Анатолий Венедиктов - Окуневая речка Уводь. Рассказы и стихи

Трудная задача для танковых войск научится форсировать речные преграды под водой. Не просто экипажу танка идти под воду, почти как в космос. Все на пределе и люди, и техника, по тому, что все впервые. То тут лишку, то там не хватает. Хватились – проблема, оказывается, не все солдаты плавать умеют. А без этого нельзя, мало ли что под водой может случиться. На всех уровнях задача очевидна. Нормативы по плаванию определили, до исполнителей довели и вперед. А как вперед то, когда ни базы, ни тренеров в войсках по данному виду подготовки нет? Вот такие дела. Но думать некогда, исполняй.

В план летних занятий вошла сдача зачета по плаванию. Пока тепло, солдат в машину и в пойму Эльбы на озера, где танкисту – заряжающему воды по пояс. Кольями и веревками дорожки разметили, старт и финиш обозначили, и поплыли по-экипажно. Вроде бы без проблем зачет сдали, бумаги оформили, веревки на склад, колья в костер. Но все так просто не закончилось.

Из войсковой газеты пришло письмо на имя командира полка «по поводу статьи писаря вашей части». То ли из-за денег написал писарь статью, то ли действительно возмущен был солдат «мелководным» зачетом.

Помнит командир и зачет, и озеро глубиной по колено, на котором, даже если плыть добросовестно, ноги за дно цепляются. Замполита позвал. Они ровесники, оба военного поколения спецы.

– Поговори, Иван, с солдатом. Парень он не глупый.

Замполит «писателя» вызвал, усадил, сам напротив лицо в лицо. Все расспросил: как дома, как родители, пишет ли девушка, занимался ли спортом на гражданке? Беспокоится солдат, не часто подполковники по душам говорят с рядовыми. На все вопросы ответил: и про дом, и про мать, и про девушку, и про имеющийся разряд по плаванию.

Не меньше часа продолжался разговор отца-командира, с начинающим взрослую жизнь, человеком. Вместе вышли из кабинета. Много дел у обоих – служба.

– Так мы договорились? Поможешь учить солдат плаванию?

– Конечно, товарищ подполковник!

– Ну и добро.

И хоть публикация статьи о сдаче танкистами зачетов по плаванию так и не состоялась, автор понял, что работа его не прошла даром.

А гонорар это же совсем не обязательно. Потому, что гораздо важнее то, что будет в итоге. А также человеческие отношения, отношения добра и справедливости, которые ни чем не заменишь.

Повезло солдату-срочнику Ивану Буданову – приехал в отпуск из далекой Германии через два года после начала службы! В небольшой коммуналке на три семьи, где он жил с матушкой, и где она продолжала ждать его, ничего не изменилось. Соседка, тетя Шура, увидев Ивана в парадной форме, стоящего на пороге квартиры, расцвела в улыбке и произнесла, запинаясь.

– Ванюша! Да, как же так! Ни письма, ни весточки и вдруг?

– Тетя Шур, я в отпуск на десть дней. Боялся сообщать, вдруг сорвется.

Небольшая коммуналка – одна семья. Ключ от комнаты в темном углу на гвоздике. Форму долой. В одних трусах на любимый диван.

– Интересно, когда матушка придет с работы, что будет?

А что будет-то, и так понятно.

Мать от радости в слезы, потом в магазин за водкой, селедкой и хлебом. Стол раздвинули вдоль дивана и кровати, соседей позвали, выпили за приезд и песняка – «Хазбулат удалой…». Радость в доме.

Не пьющий Ванюшка вышел на кухню потихоньку, матушка за ним.

– Вань, а Вань! Может что не так …?

– Нет, Мам, все нормально. Я просто прогуляюсь немного и вернусь. Не беспокойся!

