ААА. Ю. Эйхенвальд - Когнитивный диссонанс

Что тут может быть непонятно»!? —
«Ааа! Вот… в чём дело!» – максимально честным голосом шепчет Буратино —

«И как это, я раньше…» —

Всё, вроде, успокаивается, но… в голове, остаётся…

некое несоответствие, некие, как сказал бы, столяр Джузеппе, «непонятки» или,

говоря простыми

французскими словами,

диссонанс.

И стоит себе, глупенький Буратино, а в деревянной головке, ворочаются глупенькие деревянные мысли: «Я, конечно, не буду возражать,

раз уж, вы так нервничаете… Нет, я верю, верю… Я, только… не понимаю, как такое возможно».
Такая вот, вполне сказочная, ситуация.

Хорошо, что нам, людям, растолковали, дескать, в мозгу два разных полушария: есть, стало быть, надежда суметь рассовать несочетаемые сведения
по разным полушариям,
чтобы голова не так болела.

Вот и получается, что, в одном углу
мозга, сведения… ну, к примеру, что
Владимир Ильич Ленин —
самый человечный человек,
самый добрый,
самый, понимаешь, светлый,
самый, самый…
Эти сведения,
вбиты в голову, ещё со школьных
времён.

А, вот, в другом углу…
там воспоминания
Надежды Константиновны,

из серии «Ленин в ссылке», примерно такие:
«Когда Владимир Ильич, на лодке подплыл к островку, на котором, тесно прижавшись друг к другу, дрожали, спасавшиеся от разлива реки зайцы, Ильич, как дедушка Мазай, не стал стрелять в них из ружья.
«Самый человечный человек» перебил всех, сколько их было, прикладом и сложил в лодку».

Лодка, как отмечала Надежда Константиновна, значительно, почти до края борта, осела под тяжестью добычи.

(Как же, всё-таки, повезло всем нам! Страшно предположить, что случилось бы, будь островок чуток поболее и,
соответственно, зайчишек на нём…
Ведь утонул бы, нафиг, «наш дорогой Ильич» в бурной реке и, глядишь, не было б, никакой революции.)

«Ну, эти твои сведения —
полная ерунда!» —
Скажет мне умная Ирина —
«Да, разве можно этому верить!
Этой несуразице!» —

«Какой, именно!??» —
Тупо переспрошу я…

Клетки человеческого организма постоянно отмирают, а на их место нарождаются новые.
Поэтому, если встречаешь знакомого, которого не видел год, можешь быть уверен, что перед тобой совершенно другой человек.
Это уже не та сволочь, которую ты знал,
это совершенно новая сволочь.

В общенье математика хромает,
Два раза «НЕТ» – не заменяют «ДА»
И множество девиц не заменяет
Одной, что вам сказала: «Никогда»!
Учёным сказкам далеко до были,
Бегите прочь, сомнения губя,
То, что вас, ненавидя, не убили,
Всё ж лучше, чем прихлопнули б, любя.

Я прочёл в газете:
«…в Эфиопии, поставлен памятник
народному эфиопскому поэту
А.С. Пушкину».

Камень упал с души: слова Пушкина:
«Мы ленивы и нелюбопытны» —
звучали как приговор.

Оказывается,
это не про нас!

Стремясь вперёд, главою непокорной,
Ещё не ведая, сомнений и седин,
Я тоже, памятник завёл… нерукотворный
И, между прочим, даже не один.

Счастливо дерево растущее
И птица счастлива летящая,
И тот, кто, помня своё прошлое,
Не забывает настоящее.
Кто не дурак был к восемнадцати,
Имеет шанс, годам к семидесяти
Своей судьбы не убояться и…
И жить от счастия поблизости.
О дай нам Бог в уме остаться,
Не одуреть не потеряться.
Дай Бог нам, хоть чего-то делать
И помнить, где душа, где тело,
И с «порослью младою» видеться,
И не успеть на жизнь обидеться.

Вот жизнь пошла, лишь только в бане,
Под пиво вспомнишь о жене:
«Любовь, Петров, как дно в стакане,
Она опора в жизни мне,
Она не раз ещё обманет,
Обидит, до кишок достанет,
Но не оставит в стороне.

Ты думаешь, коль стар и сед,
То от тебя она отстанет?
Как бы не так! Держись, сосед,
Она лишь пальчиком поманит,
И ты готов вилять хвостом,
Не думая: «А, что потом?»
Вот так, шутя, тебя поймает,

Пообещает и… обманет,
Весь распорядок поломает,
Надеждою подразнит вновь,
И ты, в надежде на любовь…

Пустой надежде – в кружке пусто,
Не злись! И у меня не густо…
Подлей же Боже нам! Ей-ей,
Хотим ещё! Ещё налей!

Конечно же, любовь обманет,
Догонит и обманет вновь.
Ты от любви сбегаешь в баню,
Но в бане, слышишь про любовь.

«Средь наших шевелюр иль лысин,
За эти семь десятков лет,
Любовь и жизнь переплелися:
То, нет любви, то жизни нет.
Теперь, любовь для нас забота,
А не охота иль игра,
Она заставит встать с утра,
(Коли не в шесть, так, значит, в девять)

И бегать и зарядку делать.
В надежде, всё же, встрепенуться,
И, как-то утречком проснуться
С Надеждой, Верой иль с Любовью,
(Да, хоть бы… с Манею иль Таней…)
Покуда пиво есть в стакане,
Чего бы нам не помечтать
О том, что время повернётся
И наша молодость вернётся,
Обратно, хоть бы ненадолго,
А мы б тогда… пущай не долго…
Ах, эта сладкая отрада
От осознанья, что ты смог…
Ещё хоть день, прожить «как надо»!
Герой! Орёл!! «Учись, сынок»!!!

Богом данная, свобода выбора – не отменяет судьбы.
С практической точки зрения, это означает, что надгробие можно заказать сразу,
а обстоятельства, предшествующие смерти,
придётся уточнить.

Я тут почитал книгу о птичьих кормушках и ловушках и задумался: «правильно ли, после завтрака, ковыряя в зубах, рассуждать о судьбах «Универсума»…
или надо, как птички: Поклевал и – «Ф-ррр»! —
упорхнул, пока цел.
Вот сыплете вы… (да, да, именно вы, я уже давно, так не делаю)
крупу на подоконник, даёте птичкам, «хлеб насущный».

Невоспитанные, необученные манерам
птички, клюют…
и сразу же начинают «гадить».

Можно ли, за это, назвать их
«неблагодарными», или «гадкими»?
Конечно можно, коли охота, но,

на самом деле, они просто
невоспитанные.

Я бы хотел, для контраста, привести пример противоположного свойства,
дескать, когда птички воспитанные,
то есть, дрессированные…
Увы! Дрессировщики готовы учить птичек
считать, говорить и носить письма, но они явно не понимают,
что начинать надо с другого…