Лариса Розена - Измена племени

Елена замерла – боясь, если произойдёт шум, войдут люди, её убьют. «О, боги, если б я была сильной! Я бы выцарапала ему его наглые глаза, пусть не смотрит более на девочек!». Но внезапно раздался какой-то шорох. Он повернул голову ко входу, перепуганный на смерть. Она стукнула его ногой в пах, он скорчился от боли, и она поспешно убралась к себе. «Это Афродита меня спасла от его домогательств», – думала она.

Вечером она попросила царя заменить этого преподавателя на другого, объяснив, что он не очень образован. Одно слово и его бы не было в живых! Но ей не желалось никого губить. Да и сама могла погибнуть! Царь посмотрел на неё внимательно и подумал: «О, как же прекрасна эта девчонка! Не было ещё, наверное, создано такого чуда на свете! Думаю, надо, действительно, быстрее этого красавца отсюда выпроводить! Что-то он стал чудно смотреть на неё, я это заметил! Но как сделать так, чтоб она меня полюбила? Весь расстарался, а она бровью не поведёт. Не замечает. Сколько же это продлится? Все женщины сходят по мне с ума, а одна она – холодна, неблагодарна. Вроде бы, всё – для неё, но – нет! Ничего в ответ! Только одни слёзы и попрёки». Он даже не желал задуматься, – всё хорошее, сделанное им для Елены, совершалось с целью удовлетворения своих желаний.

А Елене было очень одиноко, она попросила царя, купить ей животное, будет с ним играть. Ну, хотя бы ослика или пони. Ослик, по её просьбе, уже находился в стойле. Она вышла из кибитки, направляясь туда. Перед осликом хлопотал мужчина средних лет. Она потрепала ослика по шее и неожиданно, обращаясь к конюху, произнесла:

– Что ты на меня так странно смотришь?

Он подошёл. Ни слова не говоря, мигом поднял её на руки и понёс в дальний угол. Кричать она боялась, зато сильно укусила его, почти вырвав из груди кусок мяса, подумала: «Вот тебе, удав мерзкий, память обо мне!». Взвизгнув, он отбежал прочь, ничего не успев, встал около ослика и тихо забормотал: «Мерзкая девчонка!». «Это уже беспредел, какие же все уроды! – Она задохнулась от гнева и горя, – Пытаются изнасиловать царскую жену даже у неё в доме! Если б царь узнал, растерзал бы их своими руками! А они ничего не боятся! Но почему все мужчины, как мухи, слетаются на меня, будто я – сладкий мёд?». Она ещё не знала, что её греческое имя – Елена – означает светильник, факел! Она и являлась им, невольно притягивая к себе всех!

В истории Эллады была ещё одна такая – Елена, бывшая жена спартанского царя Менелая, из-за обладания коей, передрались многие народы, начиная с Трои. Та Елена, словно трофейная добыча – переходила из рук в руки, пять раз. А происходило всё так. На свадьбу, где присутствовали олимпийские Боги, непрошено пришла богиня раздора и решила устроить им переполох. Это было местью – не пригласили её на свадьбу. Кинула она на стол яблоко, на нём было начертано – Самой прекрасной! Поспорили три богини Олимпа, кто из них красивее. Каждая утверждала, что это – она. Зевс не вытерпел скандала, велел рассудить их спор троянскому царевичу Парису во время их пререкания. Они пристали к нему – кто из них красивее? Отдали ему яблоко, чтобы он преподнёс самой прекрасной. Афина обещала дать ему в награду мудрость. Парис вспомнил, что все мудрые философы, – бедны и несчастны. Гера обещала богатство и царство, если яблоко преподнесут ей. А Афродита сказала: «Подарю самую восхитительную женщину на свете»! Кто же не хочет такую женщину? Он отдал яблоко ей. Афродита же указала ему на жену Менелая, слывшую самой великолепной. Парис приехал к нему в гости, увидел Елену, сразу влюбился и похитил её, пока Менелай был в отъезде. Греки были возмущены. Парис нарушил священный закон гостеприимства. Менелай с братом Агамемноном собрал войско со всех своих княжеств и пошёл воевать с Троей. Долго сражались, но греки победили, применив хитрость. Менелай забрал свою жену, хотя она уже жила с Парисом, вернул в Спарту и, как ни в чём не бывало, зажил с ней вновь. Но вскоре он умер, и начались её новые похождения и замужества. Ведь все влюблялись и желали её!

