Виктор Гришаев - Москва – Мадрид

– Что, Матвей Фёдорович, соскучились? – игриво хихикая, выпалила Любка.

– Особенно по тебе.

– Ой, ну тоже скажете, – вспыхнула молодая женщина, стреляя большими глазами.

– Девушки, а что вы тут напевали?

– Понравилось? – задумчиво улыбнулась Елена Сергеевна.

– Очень! У меня даже мысль появилась – а не создать ли нам женский вокальный ансамбль.

– Какая хорошая идея! Какой же Вы молодец! – воскликнула Светлана – круглолицая белокурая девушка, ранее редко принимавшая участие в разговорах.

– Ну, вот и почти договорились. Жду от вас предложения. А на следующей неделе всё и обсудим.

И уже в новогоднюю ночь зазвучали женские мелодичные голоса. Всем так понравилось, что девушек уговорили спеть и в рамках областного фармацевтического форума.

– Ваши девчата? – немного приподняв брови, спросил начальник управления.

– Да, Александр Константинович, – сдержанно ответил Сибирцев, довольный проявлением интереса со стороны шефа.

А со сцены уже неслись:

«И уносят меня, и уносят меня

В звенящую снежную даль

Три белых коня, три белых коня —

Декабрь, Январь и Февраль.…»

Сибирцев видел, как участники конференции со слегка расширенными глазами смотрели на исполнение самодеятельной женской вокальной группы.

– Девчонки, поздравляю, это успех! – такими словами встретил Сибирцев девушек после их выступления.

– Мы так переволновались, что до сих пор ноги дрожат, – вымученно отреагировала Светлана.

С тех пор ни один праздник, отмечаемый в коллективе, не обходился без поющих девчат. Пели народные, пели современные.

А в День Победы поздравляли ветеранов проникновенными песнями о войне – Тёмная ночь…, Смуглянка, Катюша.

С середины празднования пели уже все:

«Ой ты, песня, песенка девичья,

Ты лети за ясным солнцем вслед

И бойцу на дальний пограничный

От Катюши передай привет.…»

Было так хорошо, что не хотелось расходиться, а песни всё лились и лились. Вот уже и участники войны, обнявшись, затягивают свою любимую. Все замолкают и в этой мирной тишине слышаться слова, трогающие душу:

«Майскими короткими ночами

Отгремев закончились бои

Где же вы теперь

Друзья однополчане

Боевые спутники мои…»

Время быстротечно. Через восемь лет Сибирцеву предложили должность руководителя управления. Он чувствовал, что лучше этих поистине творческих лет, возможно, уже и не будет. Но амбиции взяли своё.

Матвей Фёдорович сидел в кабинете и готовился к передаче дел, когда в дверь постучали.

– Войдите, – сказал он, отрываясь от бумаг. В дверях стояла Марина.

– Вот пришла попрощаться, мужа переводят, послезавтра уезжаем, – тихо и торопливо произнесла она, поправляя причёску. Выпрямив спину, он поднимает на неё глаза. Она долго смотрит на него, не отводя завораживающего взгляда.

– Что же Вы стоите, присаживайтесь!

– Завтра у Вас уже будет другой химик-аналитик, всё ей рассказала, все дела в присутствии Елены Сергеевны передала, – с грустью добавила она.

– Хорошо. Молодец! Да Вы и всегда были такой.

– Какой? – оживилась она.

– Грамотной, умной, исполнительной. … И красивой!

– Всё-таки заметили. А я уж думала, что Вы исключительно заняты только работой.

Только не смейтесь, пожалуйста. Вы мне нравитесь не только, как начальник, но и как мужчина.

– Вы мне тоже нравитесь.

– Неужели! – счастливо смеётся она.

Он встаёт из-за стола и подходит к ней. Она, сжавшись, замирает. Он берёт её руки и нежно целует. Поборов лёгкое смущение, она обнимает его.

– Матвей, где ж ты раньше был? – радостно улыбается Марина.

– Работал, – говорит он, – я ведь тоже скоро покидаю эти полюбившие места и коллектив, ставший мне таким родным.

– Прощай! Теперь уж точно я тебя не забуду, – говорит она, – выходя из кабинета.

Сибирцев и не ожидал, что ему так трудно будет расставаться с командой таких разных, но в тоже время таких близких людей.

Сидя за столом, слушая душещипательные прощальные речи, он ловил себя на мысли, что не зря говорят: коллектив – это вторая семья.

Из задумчивости его выводит спокойный и уверенный голос Лидии Ивановны.

– Извините, начну немного издалека. Вот смотрите, вроде бы директор и специалист хороший, а коллектив разваливается. Каждый сам по себе, а в итоге дело страдает.

А почему? Да потому что у такого руководителя много чопорности, надутости, важности. К такому лучше и не подходи – или в лучшем случае буркнет, в худшем «завтраками закормит».

На мгновенье замолкает, а затем, немного наклонившись вперёд, громко спрашивает: «А наш Матвей Фёдорович похож на такого начальника?!»

– Нет-нет, что Вы! – дружно зашумели со всех сторон.

– Он очень хороший! – восклицает Любка, смахивая накатившуюся слезу.

– Такого больше не будет, – чуть слышно добавляет Костя.

– Это точно, – поддерживают его.

– Да вы что! – широко раскрыв глаза, пытается возразить Сибирцев.

– Матвей Фёдорович, сегодня не Ваш день, лучше послушайте, – наклонившись к нему и скромно улыбаясь, деликатно замечает Елена Сергеевна.

– Можно и я скажу на правах его заместителя и выпускницы одного с ним института. Он, правда, на два года раньше его окончил. На первом курсе я жила в студенческом общежитии с его однокурсницами. Ещё тогда впервые услышала о нём, как о добром и порядочном парне. После окончания вуза приехала в родной город и очень обрадовалась, когда узнала, что буду трудиться под его началом. Остальное вы знаете. Конечно, спрашивает он с меня строже, чем с остальных, но что поделаешь. … Видно такова судьба всех его любимых женщин, – задумчиво произносит Елена Сергеевна.

– А что касаемо непосредственно его работы, если коротко, то можно охарактеризовать следующим образом: прямолинейность, искренность и справедливое отношение к людям – эти черты характера помогли нашему шефу снискать уважение в коллективе, что в конечном итоге способствовало повышению культуры обслуживания и выполнению всех планов на протяжении последних лет.

Много хороших слов было сказано в этот вечер, а также спето дорогих сердцу песен:

«Моей душе покоя нет, весь день я жду кого-то.

Без сна встречаю я рассвет и всё из-за кого-то.

Со мною нет кого-то, ах, где найти кого-то?

Могу весь мир я обойти, чтобы найти кого-то,

Чтобы найти кого-то, могу весь мир я обойти…»

«Так же как все, как все, как все,

Я по земле хожу, хожу.

И у судьбы как все, как все,

Счастья себе прошу…»

– Матвей Фёдорович, а чтобы Вы не забывали нас, мы хотим подарить наше коллективное, незамысловатое стихотворение. Только не судите нас строго, ещё раз повторяю, оно очень простое. Можем, конечно, и напеть, – волнуясь, предлагает Светлана. И девушки, устремив взгляды своих выразительных, порою печальных глаз на Сибирцева, запели: