Инна Кабыш - Мама мыла раму

— Ну?

— У нас с Пашей в ЖЖ был аккаунт на двоих…

— Я сейчас сойду с ума!.. — Лена снова закурила.

— Аккаунт, — спохватилась Саша, — это почтовый ящик. Только виртуальный. На этом ящике висит замок, ключи от которого есть только у нас двоих, — продолжала она. — Мы оставляем друг другу сообщения, и никто чужой не может их прочитать. Это понятно?

— А почему он пишет «когда ты туда войдешь»? — упрямо повторила Лена.

— Так ведь я с этого начала: он сменил пароль, заменил замок, по-вашему…

— И что нужно сделать, чтобы открыть этот замок? — нетерпеливо спросила Лена.

— Найти новый ключ, — ответила Саша, — ключ это пароль, то есть какое-то слово…

— Какое? — Лена погасила окурок.

Саша пожала плечами:

— В том-то и дело, — и добавила, что а ведь скорее всего это что-то совсем простое…

Повисла пауза.

— А зачем он, по-твоему, это сделал? — резко спросила Лена.

— Сменил пароль? — уточнила Саша.

Лена кивнула.

— Думаю, ему нужно выиграть время…

— Выиграть время, — побледнела Лена и, схватив Сашу за руку, приказала: — Едем к тебе!

— Ой! — вскрикнула Марья Ивановна, увидев на пороге внука и, пропуская его в прихожую, добавила: — Ты, может, есть хочешь?

И Павел усмехнулся, что как это ни странно, хочу, а Марья Ивановна возразила, что же тут странного, ты ведь растешь… — и засеменила на кухню.

И Павел пошел следом за ней и, сев на табуретку, вдруг спросил:

— А что, в школе сейчас «Преступление и наказание» проходят?

— Куда ж оно денется, — улыбнулась Марья Ивановна, ставя кастрюлю на плиту. — У меня не проскочишь…

— И сочинение «Теория Раскольникова» пишут? — снова спросил Павел.

— Куда ж они денутся, — засмеялась Марья Ивановна, нарезая хлеб.

— И что пишут? — поинтересовался Павел.

— Ну ты прям как маленький! — удивилась Марья Ивановна и, прикусив язык, протараторила: — Всё как надо пишут.

— «Тварь ли я дрожащая или право имею?» — усмехнулся Павел.

— А что же еще? — удивилась Марья Ивановна. — Да тебе зачем?

Павел взял ложку и повертел в руках.

— А ты можешь представить себе теорию, противоположную теории Раскольникова?

Марья Ивановна стала посреди комнаты и почему-то шепотом спросила:

— Как это?

— Ну как тебе сказать? Чтобы Раскольников захотел стать не Наполеоном, а… Акакием Акакиевичем, например?

— Господи!.. — испугалась Марья Ивановна.

Павел рассмеялся:

— За что я всегда любил учителей, так это за верность устоям.

И Марья Ивановна обиженно поджала губы, а Павел встал, крепко обнял ее и пошел к двери.

— Да ты что, уезжаешь, что ль, куда? — кинулась за ним Марья Ивановна.

— В некотором смысле, — хмыкнул Павел. — Но ты слишком хорошо знаешь текст, чтобы так подставляться…

А Лена и Саша подошли к дверям Сашиной квартиры.

Саша открыла дверь, и они оказались в чистенькой прихожей.

Саша ринулась к компьютеру и, включив его, зашла на сайт ЖЖ.

«Введите пароль» — высветилось на мониторе.

— Вот видите, — вздохнула Саша.

— Вижу, — расстроилась Лена и, подумав, сказала: — Я, конечно, ничего не понимаю в компьютерах, но не может быть, чтобы туда нельзя было войти: у любой загадки есть отгадка… У тебя есть знакомые, которые хорошо разбираются в компьютерах?

Саша задумалась.

А Лена вдруг вскочила: «А у меня есть» — и, вытащив мобильник, набрала номер.

