Рим Юсупов - Последний классик. Том второй

25
От горя выглядя устало,
Поэт, почти не ел, не пил.
В нём вдохновение пропало.
О творчестве он позабыл.
Всё стало для него не мило,
И даже пошло, может быть.
Всё неприятно. Всё уныло.
И даже неохота жить.
Всё скверно, серо, апатично
И неприемлемо душе.
И сердце билось непривычно,
Словно подвижная мишень
Для стрел отчаянья и боли.
Он похудел и побледнел,
Готовясь к наихудшей доли,
Забыв про праведную цель.
Отбросив все мечты, в которых,
Ещё недавно ярко жил.
Он утопал, как птица в море,
В беде, оставшись вдруг без крыл.
26
Не зря вдруг братья всполошились,
Ивана потерять боясь,
Чтобы отвлечь его, решились
Они поехать на Кавказ.
Печальный Бунин согласился,
Хотя, как прежде тосковал.
И вовсе даже не стремился,
Пронзить собой иную даль.
Но может быть развеет мысли —
Он на Кавказе не бывал.
Не там ли, Бунин озарится
Свободой, позабыв печаль.
Но горе видимо сильнее —
Не пишет о Кавказе, он.
Хотя, там ярче и синее,
Чем над Огневкой, небосклон.
Красив там, снежных гор высоких
Величественный, гордый вид.
И всё же, слов живые строки,
Кавказу, Бунин посвятит.

27
А мир Кавказа был прекрасен
И удивительный ландшафт,
Красивый и многообразный,
Средь гор и рек и буйных трав,
Мог оживить любую душу,
Любое сердце оживить.
Шум водопадов Бунин слушал
И чувствовал, что надо жить.
Глядел, как горные бараны,
Мелькая, высоко в горах,
Спешили ввысь по скальным граням,
Не ведая, как люди, страх.
Как высоко, орлы кружились,
Чертя невидимый узор.
Конечно же, обворожила
Поэта, местность дивных гор
И бездны пропасти, и скалы,
И реки, чья вода чиста…
Вновь душу Бунина спасала
Земной природы красота
28
Поэт, земной природы милость,
Душой и сердцем ощущал.
Когда в деревню возвратились,
В нём кризис духа миновал.
Он у Пушешниковых, в их доме
На время приобрёл приют.
И по местам, ему знакомым,
Бродил, как прежде, там и тут.
Порой задумавшись, беспечно
Сидел на берегу реки
И был безмолвием отмечен,
В плену печали и тоски.
Но пенье птиц и трав дрожанье,
Свет солнца, синева небес,
Земную радость отражая,
Влекли его вновь в мир чудес.
И ветер, свежестью овеяв,
Как будто к жизни пробуждал.
Незримо, тихо лечит время,
Того, кто горе испытал.

30
К перу, вновь, Бунин потянулся —
О Чехове поэт писал.
В былые годы окунулся,
Родного друга вспоминал.
И то, волнующее время,
Чьей явью Бунин дорожил.
Как счастлив был он в те мгновенья,
Когда с ним рядом Чехов жил.
Был для него всех выше Чехов,
Не мог его он, не любить.
В Москву решился он уехать,
Его родных, чтоб навестить.
И вот и он в кругу любимых,
Родных для гения людей.
Их горе явственно и зримо
Растёт, врываясь в каждый день.
Они, отдавшись злой печали,
Чью суть душе не одолеть,
Великой скорбью отмечали
Не ожидаемую смерть.
31
В те дни беспечно и сумбурно
Жил Бунин, на судьбу не злясь.
Он побывал и в Петербурге,
Чтоб поддержать былую связь
С редакциями тех журналов,
Куда рассказы отдавал,
Или стихи. За них немало
Он гонораров получал.
Любой редактор, принимая
Его, шедевров новых ждал.
О Чехове – «Воспоминанья»
Он там же, для печати сдал.
Но не хотелось жить в столице
К друзьям он там не заходил
В Москву спешит он возвратиться.
Но и в Москве недолго жил.
В Одессу вдруг заторопился,
Ведь у него в Одессе сын.
О нём у Бунина все мысли —
Давно не виделся он с ним.

