Александр Андреев - Три кита. Стихотворения

Пойдем-ка в лес по ягодицы,

Пошлем днесь натрое опять.

Глотнем (смотри, горит!) водицы,

Заблудимся – ни шагу вспять.

Болтая, можно пообщаться,

Закапать в мозги пастораль.

Почаще надо бы встречаться,

Забыв на время про мораль.

Ты мне расскажешь, кем был Гойя,

А я про Маха расскажу.

Ты опасаешься – не стало бы нас трое.

Да нет, за этим я слежу.

У каждого осла свой предрассудок,

Ословое упрямство хорошо.

Мы здесь одни, не будет пересудов.

А хоть и будут, ну и шо?

Простимулировать поход и потеряться?

За проданный билет оплату не вернуть.

Давай-ка мы не будем повторяться,

Попробуй ухватить меня за суть.

Когда настанет монастырь проведать,

Мы там покаемся про старые дела.

Хороший привкус,

Что в лесу пришлось отведать.

Ведь ягодица крупная была.

Он выбрал время в середине встречи,

Когда уже по пятой все прошлись.

– Прости, не поздоровались.

– Ну, так еще не вечер.

– Вот адрес юбиляру, на-ка, распишись.

– Ах, да! Забыл, тебе привет от Лены.

– Какая Лена?

– Ты же был влюблен,

Ты пас ее частенько после смены,

Потом с утра бывал изрядно утомлен.

Она из Тихвина, работала на складе,

Какой-то склад там, шмотки, то да се.

Ну, при тебе она купалась в шоколаде!

И ты был в фаворе, я сразу все просек.

Я, помнится, ей намекнул: бери, пока не взяли.

Где конкуренция – свободных нету мест.

Бери, покуда помидоры не завяли,

Не надо становиться в очередь невест.

Она мне: «Женя, не пори хренуху,

Ты слишком разговорчив стал, смотрю».

Потом пришла ко мне

И прокричала что есть духу:

«А я ему, Жульен, кольцо заправила в ноздрю!»

Прости, я слышал, тебя сильно обломало,

И у меня, бывало тоже так и сяк.

Когда прихватит, я беру горилку, лук и сало,

Запрусь, и обмываю свой косяк.

– Меня все это, Женя, мало занимает.

Не помню Лену, говорю открыто, без затей.

– Да ты не парься, друг, ведь всякое бывает.

У нас уж с Леной четверо детей.

Шарахнуло, смотрю,

Надеюсь, морду бить не будешь?

Хотя и у меня вопросы к тебе есть.

Пойдем нальем и все по-тихому обсудим.

Местечко вижу, можно там присесть.

Пришла пора разбить свинью.

Свинья-копилка – тучных дней свидетель.

Я для тебя роскошный водопад монет пролью,

Но это изобилие ничем тебе не светит.

Боюсь я, тебе нечего надеть

На тот последний бал, куда нас пригласили.

Парча рассыпалась, и нитку в ушко не продеть,

Да и на обуви мы каблуки давно сносили.

Смотри-ка, тут опять летает моль,

Хотя шкафы с добром пронафталинены изрядно,

На старом пианино западает ля-бемоль,

И если туш сыграть, то будет как-то не нарядно.

Нам подарили дети книгу «Путь наверх»,

Чтоб вдохновляться философией успеха.

Уверен, что любой бы поднял нас на смех —

Успех наш испарился через старую прореху.

Свинью-копилку можно склеить еще раз,

Чтоб восхищаться, как она заметно тяжелеет.

Ты спросишь: «Как ты?» Я отвечу без прикрас:

«Я тот счастливец, кто о прошлом не жалеет».

Все то, о чем пытаетесь сказать,

В глубинах ваших спрятано надежно.

Слова знакомы мне – «тоска», «кого теперь искать?»,

Но вглубь копать, по-моему, безбожно.

И в ваших сокровенных кладовых

Я пыль стирать осмысленно не буду.

Я допускаю, жизнь дает под дых

И даже тем, кто верит в силу вуду.

Вы вправе упрекнуть в бесчувствии меня,

Что я когда-то говорил совсем иное.

Но птица-тройка упорхнула, колокольцами звеня,

Желания и страсти растворив в покое.

Все в жизни растворяется и тянется к нулю,

И смысл присутствия становится ничтожным,

И даже если бросится к остывшему углю,

Finita la commedia вступает непреложно.

Как хорошо мы будем жить потом,

Сегодня надо потерпеть немного.

Отложенная наша жизнь притом

Готова встретить счастье у порога.

Забудь, забудь о наших трудных днях,

Себя ты не вини, в дальнейшем будет лучше.

Сейчас мы вряд ли сможем второпях

Впустить к нам в жизнь счастливый лучик.

Приятно вспомнить, как пытались мы

Схватить за хвост удачу и надежду:

Купили домик, взяв у всех взаймы,

Купили все, включая модную одежду.

Жар-птицу мы держали в молодых руках,

И в наши окна солнце заглянуло,

Но, видно, мы забыли впопыхах,

Что счастье надо прятать, чтоб не ускользнуло.

Но кто-то нас заговорил всерьез,

Мгновенно мы всего лишились,

Злой случай нас опять увез

К той безысходности, с которой мы смирились.

И каждый вечер засыпаю с мыслью я одной,

Что мы дождемся, будем жить как люди.

Свои мечты во сне гоню на водопой,

Как необъезженных коней в киношном Голливуде.

Жил один писатель Вася,

Его бросила жена.

Он на этой ипостаси

Нагреб денег до хрена.

Не жалел тот Вася красок,

Все описывал до дна:

От тоски до бурных ласок,

Каждый чих – своя цена.

Как умел он выжать слезы,

Как умел за горло взять!

И талант его тверезый

Трудно было обуздать.

Покетбуки пирожками

Разлетались по рукам.

Их в залог кредитный брали

И расплату по долгам.

Но однажды, как Мавроди,

Вася втихаря исчез.

Говорили, спился вроде

Или в муть какую влез.

Слава как-то быстро сдулась

И катарсис побледнел.

Вот беда – жена вернулась,

И наш Вася обеднел.

Продолжим наш эксперимент:

Ты скажешь мне, кто ты и что ты здесь забыла.

И в этот так удачно выбранный момент

Совсем не важно то, что между нами было.

Амбивалентность суть абсурда плод,

С абсурдом нужно как-то примириться.

Дорогу в прошлом пересек нам черный кот,

Подав сигнал всерьез отматериться.

Как говорил великий Бодрийяр,

Система производит то, что только ей и нужно.

Могли и мы опять надуть свой карнавальный шар,

Но кто же нам навяжет это неуклюже?

Так вот эксперимент – стремленье к чистоте.

Очистить файл нам мало будет стоить.

И только так, на этой высоте

Господь сподобит нас свою любовь построить.

Ты можешь мною управлять,

Надеть узду, запрячь в телегу,

Со мной поехать пировать

По первому нетронутому снегу.

Ты можешь обо мне забыть,

Пустить на выпас, спутать ноги,

Мне можешь хвост окоротить,

Чтобы унять свои тревоги.

Ты вправе часто повторять,

Что сивку-бурку укатали,

Что клячам гор не обуздать,