Александр - Стиг-знаменосец

У хищного ястреба злобный дух,
Лес от ястреба стонет.
Пускает он по ветру птичий пух
И птичек из леса гонит.
Орел совьет гнездо на скале.

Собрались птицы на совет
И говорили с болью,
Что нужен король — защита от бед,
Не то ястребам раздолье.

Шум и крик по ветвям пошел,
Сказала грустно ворона:
«Король — так уж лучше старый орел,
Все-таки оборона».

На все окрестные поля
Тут птицы загалдели:
«Вот и выбрали мы короля,
Не зря на ветках сидели».

Но ястреб ответил, зол и суров:
«Мы этого не позволим.
Орел прогонит нас, ястребов,
Летать над пустынным полем».

Орел, рассержен, разъярен,
Промчался между ветвями.
Ударил злобного ястреба он
Могучими когтями.

Увидев скорый суд такой,
Запела каждая птичка.
В лесу отныне мир, покой
И звонкая перекличка.

Слетелись тайно ястреба
В дальнем лесном болоте.
«Нужна смертельная борьба,
Не то конец охоте».

Услышал их речи голубь лесной,
К орлу прилетел он вскоре:
«Тебе ястреба грозят войной,
Их войско в полном сборе».

Старый орел округлил глаза:
«Мышей на кота многовато.
Пока не ударила гроза,
Летим — и я, и орлята».

Орел улетел из леса прочь.
Птички горем убиты.
Не знают, как беде помочь
И где искать защиты.

Чуть дуб повыше — ястреб сидит
И крылья расправляет.
То-то у птичек жалкий вид
И по лесу страх гуляет.

Ворона ни жива ни мертва,
Голод ворону мучит.
В чащу ольхи забилась сова,
Глаза большие пучит.

Чибис бежит, тряся хохолком,
И на бегу приседает.
Ястреб падает словно ком
И чибиса съедает.

Нынче певчие соловьи,
Как камни, молчаливы,
Перезабыли песни свои,
Трели и переливы.

Жаль мне птичек в темных кустах,
Трепещет робкое племя.
Ночью и днем их терзает страх,
Медленно тянется время.

Покуда пес храпит под столом,
Лиса в гусятник крадется,
И, если пса не разбудит гром,
Плохо гусям придется.

Покуда кошка спит в траве,
Мышь не боится кошки
И досаждает бедной вдове,
Грызя последние крошки.

Птички ждут не дождутся орла,
А он летает по свету.
Нет у него своего угла,
И в лес ему хода нету.
Орел совьет гнездо на скале.

Девушка парню сказала так:
«Теперь-то мы не тужим.
На сердце грусть.
Но чем ты прокормишь меня, бедняк
Если мне станешь мужем?
А лес зазеленел.

Вставать не люблю я рано
И спину гнуть не люблю».
«Что ж, рыбаком я стану
И рыбы тебе наловлю».

«А вдруг ни леща, ни щуки
Ты не сможешь добыть?» —
«Что ж, цеп возьму я в руки,
Пойду на ток молотить».

«А если вдруг от града
Погибнет рожь на корню?» —
«Стану пасти я стадо,
Пастуха заменю».

«А вдруг за долги скотину
Продадут, на беду?» —
«Топор из-за пояса выну
И в лесорубы пойду».

«А вдруг топор откажет,
Ни щепки не отколоть?» —
«Мельник меня уважит,
Возьмет муку молоть».

«А если прорвет запруду
О весенней поре?» —
«Копье себе добуду,
Буду служить при дворе».

«А если прикажут слугам
Прогнать тебя в тумаки?» —
«Что ж, за гончарным кругом
Буду лепить горшки».

«А если в сарае дыры
И смерзнется глина в ком?» —
«Что ж, пойду в ювелиры,
Буду со знатью знаком».

«А если не хватит на перстни
Золота господам?» —
«Сваляю шляпы из шерсти
И выгодно продам».

«А если шляп не купят
И горю ничем не помочь?» —
«Ну, значит, час наступит
Уйти из дома прочь».

«А если в пустыне мертвой
Ты пищи не найдешь?» —
«Тогда пошлю тебя к черту,
Сама не знаешь, что врешь».

«А вдруг я псалом прочитаю
И черт меня не возьмет?» —
«В песок тебя закопаю,
Меня ты вогнала в пот».

«А если и пески
Не примут твою подружку?»
На сердце грусть.
«До гробовой доски
Любить тебя буду, болтушку!»
А лес зазеленел.