Итак, жена царя Ариапифа, тоже Елена, прибежавшая в свою кибитку, кинулась на ковёр и заплакала: «Ненавижу! Ненавижу, ненавижу распутников!». Успокоившись, дала себе обещание, – гнать от себя мужчин, если будут умолять о сближении, или даже подходить близко. Она попросит мужа купить ей дорогой хлыстик, и будет хлестать всех, кто с вожделением взглянет на неё! Только одному она никогда не откажет, кажется, она его любит. Но он даже не смотрит на неё! И она решила, счастья нет, все ищут его, не находят. Видно у всех жён такая участь. Надо смириться, стойко переносить все бедствия. Она уже сама писала стихи, по этому случаю тоже сочинила:

Не смея ничего сказать

Ни в оправданье, ни в поддержку.

Мы родились на свет страдать-

И смех и слёзы – вперемешку.

Но надо жить, гореть чуть- чуть

И согревать сердца терпеньем.

Пусть на душе лихая муть-

Идти по жизни со смиреньем… 6 6 Лариса Розена «Песни сердечные».

А уж мужа ей придётся поневоле терпеть. Хотя он казался ей – очень неприятным. Но, несмотря на такой её вывод, его бывшие наложницы, пытались вновь возобновить с ним отношения.

Как-то одна из них повторила то, что пыталась сделать Зара. Появилась обнажённая, и повисла на нём. Царь оттолкнул её и крикнул слуг. В юрту вбежали воины, оттащили её от царя. Ариапиф приказал её скормить голодным псам и рассказать в гареме, как с ней поступили, чтоб знали – царя надо оставить в покое. Тем более, без вызова к нему – не сметь являться!

Тем временем Зара обстирывала воинов царя. Она очень уставала. Впервые ей пришлось заниматься такой работой. Хоть и не обреталась она царской дочерью, но семья её была богатой и знатной. Исполнять черновую работу никогда не приходилось. Ночами она плакала и обдумывала, как отомстить неверному царю. Мало того, что разлюбил, удалил из гарема, лишил всех привилегий, приказал избить нежное тело женщины, но прогнал на тяжёлую работу. Думала: «Ничего, скоро я разыщу нож и зарежу обоих, когда будут лежать в постели и ласкать друг друга. А если не найду нож, подкараулю Елену и задушу, или исковеркаю так, что Ариапифу будет противно смотреть на неё! Ну а если меня убьют за это? Не страшно! Чем так жить и каждую ночь плакать с горя, пусть казнят, но их союз разрушу, коварному царю досажу!». Эти думы, изо дня в день, из ночи в ночь, терзали её сердце, высушивали мозг. Но она жила только мыслью о мести.

К ней за чистым, выстиранным бельём всегда присылали воина из царской охраны. Но вскоре царь отбыл на восток, усмирять непокорное, бунтующее племя. К ней явился пятнадцатилетний сын Ариапифа, Октамасад. Взял белье, решил вдруг пересмотреть, хорошо ли оно выстирано. Он знал, отец очень требователен, ослушаться или плохо выполнить его поручение нельзя. Зашёл к ней в кибитку, стал пересматривать бельё. Что-то ему не понравилось, он поднял глаза на Зару и задрожал. Озноб пробил подростка. «Срамница, что ж она делает? Однако, как соблазнительна!», – полезли в голову смущающие мысли. Перед ним стояла обнажённая Зара и манила к себе маленькой ручкой.