Иван Амбердин - Vечность

– Они только что были здесь, – шепнула она в трубку. – Я сказала им все, как вы велели.

***

Карл запрыгнул в «Дискавери», завел двигатель. Кити открыла пассажирскую дверь, но в машину не села. Придерживая рукой дверь, она задумчиво смотрела под ноги. Карл терпеливо смотрел на Кити, потом не выдержал:

– И долго…

– Эта стерва что-то скрывает! – прервала его на полуслове Кити.

– Мне тоже так показалось, – сказал Карл.

– Сука, – добавила Кити.

Карл кивнул, соглашаясь, хотя, если честно, сукой эта официантка ему не показалась. Напротив, она показалась ему крайне симпатичной особой… Но после ночного инцидента он все еще чувствовал себя виноватым, и, чтобы полностью загладить вину, был с Кити вежлив и соглашался со всеми ее словами.

– На сыроварню езжай без меня. Что-то подсказывает мне, что и там нас ждет тот же тупой ответ – «ничего не знаем, ничего не видели». Я – в парикмахерскую. Мне не терпится услышать, как и там «ничего не знают». Встретимся в отеле, – Кити захлопнула дверь и пошла по тротуару.

Ориентируясь по навигатору, Карл быстро доехал до северной окраины городка, потом свернул на узенькую улочку, по обе стороны которой тянулись высокие бетонные заборы с колючей проволокой сверху. Уже через сто метров перед «Дискавери» возникли железные ворота. Над воротами висела вывеска «Сыроварня „Пять Озер“». Карл посигналил. Справа от ворот прямо в бетонном заборе открылось окошко, в нем появилась круглая голова в синей форменной бейсболке с желтыми буквами «ПО». Карл выскочил из «Дискавери».

– Доброе утро! – приветливо улыбаясь, приветствовал Карл голову.

– А оно доброе? – оценивающе смерив Карла взглядом, спросила голова.

– Для кого-то оно может стать очень добрым, – Карл показал голове свернутую в трубочку стодолларовую купюру, которую тут же заложил за ухо.

– И что этот «кто-то» должен сделать, чтобы это хмурое утро показалось ему чуточку добрее? – спросила голова.

– На секундочку приоткрыть ворота, вот и все, – еще шире улыбнулся Карл.

– И все?

– И все, – подтвердил Карл.

– Нет проблем, – сказала голова.

Однако ничего не происходило. Карл смотрел на голову, голова смотрела на Карла, ворота по-прежнему были закрыты.

– А! – догадался Карл. Он вытянул из-за уха купюру и протянул ее голове.

Голова исчезла. Вместо нее в окошке появилась пухлая рука, которая схватила купюру и тоже исчезла. В следующую секунду с тихим жужжанием начали разъезжаться в разные стороны створки ворот. Разъехавшись на полметра, они на мгновение замерли, а потом с тем же жужжанием стали закрываться. Карл сорвался с места и еле успел проскочить внутрь.

– Я ненадолго! – крикнул он в сторону зеленой будки, где, судя по всему, и находился обладатель круглой головы.

Не дожидаясь ответа, Карл быстро пошел по гравийной дорожке к длинному одноэтажному зданию, возвышающемуся над ровным строем аккуратно подстриженных кустарников.

– Я знаю, что ненадолго! – глухо донеслось из будки.

И действительно, Карл повернул обратно уже где-то на полпути. Нет, он не передумал, просто ему с детства очень не нравились доберманы. Кто-то рассказывал ему, он уже и не помнил, кто именно, да это и не важно, что когда-то очень-очень давно, в детстве, его покусал доберман. У него даже был шрам на ноге. Поэтому Карлу не нравились доберманы. Особенно в таком количестве, ведь сейчас за ним мчались целых пять доберманов!

Он развил такую скорость, что смог даже немного от них оторваться. Подбегая к воротам, Карл увидел знакомую голову – поджидая его, голова выглядывала из дверного проёма будки.

– Доброе утро! – крикнула Карлу голова.

Карл сразу понял намек. Он на бегу достал бумажник, вытянул вторую стодолларовую купюру, скомкал ее и бросил в дверной проем. Голова исчезла, а ворота тут же приоткрылись. Карл выскочил за пределы сыроварни и услышал, как с той стороны разъяренные доберманы злобно скулят и царапают когтями закрывшиеся в последнюю секунду ворота.

***

Карл разложил свои вещи в шкафу, оставив как можно больше места для вещей Кити. Самой Кити в номере не было.

«Я пошла в спортзал. Буду к ужину. В парикмахерской „ничего не знают и ничего не видели“» – такую записку обнаружил Карл на кровати. Свой чемодан Кити не распаковала – он все так же стоял за журнальным столиком, у окна.

Покончив с вещами, Карл вытащил из чемодана круглый футляр для бумаг и вытянул из него абсолютно чистый лист ватмана. Это был своеобразный ритуал – в конце дня наносить на большой лист ватмана все, что касалось очередного дела. Карл называл это «визуализацией». «Визуализация» помогала ему лучше контролировать процесс расследования. Разложив ватман на кровати, он при помощи карандашей и фломастеров начал наносить на него схему города Пять Озер.

В центре он изобразил круглую Площадь Озер, от которой, разрезав город, словно торт, на одинаковые четвертинки, прочертил четыре широкие улицы, уходящие на север, юг, восток и запад. Карл уже знал, как назывались эти улицы – в интернете нашлась подробная карта города Пять Озер, и он тщательно изучил ее еще накануне, до отъезда. В полном соответствии со своим направлением, улицы назывались Северная, Южная, Восточная и Западная.

Карл взял с прикроватной тумбочки смартфон. Двигая пальцем по экрану, он еще раз рассмотрел карту Пяти Озер. Только сейчас Карл понял, откуда у этого городка такое название – на выходе из города каждая из четырех улиц перекидывалась мостиком через небольшое круглое озеро. Рассмотрев все четыре озера, и удивившись их зеркальной схожести, Карл уменьшил масштаб карты, потом еще раз, потом еще. Городок на экране смартфона теперь стал совсем маленьким, размером с небольшую монетку. Пятого озера нигде не было. Карл максимально увеличил масштаб, скрупулезно изучил центр города, все его окраины, снова уменьшил масштаб, «прошелся» по отдаленным окрестностям и… пожал плечами – он так и не нашел пятое озеро.

Карл вернулся к «визуализации». Он изобразил дом, где жили исчезнувшие Бруксы – дом №10 стоял на Западной улице, через два квартала от Площади Озер, потом нарисовал сыроварню, где работал Ганс Брукс. Как уже упоминалось, сыроварня располагалась в северной части города. Также Карл отметил местоположение ресторана «Пятое озеро» – это было современное строение – одноэтажное сооружение в самом центре площади, прижавшееся слева к высокой старинной часовне, отдалённо напоминавшей ракету, и наметил парикмахерскую «Золотой локон», где до своего таинственного исчезновения работала Натали Брукс. Парикмахерская располагалась все на той же Площади Озер – там, где начиналась Южная улица – в самом первом здании по четной стороне.