Екатерина Хмелевская - Ваша пыль на моих полках

Я тебе на память – монеткою,

Ты на память мне – адом отчаяния.

Я могла бы… Но запаковываю

В коробок себя, до востребования

Вышлю в адрес тебе… Фарфоровую.

Разобьётся в пути, наверное…

30.05.2013

Знаешь, мне снятся поезда.

Знаешь, совсем не те, что в яви.

Может, ответишь мне, когда

Наши маршруты уже объявят?

Знаешь, нельзя в поездах курить,

Но я тайком забегаю в тамбур.

Знаешь, так хочется покорить

Мир твой хореем своим и ямбом!

Знаешь, а я шестой год в пути,

Без остановок, конца и края.

Знаешь, бежать проще, чем идти,

Знать бы куда! А вот я не знаю.

Море малиновый пьёт закат.

Было бы круто и нам по капле.

А закат льёт, да всё невпопад

В мои виски этот пульс проклятый…

Солнце измором пленило нас,

Ты преподнёс мне его на фото:

Сначала профиль, затем анфас.

Так угадал меня с первой ноты.

Знаешь, мне снятся города,

Где я танцую, а ты летаешь.

Что это значит? Знаешь? Да?

Да, разумеется, всё ты знаешь…

03.06.2013

П.ока ты спишь, во сне, возможно, улыбаясь,

О.санны ангелы поют, о скалы разбиваясь.

К.ак будто облаком гонимы, летят птицы,

А.нгелов видят – и хотят остановиться.

Я. не возьму тебя с собой, да и обратно я

Н.е вернусь. Мне уже слишком всё понятно.

И. вот, проснувшись, молча куришь и дрожишь.

Е.сли захочешь, ты поймёшь всё и простишь.

05.06.2013

Ты чувствуешь, как зубки в плоть живую врезались?

Крови совсем немного, лишь боль будет жгучей, злой.

Смотри скорей – небеса над головой разверзлись,

Принимая такими, как есть, ненормальными, нас с тобой.

Июнь 2013 г.

«…нельзя заходить в спальню к Богу, даже если его там нет…»

(Это судьба – «Ундервуд»)

Чертоги света. Стража спит. Звучит орган, проигрывая столетия. Меня сюда тянул магнит – мой щит, стирая междометия. Тихонько на цыпочках к двери крадусь, чтоб меня невзначай не заметили. Лоскут тени своей украду, только б нас с ней у входа не встретили. А то вскрикнут, начнётся там, вот мол, явились гости незваные. Господи, да разве ж тебе нужны мои персональные данные?! Господи, неужели к тебе приходить теперь с раскрытым паспортом? Словно с открытым зонтом в октябре от дождя в доме прятаться!

Господи, мерзко и страшно мне. Посмотри, как крестов касаются руки немытые. Боже, взгляни, на той самой стене лишь бумаги клочки – там желания забытые. Знаешь, там больше не плачут, нет. Мир совершенно забыл об эмоциях. И никаких больше клятв на вине, и пьют его уже другими порциями.

Знаешь, родной, они ведь продали Тебя за баррели нефти и кубометры газа. Они не краснея, алкали и лгали, пока здесь толпились у иконостаса. Они восклицали, что все сатанисты, кто громко тяжёлую музыку слушает. Они и сейчас порицают неистово всё, что не принимают их слабые уши. Они не прощают, тщеславны и желчны – не лучше звериной стаи. Господи, эти люди так мелочны: увидят, вгрызутся и не отстанут. Знаешь, одни запасают тушенкой склады, ожидая второго пришествия. А другие кричат: «нам не нужно еды! ЛГБТ – вот страшное бедствие!»

Господи, знаешь, а ведь лучше в храме станцевать, воздевая руки к небу, нежели там же душами торговать, притворяясь навек Тебе верными.

Тишина. На алтарь я сложу Тебе всё, что на сердце гроздилось каменьями. Знай, грешна. Я скажу, разомкну свои цепи, смогу, хотя в них очень крепкие звенья. Верю, будет мне вечно открыт этот храм, не нужны паспорта и доверенности, пока есть Ты в слезах моих, в честных словах, пока руки полны уверенности. Я без спроса войду, Ты меня ведь узнал? Я из тех, с кого пишется образ врага. Знаешь, кто-то сказал: Jesus is coming… Так ответь мне: когда?

17.06.2013

Милый, ласковый, наружно

Ты прими меня за плечи…

Знаешь, мне ведь вечно нужно

Проживать с тобою вечер,

Прожигать с тобою небо:

Звёзды – горькие окурки…

Стану сладкой тебе Гебой,

Ты мне – новым Демиургом.

Ты мне – душу внутривенно,

Я тебе – огонь под кожу,

От крови, но откровенно

Чтоб воспламенилось ложе…

Сердце ложкой съешь на завтрак –

Для меня оно излишне.

И не спорь, пусть наше Завтра

Станет эрой самых ближних…

И взлетит пусть в воздух знамя

Двух безумцев в одной будке 1 1 Двух безумцев в одной будке… – отсылка к сериалу «Doctor Who» …

Только я таких не знаю,

Сижу с краю,

Лишь вздыхаю,

Понимаю –

Век до рая…

Мне б к тебе хоть на минутку…

11.07.2013

Ты тщетно во мне ищешь Маргариты стать

И бледный лик Луны снимаешь с фрески,

Зря обещал в ветрах мгновения считать,

Вальсируя со мной на тонкой леске…

Бутылку красного откупоришь, как встарь,

И рассмеёшься:

– да ты, мать, уже пьяна!

– нет, просто дико я устала.

Обнимешь:

– мдаа, вина тут мало…

– Пожалуйста, не надо рук и слов. Ты встань,

Уйди! Забудь! В том не твоя вина…

Молчание. Ушёл. Прекрасно. Ницше, кстати, прав –

Без музыки и ты бы был ошибкой.

Но вот уходишь, половину даже не узнав

Моих мелодий, лёгких, как улыбка,

Моих сонетов, звонких, как монета.

И, как только осмелилась солгать,

Что провела с тобою лето

Назад лет пять…

И снова тишина заполнит мой альков.

Солдаты в рясах нежно пропоют псалмы.

Когда-то пионеров горн звал «будь готов!»,

Теперь под музыку шагов к войне готовы мы…

19.07.2013

2 2 В переводе с английского языка: период полураспада.

она пьёт мутно-кофейный вечер,

сдувает пылинки с любимых книг,

а ты ожидаешь короткой встречи,

загнав своё сердце с ноги в тупик.

её робко-кукольный взгляд согреет

на время, и снова потом зима.

и ты не заметишь, как повзрослеет

она – люди, книги, машины, дома…

до встречи на Невском ещё 5 с лишним,

закуришь нервозно ещё одну…

но вот из метро в длинной юбке вышла

святая, что тянет тебя ко дну.

за руку возьмёт и куда-то тащит…

да точно – в кофейню, что возле башни,

глаза все туристы на вас таращат,

а для тебя день уже – вчерашний.

и ты не поймёшь, что за новый бред

закрался в головку медно-каштановую,

пока она ложкой скоблит обед:

спагетти под соусом «карбонаровым».

пока порасскажет сто новостей,

про СМИ, про ГосДуму, про оппозицию,

кафе сменит пару десятков гостей,

что летом случились в вашей столице…

хохочет, ломает пальцы, затем wi-fi

начнёт отстранённо ловить в планшете.

ты комом по горлу катаешь кайф,

вдыхая слова её, что на ветер

взмывали стаями серых птиц

и превращались в дожди косые,

что сотни, тысячи новых лиц

здесь перерождали в свои, родные…