Бертольд Брехт - Стихотворения. Рассказы. Пьесы

Всякий грех — учил Ваал — хорош,
Самому же грешнику — цена дырявый грош;
Грех приятен людям до седин,
Только два грешка полезней, чем один!

Не жалей того, кого ограбил:
Блажь твоя превыше всяких правил.
Лучше пусть тебя корят за воровство,
Чем за то, что ты не сделал ничего.

Лень отбросим, похотью горя:
Наслажденье не дается зря.
Лень поможет отрастить живот,
А живот блаженства не дает.

Слабостью своей врагов не радуй,
Обессилев, никогда не падай.
Старость не способен побороть
Тот, кто ночью убивает плоть.

Разломав игрушку, посмотри,
Что таится у нее внутри;
Никогда игрушку не жалей,
Потому что с правдой — веселей.

Так блестит Ваалова звезда.
Пятна грязи — это не беда!
Все равно его звезда струит свой свет,
Да к тому же у него другой в запасе нет.

Коршун бы Ваалу печень расклевал, —
И над спящим жадно кружит он!
Только — мертвецом прикинулся Ваал
И сварил себе из коршуна бульон.

Под луной, сияющей с небес,
Чавкая, сожрет он все кругом.
А потом уйдет Ваал в бессмертный лес
И забудется великим сном.

Пусть настал его последний час —
Ничего, Ваал по горло жизнью сыт.
Столько неба у него в глубинах синих глаз,
Что и мертвый в небо он глядит.

И когда, обрушившись в провал,
В мрак небытия ушел Ваал,
Мир, которого Ваал теперь уже не зрел,
Был, как прежде, синь, и наг, и зрел.

Когда она утонула и вниз поплыла
Из ручьев в речки и в реки,
Так светились небесные купола,
Словно труп упокоить хотели навеки.

Осока и тина ее облекли,
И она постепенно отяжелела.
Возле ног ее рыбы хороводы вели,
И водоросли задерживали тело.

По ночам было небо темным, как дым,
И несло на весу звезды, как свечи.
По утрам становилось оно голубым —
Для нее еще были утро и вечер.

И когда ее бледное тело превратилось в гнилье,
Постепенно господь забывал, каково оно было:
Позабыл он лицо, руки, волосы, всю позабыл он ее,
И тогда она падалью стала и частью подонного ила.

Четыре года длился бой,
А мир не наступал.
Солдат махнул на все рукой
И смертью героя пал.

Однако шла война еще.
Был кайзер огорчен:
Солдат расстроил весь расчет,
Не вовремя умер он.

Над кладбищем стелилась мгла,
Он спал в тиши ночей.
Но как-то раз к нему пришла
Комиссия врачей.

Вошла в могилу сталь лопат,
Прервала смертный сон.
И обнаружен был солдат,
И, мертвый, извлечен.

Врач осмотрел, простукал труп
И вывод сделал свой:
Хотя солдат на речи скуп,
Но в общем годен в строй.

И взяли солдата с собой они.
Ночь была голубой.
И если б не каски, были б видны
Звезды над головой.

В прогнившую глотку влит шнапс,
Качается голова.
Ведут его сестры по сторонам,
И впереди — вдова.

А так как солдат изрядно вонял —
Шел впереди поп,
Который кадилом вокруг махал,
Солдат не вонял чтоб.

Трубы играют: чиндра-ра-ра,
Реет имперский флаг…
И выправку снова солдат обрел,
И бравый гусиный шаг.

Два санитара шагали за ним.
Зорко следили они:
Как бы мертвец не рассыпался в прах —
Боже сохрани!

Они черно-бело-красный стяг
Несли, чтоб сквозь дым и пыль
Никто из людей не мог рассмотреть
За флагами эту гниль.

Некто во фраке шел впереди,
Выпятив белый крахмал.
Как истый немецкий господин,
Дело свое он знал.

Оркестра военного треск и гром,
Литавры и флейты трель…
И ветер солдата несет вперед,
Как снежный пух в метель.

И следом кролики свистят,
Собак и кошек хор —
Они французами быть не хотят.
Еще бы! Какой позор!

И женщины в селах встречали его
У каждого двора.
Деревья кланялись, месяц сиял,
И все орало «ура!».

Трубы рычат, и литавры гремят,
И кот, и поп, и флаг,
И посредине мертвый солдат,
Как пьяный орангутанг.

Когда деревнями солдат проходил,
Никто его видеть не мог —
Так много было вокруг него
Чиндра-ра-ра и хох!

Шумливой толпою прикрыт его путь.
Кругом загорожен солдат.
Вы сверху могли б на солдата взглянуть,
Но сверху лишь звезды глядят.

Но звезды не вечно над головой.
Окрашено небо зарей —
И снова солдат, как учили его,
Умер, как герой.

Не смейте поддаться соблазну!
Дорога назад не ведет.
Стемнеет, и полночь настанет,
И в доме вам холодно станет,
И утро уж не придет.

Не смейте поддаться обману!
Срок малый у жизни, увы.
И надо спешить, торопиться,
Хоть досыта ею упиться,
Увы, не успеете вы.