Станислава Пшибышевская - Дело Дантона. Сценическая хроника.

СОЛДАТ. Эмигрант, а вам-то что за дело?

ШПИК ( подходит ). Что нам за дело до спасения Отечества, да? Что нам за дело?

ИНТЕЛЛЕКТУАЛ. Это что ж, пешком для разнообразия?

СОЛДАТ. Коли он один, так чего ж его везти? Он здоров, идти может.

ШПИК. Разумеется, в один-то конец может. А вот с обратной дорогой посложней… Что, господин граф? Обратно – пешочком?

Два-три человека смеются, но тут же умолкают, не получив поддержки.

МУЖЧИНА B. А почему бы и нет? Голову эдак под мышку – и вперед!

Конвой продвигается.

СЮЗОН ( с дрожью в голосе ). О Господи… такой хорошенький… бедняжка!

Добродушные смешки, но в целом настроение неприязненное. Конвой проходит.

ДАМА. О да, воистину скорбное зрелище…

СТУДЕНТ. Лучше благодарите Бога за энергичность и бдительность Комитетов! Или вы хотите, чтоб ассигнации превратились в макулатуру? Чтоб любой мог заломить тысячу ливров за вязанку дров и украсть у вас тот кусок хлеба, что вы пока еще можете достать?!

Двое вооруженных солдат Революционной Армии стучат в ставни и встают по обе стороны от выхода.

ГОЛОСА ( приглушенные выражения облегчения, радости ). Наконец-то! – Три часа заставили ждать! – Только бы всем досталось…

Булочник открывает лавку. Вопль радости. Заходит Каменщик.

СЮЗОН ( своей спутнице, тихо ). Кто они такие?

МАДЛЕН. Ты, поди, никогда в очередях не стояла? Революционная армия. Солдаты Венсана.

СЮЗОН. А нам они зачем?

БЛОНДИН. Поддерживать порядок. Вот увидите, как они этот порядок поддерживают.

Каменщик возвращается, заходит Мадлен. Каменщика останавливают, цепляются за него.

ГОЛОСА. Сколько там еще? – Сколько буханок? – Сколько у него там? – Всем хватит? – Хватит?

КАМЕНЩИК ( высвобождается ). А я почем знаю? Я не считал!

Уходит. Толпа возбуждена.

ЖЕНЩИНА A ( впологолоса ). Значит, мало!

Беспокойный ропот. Атмосфера накаляется.

МАДЛЕН ( выбегает; обращается к Сюзон, шепотом ). Поторопись – только семь штук!

Уходит. Подслушанная новость молниеносно распространяется по очереди шепотом, который сразу же переходит в крики.

ГОЛОСА. Семь штук – семь буханок – как, опять ? – Скорее! – Мне ! – Мне надо сегодня!!

Прежде чем Сюзон успевает добраться до двери, очередь распадается. Стоявшие в конце рвутся вперед; за ними остальные. Булочник захлопывает двери, прищемив руку какой-то женщине. Ужасный крик боли. Рассерженная толпа теснится у дверей. Вопли, крики, проклятия.

Постепенно становятся различимы отдельные голоса.

ПЕЧАТНИК ( показывает на неподвижных солдат) . Мы убиваем друг друга… А эти стоят тут, как истуканы, черт их дери!

Толпа несколько ослабляет натиск и обращается к солдатам, однако поначалу без агрессии.

ГОЛОСА ( с раздражением, но без злобы ). Ну, шевелитесь, шевелитесь – давайте! – И помогите нам, зачем вы здесь? – Революционная армия! – Только о переворотах и думают! – Набить бы вас, как чучела, и Венсанов ваших тоже! – Хоть бы пальцем кто пошевелил, что ли… – Скажите хоть, что нам делать?!

СОЛДАТ I. Идите по домам, живо!

Удивленный ропот, переходящий в бешеный рев. Толпа становится агрессивной, напирает на солдат, однако напасть не смеет.

КРИКИ. Они это нарочно! Им дали на лапу, чтоб нас не пускали! Прихвостни предателей!

