Теодор д'Обинье - Трагические поэмы

(1610). Когда Обинье уезжал работать в Сентонж, король на прощанье сказал ему: «Обинье, не обольщайтесь более на мой счет, мою земную и вечную жизнь я вручаю святому отцу, истинному наместнику Бога». С того дня Обинье счел великое намерение короля начать войну напрасным, а самую жизнь этого бедного государя осужденной Богом. Так он и сказал своим приближенным, и действительно: через два месяца пришло ужасное известие о смерти короля. Обинье узнал об этом, лежа в постели. По первоначальным слухам ему сообщили, что король смертельно ранен в горло, но Обинье в присутствии многих лиц, прибежавших в его комнату вместе с вестником, сказал: «Не в горло, а в сердце», будучи уверен, что это так.

Итак, королева была объявлена регентшей с согласия областных собраний. На съезде в Пуату никто этому не противился, кроме Обинье, утверждавшего, что право подобного избрания принадлежит не Парижскому парламенту, а Штатам. И, хотя он был взят на заметку за эти слова, его не преминули отправить представителем от его провинции, дабы принести присягу в верности новому королю и регентше.

Приехав в Париж, уполномоченные различных местностей подождали, пока число представляемых ими областей достигнет девяти, и решили выбрать своим представителем господина де Вилларну, который был в то время генеральным депутатом [719] Генеральный депутат — официальный представитель протестантских церквей при короле. . У них возник большой спор о том, как войти и говорить. Наконец все решили, что Обинье, как старший и опытнейший среди них, будет служить им образцом поведения. Королевский совет был возмущен тем, что никто из них не стал на колени ни в начале, ни в конце речи, которую Риве произнес из тщеславия, причем говорил дрожащим голосом и несвязно. При выходе господин де Вильруа [720] Никола де Нефвилль, господин де Вильруа, секретарь Штатов с 1567 г. Он входил в совет герцога де Майенна во времена Лиги. стал укорять Обинье, спрашивая, почему он не стал на колени. Обинье ответил, что все его товарищи дворяне или духовные лица [721] Реформы устанавливали права протестантских пасторов как равные правам католических клириков. и обязаны только отвешивать поклон, а не становиться на колени перед королем. Через четыре месяца королеве вдруг пришло на ум поговорить с Обинье наедине. Получив от нее пригласительную записку, Обинье, вопреки советам друзей, отправился во дворец. Два часа он провел с королевой взаперти, причем дверь охранялась герцогиней де Меркюр; королева притворялась, будто хочет получить у него указания по некоторым вопросам, но в действительности хотела выставить его изменником или подозрительным лицом для его партии.

И вот при открытии сомюрского съезда [722] Королевский двор стремился ограничить роль этой ассамблеи избранием кандидатов в генеральные депутаты. Д'Обинье и его соратники, напротив, хотели воспользоваться случаем и восстановить Нантский эдикт в его первоначальном виде. в ответ на все обещания господина де Буассиза Обинье сказал: «Я добьюсь от королевы, чего хочу: она будет считать меня хорошим христианином и хорошим французом». Потом к нему намеренно приставили ла Варенна, который стал за ним усиленно ухаживать. Когда один из подкупленных придворных в присутствии герцога Буйонского спросил у Обинье: «Что делал у вас ла Варенн, побывав у вас двенадцать раз со вчерашнего утра?» — Обинье ответил: «То, что он сделал у вас с первого раза и чего не мог сделать у меня за двенадцать раз».

Тут Обинье лишился дружбы герцога Буйонского, которой пользовался в течение тридцати лет: произошло это потому, что Обинье помешал ему председательствовать и возражал против всех его предложений, погубивших его доброе имя. В особенности, когда вышеупомянутый герцог произнес длинную речь, чтобы заставить партию отказаться от всех гарантий и предать себя в руки королевы и королевского совета. После длинного и напыщенного восхваления мученичества герцог услышал другую речь, совершенно противоположную своей; она заканчивалась следующими словами: «Да, мученичество заслуживает всяческих похвал; неизмеримо блажен, кто претерпевает его за Христа; готовиться к мученичеству — долг каждого истинного христианина, но побуждать или обязывать к нему других — дело предателя и палача». К концу совещания

Обинье, который, как известно, говорил «прощайте» только тем, кто хотел отречься или умереть, сказал при всех: «Прощайте!» Феррье [723] Жереми Феррье — пастор из Нима, один из трех посланцев, направленных ко двору от ассамблеи. В 1613 г. он перешел в католицизм. , чем вызвал недовольство самого Феррье и многих присутствовавших, но через два месяца Феррье действительно отрекся и перешел в католичество.

Тут начались раздоры между гугенотами, и вся партия пришла в упадок, прежде всего по вине большинства вождей, а потом вследствие жадности пасторов; трое из них оказались отступниками: Феррье и Ресан были наказаны позором, а Риве, уличенный в Пуату в том, что получил пенсию под именем своего сына, вызвал к себе презрение со стороны кучки былых соратников. Молодые же принялись заискивать в нем, за что Риве сравнили с барбосом, всунувшим голову в горшок с маслом и окруженным шавками, что лижут ему морду, притворяясь, будто поздравляют. Итак, на соборе в Туаре, высказавшемся за представление отчета в сомюрских делах, стойкие понесли кой-какой ущерб. Там перед двумястами собравшихся пастор де Парабер, прозванный Лафуркад [724] Жан де Бодеан сеньор де Парабелль (или Парабер) — наместник короля Наварры в Пуату, друг и соратник А. д'Обинье в годы религиозных войн. , восемь или десять раз вставал и перебивал речи восклицанием: «Господа, берегитесь оскорбить королеву». Там решились побеспокоить губернаторов, клавших себе в карман жалованье, предназначенное для их гарнизонов, но некоторые молодые пасторы сказали: «Они предусмотрительны и миролюбивы». Наконец захотели добраться до тех, кто в ущерб партии получал пенсии; тогда один пастор сказал: «Высшим властям угождать — заслуга не из последних [725] Строка из Горация. По латыни: «Principibus placuisse viris non ultima laus est». ». При этой выходке Обинье простился с честной компанией, сославшись на свой возраст, и сказал, что с него довольно публичных собраний, уподобившихся публичным женщинам.

Герцог де Роан, ненавидимый и впавший в немилость за то, что хорошо действовал в Сомюре, удалился в Сен-Жан и притворился, будто укрепляет его при помощи друзей. Между тем гарнизону Обинье, как и гарнизону Сен-Жана, больше не платили жалованья. Лишившись семи тысяч франков жалованья за отказ от прибавки в пять тысяч, Обинье был вынужден отправиться добывать деньги на реке Севр. Под угрозой осады он ознакомился с местоположением Доньона и решил не быть Sorice d'un pertuso [726] Быть мышью, у которой нора с одним выходом (латинизир. старофр.). : он купил островок и распорядился построить дом в Майе за две тысячи экю. Параберу было поручено осмотреть место работ. Обинье, оказавшийся там же на месте, хорошо принял его.