Махтумкули - Избранное

Бог — по милости иль в гневе —
Для души дворец возвел;
Девять месяцев во чреве
Пробыл я и в мир пришел.

Спеленали, обнимали,
С нежной лаской целовали,
Но отец и мать едва ли
Ждали столько бед и зол.

Жизнь трудна зимой и летом;
Что мне делать в мире этом?..
Ах, не смейтесь над поэтом,
Что он эту речь завел!

Ветер страсти в душу хлещет,
Ум во мгле слепой трепещет,
И крылами песня плещет,
Как привязанный орел.

И Фраги взывает к богу:
«Ты вселил мне в дух тревогу,—
Дай, чтоб старую дорогу
К новой милой я нашел!»

В одну из пятниц сон я видел странный:
Приснилось мне, что я крылат, друзья.
Я в небо взмыл, в его простор безгранный,
Где звездных сфер извечный лад, друзья.

И Млечный Путь пред восхищенным взглядом
Явился дивным многоцветным садом:
Он весь повит был рдяным виноградом
Средь груш, и яблок, и гранат, друзья.

И я глядел, глядел благоговейно;
Трель соловья струилась тиховейно,
Бил водомет из мраморов бассейна,—
И я восторгом был объят, друзья.

И в том саду я свежий луг увидел,
Я пиршества веселый круг увидел.
И, подойдя, чильтенов вдруг увидел
И опустил пред ними взгляд, друзья.

Склонился я пред их нетленным светом;
На мой поклон привет был их ответом;
Они мне чашу подали с шербетом,—
Я не вкушал таких услад, друзья!

Не помню, пил я много или мало,
Но некий звук вдруг сердце услыхало;
В душе любовь струной затрепетала;
И сладких слов нашел я клад, друзья!

Фраги проснулся, мир увидел снова,
Но огненное в нем кипело слово.
На рынке речи, превратясь в портного,
Стал я стиху кроить халат, друзья!

Любой из сверстников моих
В свои заботы погрузился;
Вот указал пути для них,
С любимым делом всяк сроднился;

Кто кротко встал на верный путь,
Молитвой наполняя грудь,
Кто саблей поспешил взмахнуть,
За дело правое сразился,

Кто ни лихом скакал коне,
Кто ханство добыл на войне,
Кто пролил кровь в чужой стране
И, головой рискуя, бился.

Обнять бы друга стройный стан!
Увы! нам розный жребий дан;
Одни ушли в Иран, в Туран,
Кто в Исфаган переселился.

Кто знает боль души моей,
Таимую от всех людей?
Увы, Фраги! От тех друзей
Твой путь отдельно прочертился!

Сказало мне сердце: «Беги от людей!
Укройся в горах от обид и бесчестья.
О жизни, оплакав ее, не радей,
Побудь с вековыми утесами вместе».

Любой в суете, на кого ни взгляну.
Лишь мудрые знают заботу одну:
С деревьями утром делить тишину,
С травою, сверкающей росами, вместе.

Мир полон обманов, он стар и хитер.
Мечтою туманит он сердце и взор.
И слабых и сильных, ввязавшихся в спор,
Он давит своими колесами вместе.

Речами иных возвеличен аллах.
Но слабые руки — помеха в делах.
Пусть сердца порывы — мятущийся прах,
К цветам оно тянется с осами вместе.

О множестве сущего поразмышляв,
Не знаю, что делать, в чем прав и не прав.
С лентяями, тропку свою потеряв,
Сижу за пустыми подносами вместе.

Но жизнь позвала к своему алтарю.
И вновь, опечаленный, встретив зарю,
О счастье простую молитву творю
Я с птицами разноголосыми вместе.

Где мужа такого отыщешь, Фраги,
Которому можно сказать: «Помоги!»
И сердце торопит: в пустыню беги
С дервишами длинноволосыми вместе.

Наступает Новруз. Мир прекрасен в великом и малом.
После вешней грозы одеваются горы туманом.
Каждый новый росток к солнцу гостем является званым.
Покрываются скалы полынью, плющом и бурьяном.
В скалах птицам раздолье — беспечным весенним горланам.
Там цветы, исходя ароматом и терпким и пряным,
Человека и зверя зовут к травянистым полянам.

Прорубая ходы под землю сквозь трещины-щели,
Встало племя побегов, справляя пору новоселий.
Над пустыней звенят голубых колокольчиков трели.
Язычками листвы там кустарник болтает без цели.
Муравьи закружились, как будто они охмелели.
Каждый птенчик свой голос считает нежнее свирели.
Мир смеется, качается, бродит счастливым и пьяным.

Торжествующий голос Новруза звучит во вселенной,
Нелегко от цепей его звонких избавиться пленным.
Мир, исполненный жизни, и мир, преходящий и тленный,
Лишь познавшему мудрость является попеременно.
Жизнь без истины в мире подобна монете разменной.
Да услышат рожденные голос возмездия медный,
Те, что нынче пришли заселить полуденные страны.

Берегись, если жажда наживы владеет тобою,
Переменчивый ветер развеет богатство любое.
В златотканой парче будешь злою настигнут судьбою,
Проклянешь свои дни, свое семя, живущий разбоем.
Рядом трудятся люди, а праздный доволен собою.
Добрым будь и от зла отмежуйся двойной городьбою.
Зло посеявший в мире пожнет его поздно иль рано.

Плачь, Фраги, в день Новруза суровой бедой удрученный.
Жизнь твоя под луною кому не покажется черной?
Растерял ты мечты свои, жизнью пустой увлеченный.
С пепелища души твои вздохи и стоны никчемны.
Тщетно молишь аллаха, со счастьем своим разлученный.
Тщетно всадника ждешь ты с надеждою неизреченной,
Чтобы стала душа из пустыни цветущей поляной.

Эмира нет — кочевник дикий
Себе присвоит сан владыки.
Шакал, забыв о львином рыке,
В большого зверя превратится.

Когда владыки дремлет око,
Страна изменчивостью рока
В ловушку для детей пророка,
Неся потери, превратится.

Слон, на тропе трубящий строго,
Прогонит льва в его берлогу,
Но в труса, встретив носорога,
По крайней мере превратится.

Пусть псы хозяйские зимою
Довольны рваною кошмою.
Их лакомство для льва в помои,
Что льют за двери, превратится.

Лишь обзавелся ты казною,
Стать не хотевшая женою
К тебе придет порой ночною,
В святую пери превратится.

От храбрых, побросав пожитки,
Враги бегут, как овцы, прытки.
Трус в волка лишь в своей кибитке,
В себя поверя, превратится.

Махтумкули, по праву смелых
И сыч в орла в своих пределах,
Нацеля когти, словно стрелы,
Топорща перья, превратится.