Печатник замахивается на солдата, тот берет штык наизготовку. Пронзительный вопль ужаса. Толпа уворачивается от оружия, как голодный пес от кнута. Подалась чуть вперед – и ни шагу дальше. Стало потише, так как от гнева и страха голоса звучат глуше. Угрожающее промедление с обеих сторон.

КРИКИ. Со штыком на людей!.. Им Питт заплатил! – Скоты! – Свиньи! – Бандиты! – К черту все, я хочу хлеба ! ( Женщина. ) Да отберите же у них эти вертела!

Отклика нет: безоружная толпа не знает, что предпринять.

ИНВАЛИД ( находит решение ). Высадить двери!!

Промедление мгновенно сменяется действием. Толпа изменяет направление к облегчению солдат, которые не пытаются защитить ее новую цель. Они даже демонстративно опускают оружие. Крики усиливаются.

КРИКИ ( все громче ). Ломай! – Там полно хлеба! – Это скупщик! – Вышибить! – Вышибить дверь!

Солдаты уступают дорогу, однако женщины кидаются к дверям и с воплями их обороняют.

ЖЕНЩИНЫ. Ну нет! Мы тоже хотим хлеба! – Не дождетесь! – Или всем, или никому! – Прочь отсюда! – Мы первые стояли! – Воры! – Бандиты!

Сбегается народ. В окнах показываются головы. Толпа в восторге, свист, крики, смех, вой. Подбадривающие выкрики, как на соревнованиях. Дети бросаются камнями.

Мужчины оттесняют визжащих женщин и всей тяжестью наваливаются на дверь.

МУЖЧИНЫ. Давай, ломай ее! Прочь, бабы!

Безудержный штурм. Внезапно, ex machina [9], появляются три комиссара секции. Толпа замирает, только осада длится еще несколько секунд, так как штурмующие еще ничего не знают. Как только они замечают комиссаров, то застывают на месте. Полная тишина.

КОМИССАР I ( в полной тишине, когда слышен каждый вздох, нарочито тихо ). Что здесь происходит?

ХОР ГОЛОСОВ ( наперебой ). Хлеба… нету хлеба… произвол… уже три дня… спекулянты… опять … нарочно… предатели!.. ложь… семь буханок… забаррика…

КОМИССАР I ( громовым голосом ). Тихо! Говорите по-человечески!

Тишина. Потом членораздельные голоса.

ГОЛОСА. Опять только семь буханок! – Каждый день не хватает! – Он обязан впустить! – Права не имеет! – Двери захлопнул, скотина! У него полная лавка: это скупщик! ( Ожесточеннее. ) Да, скупщик! – Питт ему платит, и этим вот тоже! – Надо выломать двери! – Посмотрим, сколько он там припрятал! ( Одобрение. ) Выломать! – Двери выломать!

КОМИССАР I ( перекрикивая шум ). Кто еще раз скажет «выломать», будет арестован. ( Тишина. Слабый, жалобный протест. ) Раз есть семь буханок, их получат те, чья очередь подошла. ( В конце первоначальной очереди снова робкий протест. ) Кто должен был сейчас войти?

Вызываются все. Испуг. Смех.

КОМИССАР II ( солдатам ). А вы тут на что? Для украшения? Допускаете подобные скандалы?!

СОЛДАТ II. А мы что, виноваты, что у него там только семь буханок?

ПЕЧАТНИК ( посреди ропота, вызванного бессильным гневом ). Давайте поделимся, люди!

ГОЛОСА ( внезапно оживившись ). Что… поделить? – Поделить, говорит… – А что! Отличная идея! – Сколько нас? – Считайте! – Поделим! Поделим! – Восемнадцать. – Сколько там? – Двадцать три. – Семнадцать. – Не двигайтесь! – Двадцать один. – Да, двадцать один! Ровным счетом! ( Протест .) Э, да на что мне ломоть-то… Мне нужна буханка! – Я с самого рассвета жду! – Имею право на целый хлеб! – Никакой дележки! – Надо было раньше приходить! – Думают, все только для них!