Антонина Белова - Радость моя. Премия имени Н. С. Гумилёва

Я тебя дождалась, и, как в детстве,
пахнет праздником – радость и свет,
в нашем тайном и щедром наследстве
ни богатых, ни нищенок нет.

Будем жить, молча вёрсты вплетая
в ткань судьбы, чтоб рисунок её
удивлял, как летящая стая,
что оставила ветру жильё.

Нам ещё предстоит научиться
и прощать, и любить, и страдать,
когда зло, как огонь, ополчится
и уйдёт из души благодать.

Улыбнись, дай поверить скорее
безмятежным и тихим глазам,
взгляд их тёплый рассвета добрее —
ну, а слёзы? Кто верит слезам?!

В рассветном облаке струя
холодной краски голубой
ползёт, как мудрая змея,
преображая мой покой.

В пространстве утренней тиши
ни шороха, ни трели птиц,
и день как будто не спешит,
не ведая своих границ…

И всё же утро настаёт,
позолотив предгорий даль,
лучей тугих янтарный мёд
пронзил небес живой хрусталь.

В веночке васильковом
июльскою порой
в саду, до слёз знакомом,
стоишь – живой сестрой,

так нежен тихий облик,
так светел тонкий лик,
ещё неведом окрик
судьбы, и боли крик

ещё не отозвался —
в глазах покой и свет…
И к васильку прижался
коровки божьей цвет.

В ноябрьских клочьях облаков
зов синевы Господня неба.
Всё просто, без обиняков,
как вкус божественного хлеба.

В прохладных сумерках зимы
мне не найти на сны ответа,
как в древней связке « мы есмы »,
в веках затерянные где-то…

И как оплакать мне тебя,
раздвинувшего жизни грани,
надмирным словом теребя
прозрачный шёлк незримой ткани?

О, чуткость пламенной души,
воспевшей сны и неизвестность*,
познавшей в трепетной тиши
слов роковую неизбежность…

Забывая о земной пропаже,
встретимся, безмолвные, с тобой,
ни о чём не сожалея, даже
о Земле – планете голубой.
Нежной ласточкой душа очертит
круг юдольный, уносясь навек
от объятий ненасытной смерти,
от всего, что было – человек…
И чем дальше, тем смелее крылья
рассекают сини паруса,
словно ангел, тихо, без усилья
покоряя дали – небеса.
Ни слезы, ни вздоха, ни напасти,
ни упрёка, ни земных дорог —
схлынули враги, тревоги, страсти —
пред душой лишь вечности порог…
И другого не найти примера —
всё отдам за жизнь твою, мой друг.
Где-то там, в созвездье Селигера,
дай коснуться тихих твоих рук.

Забыв о сне и о страданье,
с восторгом в пламенной крови
благодарю тебя, Каманья,
за праздник искренней любви!

В Пьемонте нет родней названья,
оно хранимо Пресвятой —
великолепная Каманья,
в ней каждый житель не простой.

Исполнены любви, старанья,
талантов, щедрости души,
они, прекрасная Каманья,
под стать тебе – всем хороши!

Сильны их в виноделье знанья,
традициям своим верны!
Прославило тебя, Каманья,
вино живое старины.

Сказать не смею: «До свиданья!»
Ведь в сердце ты всегда со мной,
благословенная Каманья —
земель нет равных – ни одной!

В часы благого упованья
тебя сам Данте воспевал,
века хранимая Каманья,
ты тихой жизни идеал.

Как солнце – в сердце ликованье,
не удержать его в руках —
любовь к тебе, моя Каманья,
пусть процветёт в иных веках!

Не обессудь, скажу по правде:
Жестокость режет душу мне.
И грубость, наглость смеха ради
Всегда противны тишине,
Покою в сердце, чья любезность
Как чистый взгляд, глоток воды,
Как речи вежливой потребность,
Как доброта без суеты…

О, если врач – без милосердья,
Учитель знающий – жесток,
А журналист в плену усердья
Забыл про истины исток,
И если каждый, кто б он ни был,
До брани низкой упадёт,
До сквернословья… О погибель!
Как ложка дёгтя там, где мёд…

Расстанемся красиво, как поэты,
ворвётся поезд в лабиринт метро,
прости меня за прошлое, за это,
за то, что для другой твоё ребро…

Но как назвать созвездие былого?
Как нам войти в пространство дальних лет?
И как найти единственное слово?
Чтоб получить лишь правильный ответ.

Смотрю в глаза – открытые навстречу,
ищу ответ на мучивший вопрос,
а он так прост, – молчу и не перечу,
и не стыжусь потока лишних слёз…

Как лайнер в напряженье на глиссаде,
как птица разрывает высоту,
так в бесконечно долгом-долгом взгляде
всю нашу жизнь невольно я прочту…

Земля в наряде белом, как невеста,
Затихла в ожиданье: Новый год
Уж близко к ней, он не оставит места,
Везде-везде торжественно пройдёт.

А в небесах полночные светила
Ведут для нас неясный хоровод,
Но их краса, загадочность и сила
Нам помогает и покой даёт.

Гори, звезда, в полуночи тревожной,
Дари Земле свой негасимый свет —
Заблудшим душам радостный ответ.

Пойдём вперёд тропою осторожной
Среди тревог и суетных забот
Встречать с надеждой этот Новый год!

Татьянин день. Январь. Зима в разгаре.
Синица дзинькнула от тёплого луча.
И в этом щедром предвесеннем даре
Душа провидит смысл – светла и горяча.

А воздух свеж – ни копоти, ни гари,
Кругом слепит снегов жемчужная парча.
И под окном, в саду, на тротуаре
Толкутся воробьи, дерутся сгоряча.