Древнеанглийская поэзия

Еще о злосчастной
я возвещу о твари
из роды рыбьего,
что рыщет в море,
стих, коль сил достанет,
о ките могучем.
Часто его величают
причиной бедствий,
5
губителем злобесным
корабельщиков-мореходов
и прочего люда;
лютого именуют
Фаститокалон [78]– исконный
морской он житель.
Вблизи, как земь,
он показаться может
вершиной шершавой,
возвышающейся над водами,
10
островом с отмелью,
водорослью поросшей,
как пристанище для усталых
скитальцев моря,
для мореходов, –
они охотно
чалят сначала
челны высокогрудые
к этой суше,
не сущей и вероломной,
15
морских под скалами
коней привязывают, [79]
а после вступают
без опаски на берег,
души доблестные, –
на воде остаются
челны, причаленные
к песчаной отмели, –
потом скитальцы
усталые располагаются,
20
без страха странники
костры раскладывают,
огни зажигают
по берегам высокие,
пламя запаляют
люди и радуются,
дорогой изнуренные
роздыху долгожданному.
Но чуть он почует,
враг злочинный,
25
что убежище корабельщики
на горбе его устроили
и ночлегом располагаются,
о погоде радуясь,
тут камнем он канет
в морские волны,
топит пришельцев,
спешит в пучину
жадный житель моря,
погружаясь, уносит
30
в бездну добычу,
в обитель смерти,
и ладьи, и Ладейщиков.
У злодейных духов
таковы же повадки,
у тварей диавольских:
умело злонамеренные
обманывают человека,
дело доброе
в недоброе обращая,
35
бесчестят несчастливых,
чтобы те, отчаявшись,
пали и возопили
о помочи к недругам,
вражье избравши
житье неправедное.
И чуть почувствует
чудище по жгучей
боли в горбине,
что корабельщики некие,
40
мужи дружинные
расположились надолго
вдоль боков его покатых,
тогда злокозненный
жизнесокрушитель
уничтожает грешных,
преступных и нечестивых,
тех, что злодейством
здесь ему угождали,
и нежданно, покрывшись
45
шлемом-невидимкой,
в бездонную пучину,
за тьму туманную
смертных уносит
в пекло пламенное,
как мореплавателей
с морскими конями
кит могучий
губит негаданно.
И другая у гордого
50
есть повадка необыкновенная,
у водоплавающего:
когда его в море
мучит голод,
когда поснедать
чудовище ищет,
пасть распахивает
пастырь океанский,
и запах несказанный
из зева его исходит,
55
из утробы, прекрасный,
и рыбье племя,
твари водные
плывут издалека,
морские, взыскавшись,
откуда сладкое
исходит благоуханье,
и охотно они вплывают
толпой беспечной
в пасть разверстую,
60
пока не наполнится,
тогда смыкаются
губы гибельные
за богатой добычей,
челюсти чудищные.
Так же часто
и с человеком бывает:
весь век он смотрит
на жизнь с небреженьем
и бежать не хочет
65
от соблазнов разных,
от желаний суетных,
от злохитрого благоухания,
в грехах погрязший
перед чудовладычным;
когда же скончаются,
враг проклятый
ад раскроет
всем, кто суетным
весельем плоти
70
наслаждался бездумно
по недоброму наущенью:
так искусный лукавец
завлекает многих
в бездну, злобесный,
в обитель огненную,
всех, кто усердно
силе диавольской
служил грехами
и охотно при жизни
75
Внимал в этом мире
Злонамеренным его советам,
А после за падшими
Пасть смыкается,
Челюсти чудищные,
Крепчайшие створы
Врат адских; [80]
И нет возврата,
Путь закрыт попятный
Тем, кто попался,
80
как рыбам неосторожным,
что рыщут в море,
изо рта китового
уйти невозможно.
И здесь нам должно
.....
бога божьего,
и биться с диаволами
словом и делами,
чтобы славу увидеть
85
дивновладычного;
здесь да будем,
в жизни быстротекущей,
искать спасения,
дабы с любимым
в обители небесной
пребывать во славе
всевековечно.

Меня на битву
победоподатель
Христос подвигнул;
я же неустанно
люд испепеляю,
на земле прозябающей,
несметное племя смертных
умею, не прикасаясь
5
уничтожать, когда державный
в сраженье меня посылает.
Я же порою
сердца их радую,
порой утешаю
прежних недругов
из дальней дали,
когда я снова
после пагубы
их путь исправлю.
(Солнце)

Платье мое безгласно,
пока я по земле ступаю,
пока я тревожу воды,
пребываю в селеньях;
но над краем героев
порой меня возносят
белые мои доспехи
и поднебесный воздух, –
5
и тут я улетаю,
тучами увлекаемый,
прочь от земного народа,
и наряд мой белый
звучный и певучим
звоном полнится,
чистым звучаньем,
когда я разлучаюсь,
с водой и с берегом,
дух блуждающий.
(Лебедь) [82]
Голос – мое богатство –
из горла исходит,
я песнопевец славный,
и наполнена разными
голова моя звуками,
я распеваю громко,
все лады выводить умею
и не чуждаюсь смеха;
5
старый певец, под вечер
человекам в селеньях
приношу утешенье,
когда в тиши возглашаю
всякими голосами,
и все, усевшись тихо,
в домах мне внимают.
Меня, пересмешника,
знаешь ли, как прозвали,
звонко поющего,
10
вроде скомороха,
радость людям
несущего и веселье
голосами своими.
(Соловей) [83]

Воевал я волны,
я с ветром бился,
не раз был в распре,
рыская по землям
в чуждой пучине,
отчизну покинув:
в бою, побеждая,
стою на месте,
5
а едва подвинусь –
тут одолевают
враги меня и гонят,
и гнут, и ломают,
утащить они тщатся
то, что я защищаю.
Не слаб я и цепок,
коль лапы целы,
пока меня камни
морские держат,
10
держусь упорно.
Скажи мое имя.
(Якорь)

Дивно содеянный,
я служу господину,
в бранях остренный,
я изрядно украшен:
в пестрые доспехи,
в паволоку сутужную,
клад смертоносный вложен
в ножны владыкой,
5
он же в походах,
в охотах ратных
несет меня в сечу,
и под солнцем в селеньях
камни на мне сверкают,
искусно оправленные
кузнецами-золотоделами.
Я концом заостренным
Живых убиваю;
Вождь меня украшает
10
серебром, самоцветами,
и в хоромах со мною
не худо обходится,
но охотно славит
мои достоинства
в медовых застольях.
То под запором держит,
То опять выпускает
Странника усталого
Метаться в поле,
15
битволюбивца;
убийца недругов
в руках у друга,
вне закона объявленный,
как оружие проклятый,
наперед я знаю,
никто не станет
мстить, коль скоро
срежет меня свирепый
ратник в сече,
20
ибо не оставлю
по себе потомства,
род мой древний
на мне прервется,
когда не уйду я,
государя утратив,
от того меченосца,
что казной меня одаривал;
рок меня покарает,
коль на радость владыке
25
буду я, как было,
в битве покорен
приказаниям хозяина, –
в наказание без богатства,
без потомков останусь,
и не встану рядом
с невестой на свадьбе,
и навек у меня отнимет
чаянье счастья
тот, кто вначале
30
цепями меня опутал,
и теперь я должен
радоваться в безбрачии
дишь ратным сокровищам.
Не однажды, обманувшись украшениями,
Жену я возмущаю,
Умаляя ее желания,
И хулит меня женщина,
Хлопает руками,
Попрекает меня и злые
35
речи выкрикивает;
я же брани не слушаю
(Меч?) [84]