Ваал смотрит на него исподлобья. (Встает.) Ты что, меня к ней ревнуешь? Так ведь это просто смешно. Я же ничего такого не сделал...

Ваал, покачиваясь, подходит к Экарту, при этом задевает рукой бокал. Тот разбивается вдребезги.

И вообще, почему это у меня не может быть баб?

Ваал пожирает его глазами.

Ты мне не жена и не любовница...

Ваал бросается на него, начинает душить. Свет сразу гаснет. Пьяный Ватцман давится от смеха. Кельнерша вопит. Из соседней комнаты выбегают другие посетители. Один из них приносит лампу.

Ватцман (испуганно). Нож! У него в руке нож!

Кельнерша. Езус Мария! Ведь он его убьет...

Двое мужчин (разнимают дерущихся, оттаскивают Ваала в сторону). Да угомонись ты, дьявол! Кому говорят! — Он пырнул его ножом. О, Боже...

Экарт, весь в крови, оседает на пол. Лампа гаснет. Воцаряется мрак.

Ваал (кричит). Экарт! Брат мой! Где ты?

Вечер. Проливной дождь. По проселочной дороге, борясь с ветром, бредут двое полицейских.

Первый полицейский. Черный дождь. Да еще такой ветер — хоть в гробу от него прячься... И все из-за этого негодяя!

Второй полицейский. Судя по всему, он держит путь на север. Там, в лесах, его и днем с огнем не сыскать.

Первый полицейский. А что это за тип?

Второй полицейский. Убийца. Был стихоплетом, артистом варьете, владельцем каруселей и даже любовником миллионерши... Потом работал лесорубом, сидел в каталажке, бродяжничал... Его схватили на месте преступления, но он силен как слон... А виной-то всему была одна официантка, на которой уже пробы ставить негде. Из-за нее он зарезал своего лучшего друга.

Первый полицейский. Ну, тогда это просто зверь, а не человек.

Второй полицейский. Да, но ведь при всем этом он ведет себя как ребенок. Тайком приносит одиноким старушкам дрова из леса... Тут-то мы его едва не поймали... Эта история с официанткой стала, похоже, последней каплей. Ему уже нечего было терять... Вот он и зарезал друга своей юности. Тот, правда, был тоже довольно темной личностью.

Первый полицейский. Эх, сейчас бы водки... или хотя бы бабу... Пойдем отсюда! Там, в кустах, что-то шевелится...

Оба уходят.

Ваал (вылезает из кустов, с узелком на плече и гитарой в руках). Так значит, он окочурился... Бедняга! Нечего было попадаться мне под горячую руку! Жизнь становится интересной... (Скрывается за кустами.)

Ночь. Ветер. Вааллежит на грязном тюфяке. За столом сидят мужики. Они выпивают, играют в карты.

Первый мужик (встает, подходит к Ваалу, склоняется над ним). Слушай, чего ты хочешь? Ты же уже на ладан дышишь... Это и слепому видно. И никому на белом свете до тебя и дела нет. Может, у тебя кто есть? Ваал качает головой. То-то и оно. Надо стиснуть зубы, если, конечно, они у тебя еще не совсем сгнили, и ждать конца... Чего ты ерепенишься? Другое дело, когда откидывают копыта люди, которым есть что терять... миллионеры, например. Их-то еще можно понять... А у тебя-то даже и документов нет. Но ты не дрейфь! Земля и без тебя будет все также вращаться. Она у нас круглая. И также будет выть ветер... Посмотри на все это иначе. Представь себе, что подыхает крыса. И все дела. Только не цепляйся за жизнь зубами. Их у тебя уже все равно нет. (Возвращается к столу, садится.)

Мужики. Там еще капает. Черт побери! Придется ночевать рядом с покойником.

— Ты лучше в карты смотри. Бью козырем!

— Ты еще дышишь, толстый? Спел бы чего-нибудь напоследок.

— Оставь его в покое! Он остынет быстрее, чем кончится этот черный дождь... Ходи давай!

— Он, конечно, пил, как лошадь. И все же в нем есть что-то такое... Он ведь не знал, что так кончит.

— Десятка треф! Хватит на него таращиться. Смотрите лучше в карты. Мы с вами не в бирюльки играем.

Воцаряется тишина. Лишь изредка слышны проклятия.

Ваал. А сколько сейчас времени?

Второй мужик. Двенадцать. А ты что, собираешься в дорогу?

Все смеются.

Ваал. Да пора уже. А как там?

Второй мужик. Сыро.

Все (встают). Вот и дождь перестал.

— Надо двигать.

— Везет этому толстому. Опять будет лодыря гонять.

(Берут топоры.)

Третий мужик (подходит к Ваалу). Спокойной ночи! На том свете свидимся.

Четвертый мужик. Как хоть тебя зовут? А то ведь так и помрешь... Мы же должны знать, кого будем закапывать.

Первый мужик. Постарайся не сразу протухнуть. Мы будем вкалывать до обеда, а потом вернемся сюда перекусить.

Ваал. Не уходите! Побудьте со мной немного.

Мужики (хохочут). Ты что нам, отец родной?

— И без нас подохнешь.

— Он нам исполнит лебединую песню.

— Мужики, бочонок с водкой хочет исповедаться.

Ваал. Хотя бы полчаса.

Мужики (хохочут). Нет уж, подыхай один!

— Айда, братцы, ветер уже стих.

Ваал. Я вас долго не задержу.

Хохот.

Сами-то вы не захотели бы умирать в полном одиночестве.

Хохот.

Первый мужик. Слюнтяй! Получай на память. (Плюет Ваалу в лицо, вместе с другими направляется к двери.)

Ваал. Хотя бы десять минут!

Второй мужик (задерживается в дверях, поднимает голову вверх). Звезды... (Другим вослед.) Я вас догоню.

Ваал. Сотри мне слюну со лба.

Второй мужик (склоняется над Ваалом, рукавом проводит по его лбу). Чего ты улыбаешься?

Ваал. Вкусно.