Махтумкули - Избранное

Сперва, Махтумкули, сам отыщи свой путь;
Жизнь научась любить, о смерти не забудь;
Поменьше ешь и спи и говорлив не будь:
Что может быть вредней ненужных слов теченья?

Ишак возомнил, что коня он крупней,
Кто — больше, кто — меньше, сравненье покажет.
Найти не пытайтесь двух равных коней,
Который резвей, лишь сраженье покажет,

И знатный в младенчестве глуп, как овца,
Глупцу бесполезны слова мудреца.
О знатности не вопрошай удальца,
Каков он, его поведенье покажет.

Богатством земли не насытится взор.
Не каждый из тигров бывает матер.
А взять удальцов — ведь не все на подбор,
С гостями тебя обхожденье покажет.

Коль счастьем одарит отважного рок,
Поддержка народа пойдет ему впрок,
Каков удалец, нам покажет клинок,
А речь остроту в словопренье покажет.

Фраги, столь горюча слеза бедняка,
Что горы сожжет, лишь коснется слегка.
Владыки народ притесняют века,
Суд божий все их преступленья покажет.

Не мучай друга словом безотрадным;
Голодного за стол свой посади;
Будь строг и сух с завистливым и жадным;
Любовь к труду храни в своей груди.

Приветлив будь с бездомным сиротою,
Прими его, согрей, снабди едою;
Будь с грустным добр и раздели душою
Его беду, в его дела войди.

Приказ джигиту не дается дважды;
Удачлив тот, кто знает меру жажды;
Дела благие должен делать каждый:
Будь щедрым, бек, правдиво, шах, суди!

Нужда сама людей не убивает,
Она с лида улыбку убирает;
Хитрит собака с волком и играет,—
И ты с врагом хитро себя веди.

Махтумкули дан речи дар медвяной,
Ее цветы цветут благоуханно…
И Гёр-оглы ведь умолял Рейхана!
Просящего пощады — пощади!

Почтенья от невежд не ожидай,
У грубых не заслужишь уваженья.
Коль ты умен, в беседу не вступай,
Покуда не услышишь приглашенья.

Похвалит ум лишь тот, кто сам с умом.
Не быть листве на дереве сухом.
Не станет прозорливый строить дом
Там, где его обычаи — в презренье.

Засыпанный арык не потечет.
Ничтожный, что ни скажет — все не в счет.
Пред дастарханом пес подачки ждет.
Не дашь, — он все сожрет без разрешенья.

В солому можно превратить зерно.
И розе стать колючкой суждено.
Твои труды — впустую все равно
Там, где никто не ценит достиженья.

Трус на привале — дерзок и силен.
Горланит на обеде пустозвон,
Оружием, хвалясь, бряцает он,
Когда врага не видно в отдаленье.

Иной джигит ослом домашним стал.
Пустой хвастун как буйный нер взыграл,
Бесстрашным львом представился шакал,
Узнав, что отменяется сраженье.

Свет Истины сияет и вдали.
Джигит с разумной речью — соль земли.
Язык твой придержи, Махтумкули,
Где твоего не спрашивают мненья.

Безумное сердце! От тех, с кем нельзя
Промолвить и слова, подальше держись.
Будь с теми, кто любит. Бери их в друзья,
От сердца пустого подальше держись.

Добра мы не ждем от трусливых сердец,
Но в деле нелегком надежен храбрец.
Все тайны твои разболтает глупец,
И ты от такого подальше держись.

В лукавом, в лжеце прямоты не найдешь,
Твое простодушье он примет за ложь,
Он в дружбе с тобой, а за пазухой нож,
От умысла злого подальше держись.

За мудрых стань жертвою, Махтумкули,
Как лекарь, недуги души исцели.
Коль трусы собратом тебя нарекли,
От братства такого подальше держись.

Дай птицу счастья нам, прекрасную хумай!
Туркмены бедные, мы слезы льем рекою.
Услышь меня, аллах, спаси несчастный край:
Нам наглый кизылбаш опять грозит войною!

В степях, где Хизр ходил, пусть бедный наш народ
В державе собственной века веков живет!
Пусть неры буйные одни найдут оплот,
Пусть с общей скатерти насытимся едою!

Пусть вместе дервиши свершают свой намаз;
Пусть храбрым воинам один звучит сааз;
Пусть вечная весна сойдет на бедных нас,
Чтобы расстались мы с мучительной зимою!

Туркмены! Если бы мы дружно жить могли,
Мы осушили б Нил, мы б на Кульзум пришли.
Теке, йомуд, гоклен, языр и алили,—
Все пять! — должны мы стать единою семьею!

Измученный Фраги не хочет встать с колен:
Не дай сынам твоим изведать вражий плен!
Пусть руку братскую йомуду даст гоклен,
Вождя испытанного ты нам дай главою!

Трус обещать всегда охоч:
Ведь обещанье не тревожит;
А позови на дело — прочь!
Он занят, болен, он не может.

Крутя усы, осклабя рот,
За льва он грозного сойдет,
Хвалясь, он горло надорвет.
Как блюдо плова уничтожит.

Жуя, он рад, как пес, ворчать,
Ослом, не к месту, глотку драть;
Хотя рычит он льву под стать,
Но как лисица падаль гложет.

Велят седлать — седлай, и в путь!
Огнем полна у храбрых грудь!
В суровый час отважен будь,
Чтоб не с позором век был прожит.

Когда в сознанье свет, не мрак,
Ты будешь совестлив и благ.
К моим заветам глух ишак,
А человек их в сердце сложит.

Фраги! Лишь в битве, пыль клубя,
Покажет тур-джигит себя:
Он жизнь отдаст, друзей любя,
И этим честь свою умножит.

Не остановит бай Вращенье Рока,
Ему молиться ни к чему, друзья,
Он в деньги верит больше, чем в пророка:
А в том нет прока никому, друзья.

Когда иссохнут, пожелтеют лида,
Сожмутся рты, провалятся глазницы,
Нам только благостыня пригодится.
Все остальное ни к чему, друзья.

Жизнь, — вздох один, с ловушкой сходно тело,
Душа же птица, что в нее влетела.
Из праха происходим — что за дело?
Едва придя, уйдем во тьму, друзья.

Не будь беспечным, не ликуй заране:
Век кочевать в седом степном тумане,
Кружиться вечно в длинном караване
Попавшим в эту кутерьму, друзья.

Тебя за ворот схватит смерть однажды,
Заставит выть, пусть это помнит каждый.
С тяжелой ношей, мучаясь от жажды,
Проходим путь по одному, друзья.

Ты бедняку отдай халат свой лучший,
В награду райский в будущем получишь.
Чем ездить в Мекку, не пропустим случай
Наполнить беднякам суму, друзья.