Эдуард Асадов - Полное собрание стихотворений в одном томе (сборник)

Вот и я, возвратившись с войны когда-то,
Твердо выбрал прямой и свободный путь,
Никакой меня бурею не согнуть!
Я – упрям. И в права свои верю свято!

Но когда я в любовь распахнул окно,
Мне пришлось, как на мине, на ней взорваться:
Ибо так мне уж, видимо, суждено
Верить там, где мне надо бы сомневаться.

Есть закон: чем подлее на свете зло,
Тем пестрей оно любит всегда рядиться,
Тихим ангелом утро в мой дом вошло,
Чтоб затем (ну за что мне вот так везло!)
В превосходного дьявола превратиться!

Да, жену мне тогда подарил Господь,
Только вот за какие грехи, не знаю,
Где бесчувственно сердце, распутна плоть
И душа лицемерная и пустая.

И гуляла она, и болталась она
Где угодно и, боже мой, с кем угодно!
Возвращалась прокурена и хмельна,
Но зато независима и свободна.

И, чем больше швыряла она вранья
И встречалась со всякою шелухою,
Тем отчаянней билась за то, чтоб я
Был отрезан от мира глухой стеною.

А зачем? А чтоб жил в беспросветной лжи,
Чтобы рвал и здоровье, и душу в клочья,
И работал как лошадь и днем, и ночью
На курорты, наряды и кутежи!

Я молчал. Может, где-то был убежден,
Что воздается судьбой мне за тяжесть груза,
Иль затем, может статься, что был влюблен
В светлый образ, украсивший небосклон
И носивший прекрасное имя: Муза!

Но отдушина все же порой была:
В Доме творчества, там, где я в песню рвался,
Там, где Муза с улыбкой меня ждала,
Где я жил и писал вдалеке от зла
И где так интересно с людьми встречался!

Но едва возвращался я вновь домой,
Как кидались навстречу скандалы дома,
И опять от знакомых и незнакомых
Был отрезан я, словно глухой стеной…

Но друзья (нет, не сгинула красота!)
Не смирялись, стучась в эти злые стены,
А всех громче всегда возмущалась та,
Что стихи мои людям несла со сцены.

– Нет! – она восклицала, – ну как же так?!
Я – артистка. Бываю буквально всюду,
И везде тебя любят. Я лгать не буду!
Ты же заперт от мира, как злейший враг! –

И, смутясь, добавляла: – Когда б, любя,
Нас связала судьба, то, хитрить не буду,
Я бы шла, все преграды твои рубя,
Чтобы жизнь клокотала вокруг тебя
И чтоб люди общались с тобой повсюду! –

И Судьбу, видно, тронула эта речь,
И, чтоб кончились беды и все разлуки,
Повелела она мое зло отсечь
И затем, вместо наших нелегких встреч,
Навсегда нам сплела и сердца, и руки.

Я не знаю, на радость или беду
Я кидал в восхищенье за словом слово:
– Люди! Здравствуйте! Славьте мою звезду!
Я покончил с бесправьем, я к вам иду!
Ибо ныне я стал человеком снова!

Да, две жизни, два образа – день и ночь:
Там – сплошные распутства, здесь – вроде нежность,
Там – обманы, здесь – правда и откровенность.
Значит, прочь все сомненья и беды прочь!

Вот уж мчит по сердцам высочайший ток!
Но попробуй понять даже лучших женщин!
Есть забот океан и любви поток,
Только вот про общенье с людьми – молчок…
Да и слов о свободе все меньше… меньше…

Даже мизер: былая тропа моя
В подмосковный Дом творчества, труд, общенье,
Получили суровое запрещенье:
– Для чего тебе мир, если рядом я?!

Да, конечно, великая вещь – семья!
Но припомни Людовика, дорогая,
Что сказал: – Государство-де – это я!
– Он король, а в России свои края.
И довольно. Я диспут наш прекращаю! –

Вот и все. Но вопрос вырастает вновь:
Ты за счастье, и я всей душой за счастье,
Только будет ли истинною любовь,
Если кто-то стремится к верховной власти?

Если кто-то, все споры разя мечом,
Верит только в свое «золотое слово»?
И, уверен в себе и уме своем,
Пусть любя, но священным горя огнем,
Просто жаждет держать под замком другого?!

Но ведь вроде есть главное: жить бы и жить бы!
Кто же пишет за нас этот злой устав?
Неужели ж хорошее слово – женитьба
Равнозначно понятью «лишенье прав»?

Люди, люди! Родные мои, хорошие!
Мы же веруем в счастье, а не в тоску!
Почему же тогда вот такою ношею
Мы любимых сгибаем порой в дугу?!

Совместима ль, скажите, любовь с неверьем?!
Нету веры? Не надо тогда и лгать!
Ну, а если действительно есть доверие,
То зачем же нам душу друг другу рвать?!

Надо вырваться нам, наконец, из круга
Где томится то радость, то снова зло,
Ну неужто нельзя нам понять друг друга
Без конфликтов: доверчиво и светло?!

«Уж двадцать с гаком дружим мы с тобою», –
Писал тебе когда-то я, дружище.
Теперь же этой дружбе, я не скрою,
Аналогов, пожалуй, и не сыщешь.

Сегодня чувств почти что не хранят
И дружба – чаще так – пятиминутка.
А наша дружба – это уж не шутка,
Подумать страшно: целых пятьдесят!

И я уверен в том, мой дорогой,
Что стаж подобный следует назвать бы,
Как у супругов золотую свадьбу,
С таким же правом «дружбой золотой»!

И что скрывать: когда-то нам казалось,
Что будут вечно волосы, как смоль,
Однако смоль припорошила соль,
А вот теперь и соли не осталось…

Но нету в том существенного зла,
Коль сердце так же неподкупно бьется,
И совесть в нас по-прежнему цела,
И дружба настоящей остается!

Мы жизнь не обходили стороной,
Страдали, и смеялись, и грешили,
И восхищались дамами порой,
И рюмку мимо рта не проносили…

И хоть живем не очень-то спокойно,
Но веруем, воюем и поем
И пусть не знаем, сколько проживем,
Но только знаем: проживем достойно!

Над скатертью хрустальный перезвон,
Улыбки – ярче праздничных плакатов!
Давай же, друг, поднимем тост за жен,
За наших самых лучших в мире жен,
Тех, что мудрей всех кантов и сократов!

Какие б жизнь ни подносила тайны,
Жена всегда решение найдет.
И если сделать все наоборот,
То результаты будут гениальны!

Бегут года, к морям несутся реки,
А нам, с жизнелюбивою душой,
К чему скрывать, хотелось бы с тобой
Пожить еще и в двадцать первом веке!

А если нет, и будет все не так,
И в завтра нам не выдадут билета,
Мы улыбнемся: «Ничего… Пустяк!»
И, вскинув нашу дружбу, словно стяг,
Шагнем в обнимку в зарево рассвета!

Что за смысл в жизни спорить и обижаться
И терять свои силы в пустой борьбе?
Ты ведь даже представить не можешь себе,
До чего идет тебе улыбаться!