Александр Васильев - Сплин. Весь этот бред [litres]

В этом есть чудо-прелесть – пускать по ветрам волоса

На трамвайном углу мы читали людские законы

И невольно смеялись над ними на все голоса

Наше братство без клятв, а в родство не загонишь и силой

Под похмельное утро все спят, не сойти бы с ума.

И к войне или миру, но строй пахнет братской могилой

Одному – долгий путь, тяжкий посох, пустая сума

Кто прибил наши стрелы гвоздями к немым циферблатам?

Пожелтеют страницы по всем золотым городам

Я несу это время в себе оловянным солдатом

Без приказа – ни шагу назад, а вперед – никогда

Всем сестрам – по серьгам, не отмоются сироты – братья

Лишь мелькнет где – то свежий порез предрассветной улыбки

Да зима заколдует мой город взмахом белого платья

И по всем телеграфным столбам – струны блудницы-скрипки

Не гони меня – дай отстоять до конца эту службу

Но под серпом все травы сочны – где там думать о судьбах?

Я спою и швырну вам на стол ворох шелковых кружев

В переплетье которых хохочет шаманский мой бубен

Если во мне осталась хоть капля того

Если во мне осталась хоть капля того

За что меня можно терпеть

За что меня можно любить

Часть 1

Возьми шоссе из города на юг

И двигайся вперед до поворота

Направо, где дорога, сделав крюк

Пойдет вдоль парка, где деревьев круг

И будут в парк распахнуты ворота

Оставь машину. Ключ бросай в рюкзак

Ты в парке будешь просто пешеходом

Который то идет с невестой в загс

То в одиночку лезет в автозак

Считать по приговору год за годом

Тропа идет через дремучий лес

Земную жизнь пройдя до половины

Я было на себе поставил крест

Ушел, скитался, умер, но воскрес

И вновь пишу веселые картины

Мы в парке. Лето! Солнце! Папиросы!

Тропа теперь идет через поля

Мы в жизни прочитали столько прозы

Что лишь в стихах отпали все вопросы

Куда и на хрен движется Земля

Мы в парке. Здесь закрытые пространства

Вдруг стали все открыты по щелчку

Засохшей ветки под ботинком. Здравствуй,

Весна! Приди, танцуй и пьянствуй

И спи подряд со всеми. Я шучу.

Не спи вообще, иначе все замерзнут

Деревья спилят за нехваткой дров

И парк осиротеет весь. И воздух

Вдруг станет разреженным. Только возглас

Повиснет вдоль мостов и берегов

И он не даст весне заснуть ни разу

И парк зашевелится и вздохнет

И птичий хор весь защебечет сразу

И вдруг тропинка превратится в трассу

И вдруг везде появится народ

Мы в парке. Выходной. Толпа народа!

Мороженое. Мяч. Велосипед.

Мы дети. Мы не знаем дня и года

Мы знаем лето, шорты, три аккорда

И знаем где припев и где куплет

Давай сюда вернемся в понедельник

Или во вторник, в общем, будний день

Я знаю вход. За вход не просят денег

Забор, калитка, мост, канава, ельник

Тропинка в лес. В лесу прохлада, тень

И мавзолей. И сразу как-то жутко

И сразу мрак, и сырость, и озноб

Тахикардия, оспа, спазм желудка

Ветрянка, тиф, лишай, инсульт, желтуха

И император покидает гроб

Не двигайся, иначе он заметит

Он чувствует движение и тепло

Он был задушен в замке на рассвете

И шарф на горле выкручен до смерти

За то, что он при жизни был «того»

За то, что он при жизни «не того» был

За это и за то он был убит

Мы смотрим, как он мучается, чтобы

Переживать, глядя во тьму сквозь шторы

И ждать того, кто рядом здесь стоит

Не двигайся, иначе он почует

Иначе нам отсюда не уйти

Он призрак, он ждет мести, он тоскует

И мавзолей, в котором он ночует

С ним заодно и нас с тобою приютит

Он призрак, он не плоть, он бестелесен

Он ловит каждый выдох, каждый вдох

Наполненный и грубости, и лести

Он в воздух поднимается без лестниц

Неплохо для того, кто вроде сдох

Не двигайся, он скоро нас покинет

Смотри – он проскользнул в свой мавзолей

Передохнем. Присядем. Спички кинь мне

Здесь, в Петербурге, что Москва, что Киев

И Петр был прав – у шведов веселей

Часть 2

И Петр был прав. У шведов – веселуха

Поет и пляшет шведский Тре Крунур

Вино, горилка, брага, медовуха

Потом один другому врежет в ухо

И псы не кажут носа из конур

Не кажут нос ни зверь, ни люд, ни птица

Все умерли, хотя хотели жить

Черта подведена. Вот столб, граница

Пойдем в кафе, там будут чай и пицца

И официантка рада услужить

Пойдем туда, где собраны скульптуры

И, как деревья, выстроены в круг

В котором мы, усталы и сутулы

На фоне муз, как тюк макулатуры

Распавшийся на миллионы букв

Мы просто пыль на фоне этих статуй

Они стоят, и ветер шелестит

И ветер вдруг уносит нас куда-то

И статуи кричат: «Куда, ребята?!»

Их голоса слились в минорный си

Их голоса сошлись в одном аккорде

Печальном и торжественном. Века

Проходят, кружат музы в хороводе

Вступление берет начало в коде

И за приветом следует «Пока!»

Пока мы смотрим, кружат в танце музы

Не тронет время стройности фигур

Запечатленных в мраморе, все узы

Разорваны, звучит лишь та из музык

Что рождена без всяких партитур

Что рождена лишь дуновением ветра

И отозвалась в наших головах

Вопросы оставляя без ответа

И снова под ногами хрустнет ветка

И снова гаснет свет. Пойдем впотьмах

Нам предстоит пройти аллеей темной

Всего одной из тысячи аллей

В конце которой вспомним поименно

Деревья все – дубы, березы, клены

И сотни безымянных тополей

В конце аллеи будут свет и небо

Вода, мостки и лодка у мостков

Прокат открыт. Сегодня без обеда

До вечера работает. Победа!

И вот уже не видно берегов

Из лодки, что отчалила недавно

В огромном парке, посреди пруда

Застыла лодка. Джентльмен и дама

Находят, что вокруг все очень странно

Все – небо, воздух, лодка и вода

Качается воздушное пространство

Нос лодки подчинен во всем рулю

Волна уходит и придет из странствий

И разница между «прощай» и «здравствуй»

Равняется, конечно, же нулю

Нет разницы между рождением, смертью

И там и там – мучение одно

И там и там – одно, другое, третье

Вода, огонь, труба покрыта медью

И лодка вдруг царапает о дно

Приплыли. Вылезаем. Вечереет

Мостки скрипят. Из вековых досок

Сколочены. И солнышко не греет

И все наши следы запечатлеет

Рассыпанный по берегу песок

Последний взгляд на парк. Мы у ограды

Парк медленно уходит в темноту

Там, в темноте, дворец. Мы пялим взгляды

Все впереди – снега, дожди и грады

Последний взгляд на парк и все, ту-ту

И парк совсем скрывается во мраке

И будет осень – будет урожай

Ты будешь в белом платье, я во фраке

Все люди – как деревья в этом парке