Александр Буланов - Перо находок. Стихи из воздуха

Красивая зарница,
Любимая печаль.
Тебе всего лишь тридцать —
Начало всех начал.

А ты уже почуял
Холодную золу,
По памяти кочуя
Куда не позовут.

Где все пути короче,
И ярче их засвет:
Иди куда захочешь,
Тебе препятствий нет!

Но каждую прогулку
Яснее было здесь:
Надежда шепчет гулко,
Похожая на лесть.

А время пролетает
Как жёлтая листва,
И вряд ли кто растает
По сторону стола.

Без прощенья улети ко мне,
Не набрав догонкою камней.
Ощущение пробоины в окне
Не даёт мне выдохнуть полней.

Как из банки хлещется вода —
Кто к кому снисходит на поклон?
Правда вызывает холода,
Выбивает веточки из крон.

Ну а мы притворствами полны —
Шаткий мир ценнее, чем война.
И на гребне ледяной волны
Предлагаем тёплого вина.

Если хочешь сказать по недавно ушедшему поводу,
Говори с теплотою полярному холоду.
Говори с восклицанием сиплым, дыханием жадным,
У стены крепостной, уезжающим с пекла пожарным.

Наливные слова по минутам растратили цену,
Наливные слова распадаются волнами в пену.
Я руками ловлю невесомую взвесь или помесь,
На любое «love you» только страх, ожидающий совесть.

Воротились домой все слова – позабытое эхо,
Только я за собой-молодым уж не в силах поехать.
Всё сижу на крыльце и полярные звёзды считаю —
Изменились в лице отражённые в чашечке чая.

Если я тону в проблемах
И сгораю от любви,
Мама с грустью скажет:
«Так и быть».

И когда просвета нету,
Правый мне подскажет путь:
«Так и быть» – ты это
Не забудь.

Так и быть, [4 раза]
Так и быть – ты это не забудь.

И когда сердца разбиты,
Все равно жива любовь.
«Так и быть» – скажи ты
Это вновь.

И к тому же, если склеить
Невозможно их уже,
Ты не станешь сеять
Боль в душе.

Боль в душе, [4 раза]

Ты не станешь сеять боль в душе
И когда нам ночью сумрак
Сдавит грудь, и мы кричим,
Помните – на струнах
Есть лучи.

Я проснусь, и ясным утром
Будет музыка играть —
«Так и быть» кому там
Не понять.

Не понять, [4 раза]
«Так и быть» кому там не понять…

Февраль. Снять шапку, заболеть,
Проснуться в три – уже не спать ночами.
И государства «радужная» плеть
Напомнит нам о том, как начинали,

Как было всем от холода легко,
Как денег нет – зачем они нужны-то?
И всё не так опять, и всё не то
От стен Кремля и до простого быта.

В какой стране, на улице, иль в доме
Меня настигнет, оглушит рассвет?
И я сойду за гения, но, кроме
«Окончен гейм, и матч, и сет»,

Сказать смогу сухую благодарность,
Или упрёк неведомо кому.
Авось судьба – бессмысленная данность
И ничего не виснет на кону.

Авось не буду бесконечно злиться
И, благо есть кому сказать «прощай»,
Лихая жизнь на градусы кренится,
На благовест, в неведомый мне край.

Не выросла душа, но легче стала,
Не довела до седины волос,
А я пришёл уже на край канала,
Где нет домов, и улиц, и берёз.

В такой рассвет срастаются обломки
И корабли на байковой волне.
Внизу стоят и предки, и потомки:
Они видны, но недоступны мне,

А, значит, есть ещё на свете время,
Пространство дней и ночь,
Подлунный свет…
В какой стране оказываюсь нем я?
Не получить ответ.

Застыло солнце над дорогами
И толчея на перекрёстке,
Ведь вышла самой недотрогою
К ним девушка в одном напёрстке.

Переливаясь как кувшинками
И изумрудами стараясь,
Между столбами и машинками
Прошла, заметив чью-то старость.

И как до страсти незамеченной
Ходила раньше по брусчатке,
В УАЗ, мигалками засвеченный,
Она подбросила перчатки.

Глаза провадили явление,
И люди форму обчихали.
Температуру предплавления
Там стерегли и зачехляли.

Но нищете напёрсток кажется
Короной рыцаря и лорда —
За девушкой идти отважатся
Трудяги-хипстеры по городу.

В Москве уютно, как в Таджикистане,
Ну разве только пальмы не растут.
И ты не видишь дна в своём стакане,
Что на восточной долготе минут:

2 х 37 – дубляж подобен дроби,
Одиннадцать пятёрок – синий лёд.
Старик стоит, стоит в зелёной робе,
Над головой взлетает самолёт,

Огни, салют… – не так, как в сорок пятом!
На северной холодной широте
Он был героем, мужем и солдатом.
А ты в сети с патриотичным матом
Сдаёшь Славянск «какой-то гопоте».

Привыкнемся и станем пустовать
Как хижины, помятые войною.
Я отмотаю это время вспять —
Которое разлилось предо мною:

Погибшие не тонут корабли,
И не всплывают с белым флагом лодки.
Чиновники летают на Бали.
В губернии, краснеющей от водки,

Спокойно жить и просто умирать
Под тоннами синеющего бреда.
«И, значит, нам нужна одна победа»,
Одна победа, б****!

Промозглая осень. Сердиться.
И капли дождя на убой
Всё хлещут по замкнутым лицам,
Всё просят вернуться домой.

Но ровные шпалы и рельсы
Колёса до боли кружат —
Несут напряжения «клейстер»
И мир до безумия сжат.

С тобой в ожидании битвы,
Поправив разгрузку, ремни,
Идут в окружение рытвин
Осколки рассказов. Они

Показаны в «правильном» детстве,
Которое шепчет в укор
Твой план героических действий,
Гусар – атаман – мушкетёр.

Твой тыл от влияния замкнут,
И образ победы – цемент.
Но капли разлукой не пахнут,
Когда барабанят о тент.

Посредь стоял, считая лиги,
Давился сумками вагон,
Одной рукой держал я книги,
Другою – прятал телефон.

Мотало всех, один держался,
Кидало насмерть в полотно,
И всякий голос, что сражался,
Глушило узкое окно.