Июльское солнце клонилось к закату, продолжая питать улицы родного города живым теплом. И, хотя все в нем оставалось по-прежнему, и дома, и улицы, и люди, но что-то изменилось в его облике, что-то произошло с ним за время вынужденного отсутствия. Очевидно, это что-то беспокоило молодого человека, и само собой привело к дому, где жила девушка, с которой дружил до службы и регулярно переписывался. Ему казалось, что письма от нее были искренними, добрыми. Они и не могли быть другими, так как подружились ребята незадолго до призыва Ивана в Армию. В одной компании играли в волейбол, ходили купаться, просто гуляли и провожались. И, в общем-то, никаких обещаний и обязательств, друг перед другом, у них не было. Последнее время, если честно, письма из России приходили все реже, и это слегка напрягало солдата.

В приоткрытую калитку четырехквартирного дома, видна была часть небольшого двора с теннисным столом посредине, на котором девушка в купальнике читала (или делала вид, что читает) книгу. Надо же, Галка! Точно она. Повезло! Тихо подошел, взял за руку.

– Гала, Галчонок – это я!

– А, Ваня, ты приехал! Я рада, но мне некогда. У меня скоро экзамены в институте.

– Понятно, – невольно сделав паузу, ответил Иван. Потом повернулся, и не спеша пошел к выходу со двора, надеясь все-таки, что произойдет чудо. Но калитка щелкнула запором сухо и выразительно, как бы определяя все произошедшее, подводя итог и переписки, и дружбы.

До позднего вечера, сидя друг против друга, мать и сын рассказывали о том, что произошло в их жизни за время разлуки. Говорили о старшем брате, работающем по направлению в Минске, о соседях, о городе. Почти все Иван знал из писем. Но говорить и при этом смотреть в глаза друг другу, говорить, сочувствуя и сопереживая, это же так здорово и так важно для самых близких людей на свете, и людей вообще!

На другой день с утра прибежал Володька – друг детства.

– Иван, ты дома? Ну, молодец!

И все закрутилось, и пошло, и поехало: танцы, пляж, рыбалка, даже свадьба в молодежном городке. И все по-трезвому, и все с грустинкой.

– Да ладно тебе, Ванюша. Смотри сколько девчонок, и большинство свободные. Не переживай, прорвемся, – успокаивал Володька друга. – Через год вернешься- все будет в норме!

И он оказался прав, но только не через год, а значительно раньше.

На шестой или седьмой день отпуска в комнату, где на диване, после очередных похождений, отдыхал отпускник, постучали. Получив разрешение, на пороге появилась девушка лет шестнадцати, не больше.

– Здравствуйте! – сказала она.– А Зинаида Гавриловна здесь живет?

– Да, – ответил Иван. – Посидите. Она скоро вернется.

Девушка аккуратно присела на край дивана, не поднимая головы, посмотрела на молодого человека синими глазами.

– Я – Ира.

– А я – Иван. Мама скоро придет, не беспокойтесь, – заверил он девушку.

Матушка вернулась почти сразу же. Увидев Ирину на диване, запричитала.

– Жду, жду – тебя все нет. Пошла встречать, и разошлись. Ну, надо же! Ванюша, знакомься. Это Ира – сестра ваша с Юрием троюродная, из Иванова. У меня теперь два гостя долгожданные!

Выполняя поручения свих родителей, Ирина прожила рядом с отпускником из Германии целых три дня, а точнее до конца отпускных дней солдата. Он же, по праву старшего брата, сразу после завтрака, брал ее за руку и целыми днями водил по городу. Городу, который очень любил потому, что рос вместе с ним. Любил, даже когда он был серым от пыли, когда в нем почти не было дорог, а были только улицы засыпанные песком. Любил потому, что вместе со всеми сажал деревья и кусты, убирал во время субботников и бегал эстафеты сначала за школьную, а потом и за заводскую команду. Город оформился, стал необычно красивым. Поливальные машины целый день мыли, не успевший еще состариться, асфальт. Кустарники и деревья на газонах были в самой поре и после полива радужно светились. Девушка из Иванова, выросшая в большом, выстроенным на скорую руку, областном центре, не переставала удивляться тому, каким может быть город зеленым и уютным.