— Антон? Это я. Тут такое дело… Это касается Паши. По-моему, он что-то задумал… Короче, ты не мог бы срочно приехать по одному адресу вместе… со своей девушкой? — она повернулась к Саше: — Какой у тебя адрес? — и, повторив сказанное Сашей в телефонную трубку, умоляюще добавила: — Только ради бога скорее…

— Может, кофе? — спросила Саша.

И Лена ответила, что вообще-то я кофе не пью, но сейчас давай. И Саша ушла на кухню. А Лена закурила и стала ходить по комнате.

Когда Саша вернулась с кофе, Лена села и отпила глоток.

— Здесь вы и жили все это время? — спросила Лена.

Саша кивнула.

— А это твоя квартира? — продолжала Лена.

Саша снова кивнула:

— Я же говорила, бабушка оставила…

Лена махнула рукой, и тут в дверь позвонили.

— Надеюсь, это они, — и почему-то пошла открывать. Она вернулась с Антоном и Женей, и Саша встала навстречу вошедшим.

Лена представила хозяйку:

— Это Саша, девушка Паши, — и, глянув на Женю, добавила: — А это, если не ошибаюсь, Женя. Девушка Пашиного отца…

Женя усмехнулась. А Лена попросила, чтобы Саша на вашем птичьем языке объяснила Жене, в чем проблема.

И Женя, внимательно выслушав, подошла к компьютеру и, пошарив мышкой, заметила, что плохо дело, потому что Павел, кроме ЖЖ, сменил пароль и на почте.

— Что же делать? — с отчаянием спросила Лена, но у нее зазвонил мобильник и она раздраженно ответила, что да, мама, и вдруг встрепенулась: «Только что был у тебя?» — и решительно добавила, что расскажешь на месте и приезжай немедленно, потому что нам сейчас надо держаться вместе, возьми машину, я оплачу, тьфу! — да знаю я, что ты заслуженный учитель… — и передала трубку Саше, чтобы та продиктовала адрес.

— Паша только что от нее ушел, — Лена снова закурила и с недоумением добавила: — Спрашивал, как она представляет себе теорию, противоположную теории Раскольникова…

— Ясное дело, — отозвался Антон.

И Лена быстро спросила:

— Ты что-нибудь понимаешь?

— Пашка назло нам решил стать маленьким человеком … эдаким… — Антон хмыкнул, — «бухгалтером»…

— Это я и сама понимаю, — Лена потянулась за очередной сигаретой. — А что дальше?

— А можно кофе? — вдруг попросил Антон у Саши и, как бы извиняясь, добавил: — Не могу без кофе сосредоточиться…

Лена понимающе кивнула и затянулась. Женя тоже вытащила сигарету и закурила. Все молчали, пока в дверях кухни не появилась Саша с подносом, на котором стояли три чашки. Антон и Женя взяли по одной: «Спасибо».

А Лена погасила окурок и повернулась к Антону:

— Выпей и мой…

Антон кивнул.

А Саша усмехнулась: третью чашку она сварила для себя, но почему-то это никому не пришло в голову.

Выпив две чашки кофе, Антон прошелся по комнате и сказал:

— С год назад я прочел в одной немецкой газете, что в Германии некий юноша решил покончить с собой. Но очень своеобразным способом. Он нашел по интернету исполнителя, человека, готового сначала его убить, а потом… — Антон сделал паузу, — расчленить и съесть…

— Господи! — прикрыла ладонью рот Лена.

— …чтобы он мог превратиться в Scheisse…

— Что такое «шайсе»? — хором спросили Лена и Саша.

— «Шайсе» — это «говно», — быстро ответила Женя и добавила, что два года назад стажировалась в Гамбурге.

В дверь позвонили, и Саша вышла в прихожую и вернулась с Марьей Ивановной. Марья Ивановна оглядела присутствующих и уставилась на Женю.