Светлана Ермолаева - Реквием по Высоцкому

Он снился мне разным, но всегда 42-летним, каким умер. Вот это меня, честно говоря, поражает. Почему я старюсь, а ему постоянно в моих снах 42? И близок так, и целуемся, и… как будто мне тоже столько лет, как было, когда он стал мне сниться: 33 года. Иногда он бывает пьян, иногда трезв, но всегда он — ВЫСОЦКИЙ, И ВСЕГДА Я ЛЮБЛЮ ЕГО. Что это? Его жизнь продолжается в моих снах? Снится живой, ни разу мертвый, или умерший. И всегда — летом. Правда, совсем недавно, в этом году я попыталась отречься от него, и он мне приснился впервые мертвый. Но ничего не вышло из моего отречения. Недавно опять приснился живой, и сон был длинный.

Однажды, чтобы спастись от этих снов, ведь я жила не одна, а с мужем, я обратилась к экстрасенсу, женщине. Почти ничего ей особо не рассказала. Она посмотрела на меня внимательно и сказала: — Возле тебя мужчина стоит с гитарой и усмехается. Я ее спросила: — Что это значит? Она ответила: — Он умер, а душу твою с собой захватил.

Я: — Мы не знали друг друга! Она: — А зачем помнишь его, думаешь о нем? Я: — Так получилось. Она: — Человек, который умер давно, обладал очень сильной энергетикой.

И ты тоже. Похоже на то, что вы в самом деле встречаетесь с ним в твоем подсознании. Не могу сказать, как это происходит. Можешь забыть о нем? Я: — Хотела бы, но он в мозги въелся. Слишком много я слушала его песен, слишком много я читала его сборников, материалов о нем. Она: — Ничем не могу тебе помочь.

Космические связи не в моем ведоме.

А в чьем ведоме? Жизнь проходит, как песок сквозь пальцы. Слава Богу, что не зациклилась полностью на Володе, как многие его почитатели, и у меня есть своя собственная литературная жизнь, своя судьба. Он даже однажды признался, что я его превзошла по количеству написанного. — Не надо пиетета передо мной. Ты достигла многого, больше, чем я. Может, и живешь ты дольше за меня. Ну, как такое может сниться? Почему? Зачем? Кому повею печаль мою? И хочу, чтобы он мне снился, и чувствую, что в этом есть что-то мистическое, нереальное, такое не должно быть, но есть. Вообще, по жизни сны мои сбываются. Даже думаю иногда, как бы после смерти мозги свои оставить для изучения, столько в них всего намешано.

Три дня назад приснился мне опять сон. Впервые за много-много лет Володя приснился мертвым. Почему-то его тело на доске, типа плота небольшого в реке. А я его вытаскиваю на берег, вытащила, но вдруг налетела волна и унесла его на этом плоту вниз по течению. Потом оказалось, что его тело не могут найти. Я говорю: — Надо искать там, где река кончается. Наверное, это река была ЛЕТА.

Не знаю, что будет дальше с моими сновидениями, но, может, Володя уже не будет мне сниться. Слава Богу, что я не одна, со мной любимый человек, дочери, внуки. Мое собственное творчество. Трудно сказать, что было бы, если бы, кроме Володи, не было никого и ничего. С ума бы сошла, точно.

ВВ шел на концерт, я его встретила, спрашиваю: — Ведь это ты, Володя Высоцкий? — Да! — Я люблю тебя с 1980 года, я написала столько стихов тебе! Я тебя не отпущу, ты мой! Обнимаю, целую в губы. Он сначала сопротивляется, а потом сам начинает страстно целовать меня, не отрываясь. Говорит: — Ну, все, концерта не будет, пойдем куда-нибудь! Идем в обнимку, какой-то большой зал, кулисы, мы падаем на пол и продолжаем целоваться…

Наивное, но искреннее стихотворение, написанное давным-давно, вошедшее лишь в первый сборник, 1990 года.

В этом году исполнилось 25 лет со дня преждевременной кончины нашего выдающегося современника-Владимира Семеновича Высоцкого. 25 июля 1980 года его уход был отмечен кратким некрологом в российской газете «Советская культура», а 28 июля, пренебрегая первыми в истории спорта СССР Всемирными Олимпийскими играми, вся Москва и вся страна хоронили Высоцкого. И вот уже четверть века люди, для которых жил и творил Поэт, отмечают две даты: 25 января (день рождения) и 25 июля (день кончины) Владимира Высоцкого. Почтим же и мы сегодня его память — встанем и помянем.

При жизни поэт Владимир Высоцкий ни разу не публиковался. Его песнями-стихами и просто стихами пренебрегали маститые поэты типа Евтушенко, Вознесенского, пеняя ему на неправильную глагольную рифму: кричу — торчу. А что им стоило замолвить пару слов в редакции любого столичного журнала, даже газеты? Сколько бездарей они благословили! И где они ныне — все эти бездари-однодневки?

Был у меня лично случай в Москве в редакции альманаха «Поэзия». Я разговаривала с гл. редактором Н. Старшиновым, фронтовиком, достойным человеком, хорошим поэтом, и спросила его, приносил ли к ним в редакцию стихи Высоцкий. Н.Старшинов ответил: «Приносил, но это же не поэзия!» Мне стало неловко за него, и я тогда же в нем разочаровалась. Кстати, два моих стихотворения, не самых лучших, были опубликованы в этом альманахе.

Помню, как вышла первая книга стихов ВВ «НЕРВ» в 1981 году. Ну, почему и каким образом пробрался в предисловие Роберт Рождественский, до мозга костей придворный, партийный, «совейский» поэт?

Стыдно должно быть А. Вознесенскому с его посмертным посвящением ВВ, когда он издал свое стихотворение, похоронив живого Высоцкого. Как говорится, ради красного словца… Накаркал. А Евтушенко? Быстренько накропал стишок: «В распродаже — Высоцкий». Ну и что? Завидки взяли? Да уж! Такой всенародной любви Евтушенко точно не светило. Ни при жизни, ни после смерти.

Ну, ладно, разберемся, как говорил Владимир Семенович. Запад до сих пор считает, что на всю огромнейшую территорию у нас лишь три мегазвезды: Евтушенко, Вознесенский и Ахмадуллина. Что уж говорить о разных мелких: Рубцове, Прасолове, Чичибабине, Тряпкине и других русских поэтах, несправедливо забытых и обделенных вниманием. А ведь именно кучка, далеко не могучая, вершила судьбы многих и многих. Прах их побери! Именно они, а не послушные редакторы не пущали в Поэзию, не допускали до публикаций. Они — палачи русской поэзии, а не редакторы!

Они погубили Высоцкого, а не водка и наркотики. Он был прежде всего поэтом, а потом уже всем остальным. И потому главной его обидой, мне думается, было непризнание его как поэта.