Александр Галич - Стихотворения и поэмы

Все мальчишки нашего двора знали, что мы живем в доме поэта Дмитрия Веневитинова, где Пушкин впервые читал "Годунова". Мы не знали стихов Веневитинова, не все еще умели читать, но Пушкин, "Борис Годунов" — это нам было понятно. Понятнее, чем частушки и блатные песни…

…Дом наш в Кривоколенном был суматошный, бесконечные гости, всегда кто-нибудь ночевал из приезжавших, и папа, и мама работали. Они не были конторскими служащими, поэтому работа была не регламентирована, т. е. длилась гораздо больше обычного рабочего дня, общения с ними в детстве было мало, близость пришла позднее…» [15] Федор Раззаков. Звездные трагедии: загадки, судьбы и гибели. М., 2000. С. 82—102.

Александр с пяти лет учился играть на рояле, писал стихи. В восемь лет он стал заниматься в литературном кружке, которым руководил Эдуард Багрицкий. Любопытно, что Багрицкий еще тогда предсказал ему, как поэту, большое будущее.

В июне 1934 года Гинзбурги переехали на Малую Бронную. Окончив девятый класс десятилетки, Александр подал документы в Литературный институт и, к удивлению многих, был принят. Одновременно он подал документы в Оперно-драматическую студию К. С. Станиславского. Туда его тоже легко приняли. Так Галич стал самым младшим, чуть ли не последним студентом Константина Сергеевича. Через два года он ушел из Литинститута. Но и в Оперно-драматической студии он тоже пробыл только три года. Один из преподавателей, народный артист Л. Леонидов, когда-то, еще при поступлении Галича в студию, написал на его личном деле: «Этого надо принять! Актера из него не выйдет, но что-то выйдет обязательно!»

На третьем курсе, когда Леонидов показал Галичу эту резолюцию, обидевшийся студент тут же перешел в только что открывшуюся студию, которой руководил Алексей Арбузов. Было это осенью 1939 года. А в феврале следующего года студия показала спектакль «Город на заре». Пьесу написали втроем Всеволод Багрицкий, А. Гинзбург и В. Кузнецов. «Город на заре» был показан всего несколько раз — вскоре началась война. Большинство студийцев ушло на фронт, а А. Гинзбурга врачи признали непригодным к военной службе.

Но в Москве он все равно не задержался — устроился в геологическую партию и отправился с ней на юг. Однако дальше Грозного их не пустили. В Грозном находился театр им. М. Лермонтова, — в нем и начал работать Александр Гинзбург завлитом и актером. Тогда же начался и оборвался его трагический роман «с грозной женой одного из секретарей чеченского обкома Идры-са Дочаева», лихой наездницей, москвичкой Юлей, позднее депортированной вместе с чеченцами и погибшей в ссылке… [16] Галич. Генеральная репетиция. Франкфурт, 1974. С. 82–87. (Далее — Г. Р.).

{«Лают азиатские собаки…»)

писал ей двадцатитрехлетний актер…

Но в труппе грозненского театра Александр проработал недолго — до декабря. В городе Чирчик под Ташкентом режиссер Валентин Плучек организовывал фронтовой театр, и Галич уехал из Грозного. «Через Баку и Красноводск я добрался до города Чирчика, где собрались во главе с Валентином Плучеком остатки студии. В немыслимо короткий срок мы подготовили два спектакля и несколько концертных программ, написали письмо в политуправление Красной Армии с просьбой оформить нас как фронтовой театр» [17] Г. Р. С. 87. .

В Чирчике Александр женился на актрисе Валентине Архангельской. В следующем году у них родилась дочь Алена.

Все оставшиеся военные годы Галич и Архангельская проработали в этом фронтовом театре. Театр ездил по всем фронтам, по армейским частям с концертами и спектаклями. Галич был в нем сразу и драматургом, и композитором, и актером. После войны в театре, уже в Москве, разыгралась ссора между Арбузовым и Плучеком. «Это была чистейшая чепуха — театр без Плучека. Арбузов все-таки не режиссер!» [18] Из передач радио «Свобода», 1975 г. — замечает Галич. И когда Плучек ушел, театр, естественно распался.

В 1944 году, когда театра не стало, В. Архангельская уехала работать в Иркутск. Вскоре к ней вместе с дочерью должен был приехать и Александр, его уже ждали в театре, куда он должен был поступить завлитом, но мать Галича очень просила его не уезжать из Москвы. Он послушался, а жена в Москву не вернулась, осталась в Иркутске. Туда же потом забрала и дочь…

В 1945 году Галич женился вторично на Ангелине Шекрот-Прохоровой, учившейся тогда на сценарном факультете ВГИКа. До того она была замужем за ординарцем своего отца, военного. В самом начале войны муж пропал без вести, и Ангелина уже была вдовой, когда в 1942 году у нее родилась дочь Галя.

Сразу после войны Галич окончательно оставил актерскую стезю. В 1945 году он становится профессиональным драматургом. (В СССР за двадцать лет были поставлены 80 его пьес.)

В том же 1945 году Галич попытался поступить в Высшую дипломатическую школу. Но когда он спросил у секретарши об условиях приема, ему сказали, что у него документы не примут: «лиц вашей национальности мы вообще в эту школу принимать не будем. Есть указание» [20] Федор Раззаков. Звездные трагедии: загадки, судьбы и гибели. М., 2000. С. 82—102. .

В Ленинграде состоялась премьера спектакля по пьесе А. Галича (тогда еще под псевдонимом Александр Гай) «Походный марш». Песня из этого спектакля — «До свиданья, мама, не горюй» — стала на многие годы всесоюзным радиошлягером. Чуть позже состоялась еще одна триумфальная премьера Галича (в содружестве с драматургом К. Исаевым) — комедия «Вас вызывает Таймыр». Под ней впервые и появилась подпись, прославленная впоследствии и оставшаяся на всю жизнь: «Александр Галич».

Начиная с 50-х годов пьесы Галича шли во многих театрах страны. («За час до рассвета», «Пароход зовут "Орленок"», «Много ли человеку надо» и др.) В 1955 году Галича приняли в Союз писателей СССР, а три года спустя и в Союз кинематографистов. Он — автор сценариев фильмов «На семи ветрах» и «Верные друзья». В последнем с экрана звучали его песни — «Плыла, качалась лодочка по Яузе-реке…» и «Что так сердце, что так сердце растревожено…»

Фильм «Верные друзья» в прокате занял 7-е место по СССР: 31 млн. зрителей!

Тогда же возникли очень серьезные нелады между бывшими студийцами и А. Арбузовым. Пьеса «Город на заре» впервые после войны была поставлена снова в театре имени Евг. Вахтангова (1954 г.) под фамилией одного «автора» — Арбузова. А потом когда в 1956 году Арбузов опубликовал эту пьесу опять под одной своей фамилией, он, по словам Галича, «обокрал павших и живых! Это бы ещё полбеды! Отвратительнее другое — он осквернил память павших, оскорбил и унизил живых!» [21] Г. Р. С. 88. Галича крайне возмутил этот мелкий плагиат: Арбузов был ведь только редактором коллективно написанной пьесы, а двое из трех настоящих ее авторов не вернулись с войны.