Махтумкули - Избранное

Люди лютого злодея честным храбрецом считают,
Бытие, что преходяще, прочным бытием считают,
Шариат они презрели, благо злом они считают.
За друзей врагов принявши, друга злым врагом считают.
Клянчить и просить привыкнув, скромного глупцом считают,
Ты не преступил закона — все тебя ослом считают,
Хвастуна считают пиром, лживость удальством считают,
В скромниках беспутный ходит, скромность хвастовством считают,
Это светопреставленья, это тления примета.

Кто бренчать горазд на сазе — тот почет приобретет,
А читающий прилежно— ишаком у нас слывет,
Об одном дервишей дума — обмануть простой народ.
Если девушки сберутся, то не водят хоровод,—
Только брань у них да ссоры, и никто их не уймет.
Сам казн не служит вере — он бесправия оплот.
Он шайтану верно служит, другом черт его зовет;
Если мы все это стерпим, по заслугам ад нас ждет —
Это светопреставленья, это тления примета.

Об аллахе и пророке знать не хочет пир-мудрец,
Притеснитель взял главенство, а судьею стал подлец,
Взятки брать они готовы, чтоб набить полней ларец,
А бедняк всегда виновен, будь ответчик, будь истец.
Вор — в чалме богатой ходит словно волк среди овец,
Всех опутал он коварством, слаб пред ним любой храбрец,
Что найдет, все пожирает, позабыв запрет, наглец,
Что же в судный день ответит богу истому слепец?
Это светопреставленья, это тления примета!

Что ж, Махтумкули, ты плачешь? Не излечишь свой недуг!
Почему насильник правит, дай ответ, небесный круг!
Все изверились друг в друге, кто же недруг? Где же друг?
Каждый ссорится с соседом, видя в нем причину мук,
Не упустит ни за что он барыша из жадных рук,
Подлость всюду одобряют, выше всех она заслуг.
Кровь пролить готовы люди, им молиться — недосуг,
Тигр спасается от казни, жалкий в нем живет испуг —
Это светопреставленья, это тления примета!

Брат, не сходи с ума при виде казны:
Твоей душе безумная тщета — враг.
Не обольщайся красотою жены:
Красавице ее же красота — враг.

Не лги, свяжи язык, беги болтовни,
К добру ладони страстные протяни,
Желания напрасные прогони:
Блаженству дьявольская суета — враг.

Гляди: вращается небесная твердь,
Глотает царства и людей водоверть.
Родной земли не покидай. Лучше — смерть!
В скитанье дальнем каждая верста — враг.

Глазам открылся мир до самого дна.
И впрямь настали подлые времена.
Уходит с гор туманная пелена,
Ручьям быстробегущим высота — враг.

Карун любостяжанием обуян;
Покинул золотой престол Сулейман;
В слезах Юсуп оставил отчий Кенган;
Несчастному Якубу слепота — враг.

Отец ислама — опочил Мухаммед;
Ходжи Ахмеда нет, пропал его след;
Судьба приходит к нам со свитою бед;
Корану — враг судьба и глухота — враг.

Где триста семьдесят святых, бренный мир?
Песком заносишь кости их, бренный мир!
Бессмертный обрываешь стих, бренный мир!
Дестану роковая немота — враг.

Я не могу молчать: я видел гроба,—
А кто видал судьбу? Незрима судьба.
Никто ее клейма не смоет со лба.
Царю — держава, нищим — нищета враг.

Махтумкули завидуют соловьи,
А у него — глаза и сердце в крови.
Вам мир — невежда, сладостные мои,
Неосторожные мои уста — враг.

Бежал хозяин лавки; моей торговле
Конец пришел до срока. Что делать мне?
Разбойник тешит сердце кровавой ловлей
В убежище порока. Что делать мне?

Муж обернулся трусом, рабы — мужами,
Лев обернулся мухой, а мухи — львами,
Темница стала домом, часы — веками…
Пред полчищами рока что делать мне?

Что делать, если сердцу любви не надо?
Сорвали кизылбаши завесу ада.
Растоптана отчизна — моя отрада,
Мой сад — пятой жестокой. Что делать мне?

Лежит на пленном слове печать запрета.
Невольничьи базары шумят с рассвета.
Где честь народа? В саван душа одета
И страждет одиноко. Что делать мне?

Погублены врагами мои дестаны;
Наставники — в темницах. Слезами пьяный,
Фраги пытает ветер; где караваны?
Один в степи широкой… Что делать мне?

Опередив добро и славу,
В счастливый день певец придет.
С бедой мулла придет в державу,
И вражеский боец придет.

Хвастливый трус при первой ране,
Смутясь, покинет поле брани.
Предупредив пожар желаний,
Томление сердец придет.

Отец себя увидит в сыне.
Спит кабаненок в черной тине.
Мотыга застучит в пустыне —
И влага наконец придет.

Вдали от логова родного
Что волк? — добыча зверолова.
Фраги! Потом родится слово,
Сперва его творец придет.

Превратятся туманные горы в песок,
С черным сланцем и твердым кремнем разлучась.
Разобщенные капли сольются в поток,
В океан превратятся, со льдом разлучась.

Все-то спорим, да вздорим, да ссоримся мы;
Наши очи в слезах, и в тревоге умы.
Размотали бы сытые пиры чалмы,
С книгой божьей, с народом-отцом разлучась.

Зло и скверна земной захлестнули предел.
Кто, скажите, о братьях из вас порадел?
Черный ворон — и тот бы до звезд долетел,
С дотлевающим в прахе гнильем разлучась.

Что развратнику родина, вору — народ?
Трус бежит там, где храбрый оружье берет.
Как поведаешь скорбь, если русло найдет
Слезный ток, со своим тайником разлучась?

Малодушный томится всегдашней тоской,
Перед мужем достойным теряет покой,
Покидает подругу в пустыне мирской,
С теплым кровом, едой и питьем разлучась.

Ополчается ради свободы храбрец,
Малодушный спасает свой жалкий ларец;
Бродит жадный купец, ищет кладов глупец,
Спит мертвец, со своим сундуком разлучась.

У блудницы — докучная алчность в глазах;
У визиря-глупца — беспорядок в делах.
Дал красавице черные брови аллах —
И тоскуешь на ложе ночном, разлучась.

Пристрастились торговцы к пределам чужим.
Караваны уходят, уносится дым…
Кровью плачет Фраги, кровью плачут пред ним
Царь и нищий, с последним умом разлучась.

Не толкует о храбрости хан,
О гульбе и вине говорит.
Потерявший ягненка чабан
О волках и во сне говорит.

Отлученный от края отцов,
Вспоминая родительский кров,
Жалкий странник средь чуждых песков
О родимой стране говорит.