Николай Игнатков - Я люблю тебя

И ты сама как из огня.

Упасть успеешь на колени,

И свой ему подставишь рот.

А на стекле играют тени,

И он в тебя уже войдёт.

Сжимая теплое губами,

Рукой ведёшь туда суда.

И у тебя между ногами,

Ни капли нет того стыда.

Вставая медленно, руками,

Ему по телу проведешь.

И поменяетесь местами,

И ты сама в себя войдёшь.

Одной рукой раздвинув губы,

Другой проникнешь глубоко.

И поплывут кругом амуры,

И между ног его лицо.

Его язык уже ласкает,

Пытаясь точку отыскать.

С твоей рукою проникает,

Тебе уже нельзя дышать.

Страсть там внутри ей бы наружу,

Но ты просила не спешить.

Сама в себя нагонишь стужу,

И будешь долго так любить.

Склонясь вниз к нему спиною,

Рукой одной упёршись в пол.

Живёшь ты страстью той одною,

И он в тебя уже вошёл.

Его движений осторожных,

Сама ты, задавая ритм.

Приемов много тех несложных,

И ты уже ловила миг.

Второй рукой коснешься клитор,

Он там пульсирует, живёт.

И он вошёл, и снова вышел,

И все внутри тебя поет.

Рывок один и чашка стона…

Прольётся что-то из тебя.

А он взмахнул разок упорно,

И вылил все там из себя.

И по ногам стекает радость,

Твоя рука по ней скользит.

А в теле истинная сладость,

И мысль твоя, – Как оживить?

И ты опять, и на колени,

Его возьмёшь по горло в рот.

В окно глядят, стыдясь сирени,

А ты опять наоборот.

В кровать вдвоем и друг на друга,

То сверху он, то сверху ты.

Волнением дрожит посуда…

Сирени пышные кусты,

Уже в груди… И где-то рядом,

Его возьмёт такая дрожь.

Окинув все счастливым взглядом,

И ты пошла уже под нож.

И вновь тепло, оно по телу,

И капли бьются по лицу.

Попали в рот, ты так хотела,

Спасибо скажешь молодцу.

Сожмешь в кулак… Почти не видно,

А он ведь только что гремел,

Ему покажется обидно,

И снова дух его воспел.

Растет в твоей руке такое,

И вырываясь из неё.

Нет! Не желаешь ты покоя,

Ты не взяла еще свое.

В потоке дней не ищем счастье,

И секс как будто не любовь.

И от тебя не ждут участье,

И мимолётный тот огонь.

Он не горит уже ночами,

И днём стесняясь показать.

Сжимая прошлое плечами,

Себя решила наказать.

В воскресный день поднявшись рано,

С себя срывая то что есть.

Вошла рукой в себя упрямо,

И потерять старалась честь.

А рядом муж понять не может,

Что вытворяет там жена.

Его уже чего-то гложет,

И ничего не говоря.

Он сам себя уже ласкает,

И косо смотрит на нее.

– Когда она уже устанет?

Ему пристроить бы свое.

Он по лицу ведёт, губами,

Она его рукой сожмет.

А он уже между ногами,

Решил попробовать проход.

Но тот закрыт, там не пускают,

Она садится на лицо.

И с губ ее уже стекают,

Те капли… Это ведь ничто.

И по губам твоим губами,

Она, вращая ровно зад.

Сказать пыталась не словами,

Затем откинулась назад.

Ее волос копна накрыла,

И твой язык, она рукой.

И закружила внутри сила,

Она кричит, – Постой, постой.

Но удержать себя не в силах,

Прольет тепло все на тебя.

Как в ненаписанных картинах,

Она сошла из января.

И счастьем тем пора делится,

Она ему откроет рот.

И так должно было случиться,

И ты убитый на излёт.

Вольешь в нее все что там и было,

Она размажет по лицу.

И стыд былой рекою смыло,

Давно пора мне подлецу.

Всходило солнце, ты лежала,

Раскинув ноги в ширину.

Мой палец там, ты задрожала,

Но предавалась пока сну.

Я сверху сел к тебе спиною,

И стал водить там языком.

По телу дрожь прошла виною,

Ее оставил на потом.

Твой рот дышал тепло бросая,

И мой предмет вошёл в него.

А ты, пока не замечая,

Губами трогала его.

И он во рту, и я играю,

Тем что в сплетении у ног.

На миг короткий замираю,

И ты его уже сосешь.

Волшебный сон теряет грани,

Ты вновь во власти у любви.

Тебя несут все те же сани,

Горят похожие огни.

И страсть твоя подступит к горлу,

В промежность выльется тепло.

Не поддаваясь уговору,

И по лицу все потекло.

В заботах мы не ищем счастье,

Бежим куда-то как река,

А нужно что? Только участье,

И между ног его рука.

Скользит то вверх, а то пониже,

Войдёт туда не глубоко.

И страх уйдет он станет ближе,

И ты возьмёшь рукой его.

Движений всех не замечая,

В руке уже большая твердь.

И он тебе тем отвечая,

Внутри тебя напрягся весь.

Войдёт туда остановившись,

Как будто думает зачем.

И ты к нему вся наклонившись,

Готова вся, и насовсем.

Забыв про стыд что так тревожил,

Боясь, что лишнего сказать.

А он в кровать тебя положит,

И долго будет целовать.

Коснется губ твоих губами,

Уже находится внизу.

И пропасть та что между вами,

Вся превращаемся в весну.

И запах сам бежит по телу,

Его стараемся поймать.

И мы готовы к беспределу,

Но грань не надо нарушать.

Науку ту что Камасутра,

Сама могу преподавать.

Секс и любовь не любят утра,

Себя ведь надо отдавать…

А для того ведь нужно время,

Все не спеша и для души.

А утро что? Он сбросит семя,

И убежит, потом ищи.

Я на лугу где травы сучки,

И похотливые цветы.

И неба синь… И нет ни тучки,

И чтобы был со мною ты…

Но ты похоже задержался,

И я, конечно, подожду.

Осадок собственно остался,

И я на солнце полежу.

И место выбрала… Красиво,

И постелила простыню.

Сняла халат легла лениво,

И кто-то смотрит не пойму.

Я огляделась… Нет ни взгляда,

И не людей, и не зверей.

И я легла… Ну так как надо,

Но отворяет кто-то «дверь».

Мои трусы слегка поднимет,

Туда проникнет между ног.

И лифчик мой упрямо снимет,

И не могу понять кто мог.

А он уже соски кусает,

И гладит складки живота.

И страх меня не отпускает,

А теплота почти что та.

Я на живот легла и слышу,

А по спине идёт волна.

Она скользит легко так… Мышью,

И в низ ко мне, и в закрома.

Трусов уж нет… Я не снимала,

И раздвигает ноги мне.

И я горю уже от жара,

А он проник… Уже во мне.

И шевелится там проказник,

И чем-то мажет по губам.

А у меня похоже праздник!

За три рубля себя отдам.

И ходит там он, и выходит,

И клитор лижет, и пупок.

И все места мои находит,

Теряю запад, и восток.

Я поднимаюсь на колени,

А он пристроится ко мне.

И стыдно мне уже от лени,

Я помогу сама себе.

Во всех местах моих полазил,

И страсть такую мне навёл.

И дай бы бог чтоб кто не сглазил,

И он опять чего-то ввел.