32
Поэт увидит сына должен,
Не зря он дал такой зарок.
А впрочем, в Киеве он всё же,
На сутки задержаться смог.
Для киевлян здесь пьесу ставил
Найденов. Рад ему поэт.
В беседе их, по духу равной,
Ни зла, ни отчужденья нет.
Объединяло их стремленье
К любви и правде вековой.
Так жить учил их Чехов, гений.
Проник в них, дух его живой.
Смысл ярких чеховских традиций,
Не им ли нужно продолжать?
И в пьесах, и в стихах искриться
Святая истина должна.
Беседа с явным интересом
Для собеседников лилась.
И Бунин вновь спешит в Одессу,
Навстречу к сыну торопясь.
33
Шёл сыну пятый год. Увидел
Он сына – мальчик милым был.
Вновь сердце таяло, как льдина.
Себя он в сыне находил.
Свои черты в лице прелестном,
Поэт увидеть сразу смог.
И сам он был, когда-то в детстве,
Таким же, нежным, как цветок.
Теперь и сын его, с ним рядом,
Как ангел, блещет красотой.
Им в жизни, вместе быть бы, надо,
Но обделён поэт судьбой.
Из сердца сын как будто вырван,
А он хотел бы, жить лишь с ним.
Нет справедливости в том мире,
Где от отца оторван сын.
И лишь короткие свиданья
Старались сердце оживить —
Судьбы скупые подаянья,
Осколки счастья и любви.

34
У Куровских он жил в Одессе,
У друга. Вновь они, вдвоём.
У моря вспоминают вместе,
О путешествии своём.
Незабываемые Альпы,
Ущелья гор и блеск вершин,
Дома швейцарцев аккуратных,
Костров пастушьих сизый дым.
И звуки музыки из рога,
Что наполняли царство гор…
Приятно вспомнить им о многом,
Не позабытом до сих пор.
Но Бунин тосковал, не мог он,
В Одессе сердце разрывать.
Могла лишь дальняя дорога
Его от грусти оторвать,
Развеять сумрачные мысли,
Изгнать ненужную тоску.
Опять на родину решился
Уехать он, через Москву.
35
И вот он в поезде, как прежде,
Вне тишины и суеты.
Растеряны его надежды,
Забыты дивные мечты.
Поэт, уже не сомневался,
Что он чего-то потерял.
А поезд, словно и не мчался,
Хотя всё время грохотал.
Казалось, поезд не стремился
Преодолеть рубеж времён,
И слишком медленно тащился
И тряс немыслимо вагон.
Но, так не думалось соседям,
Устроившихся, рядом с ним.
А за окном, над белым снегом
Тускнела призрачная синь.
Всё гуще звёзды наплывали
На небо, отражая блеск.
И время, словно бы теряло,
К земле и к людям интерес.

36
Вновь у Пушешниковых он.
Опять в Васильевском. Здесь рады
Ему племянники. Их дом,
Стал для писателя отрадой.
Здесь тихо, мирно и тепло,
Хотя декабрь морозит сильно.
Здесь время медленно текло
И жертв невинных не просило.
Не надо было зря кромсать
Дни на не нужные соблазны.
Вновь Бунин начал здесь писать
Стихи и дивные рассказы.
И снова мыслью уходил
В живую красоту природы.
Он и для чтенья находил
Отрезок времени свободный.
Коран и Библию читал,
Поэзией их удивляясь.
Из них он многое познал,
Их мудрость сохранить стараясь.
37
Он здесь же, встретил Новый год —
Год тысяча девятьсот пятый.
Не зная, что его в нём ждёт.
Ждать счастье каждому приятно.
Надежде каждый посвящал
Свои мечты, и Бунин тоже,
От жизни лучшей доли ждал.
Но время было ненадёжным.
В нём было множество причин,
Чтоб сделать жизнь невыносимой.
Уж, в январе, вдруг получил
Письмо он о болезни сына.
И не оправился, иным
Письмом сражён был: «Умер Коля…»
Недавно только был живым,
Скончался вдруг от страшной кори.
Ослабло сердце, не смогло
Преодолеть болезнь. Не знает
Об этом Бунин ничего.
И сам, как будто умирает.