Влад Бурцев - Бездны и Высоты. Поэтический нарратив о жизни и любви. Тери. Грустная повесть о собаке

За муки вечные душевного томленья
На нас нисходит божья благодать —
На белом полотне рукою провиденья
Своей судьбы картину написать.

Отсутствие. Небытие.
Чтоб не иметь, чтоб отказаться,
Уйти в себя, чтоб не казаться.
Свобода где-то в пустоте.

Без женщин, без любви, измены,
Фальшивой дружбы, без врагов,
Без умников и дураков.
Быть и не быть —
Каприз Вселенной.

Наш мир непонятный, запутанный, сложный —
Себя я на мысли ловлю:
Что все уже было и ветер тревожно
Стучался в окно.
Дежавю.
У мамы на ручках в коротких штанишках:
— А правда, я тоже умру?
— Зачем ты об этом? Ну, что ты, глупышка,
Тебе еще жить.
Дежавю.

Бантик, веснушки — девчонка из детства,
Нагая. Шалея, смотрю.
«Потрогай, не бойся». Колотится сердце,
И губы к губам.
Дежавю.

Плетение кружев под ситцевым платьем,
Снимая, я их оценю.
И два наших тела безумным распятьем,
И кровь на спине.
Дежавю.

Щека на плече, поцелуй в полудреме
И сонное — нежно — «люблю».
Биенье часов в притаившемся доме,
И капает кран.
Дежавю

Вдруг зеркало на пол упало, разбилось.
Над ним ты гадаешь судьбу.
Я все это помню, а может быть, снилось…
И пахло Весной.
Дежавю.

Но вот я в каком-то ином измеренье
У края над бездной стою.
Шагнул — и в полете, а может в паденье…
Опять на краю.
Дежавю.

Дымит костер в пещере неолита.
Там, в заскорузлых пальцах дикаря
Из глины, как из пены Афродита
Рождалась человечества Заря.

Пусть первый шаг наивный, неумелый.
И все ж Венера — женственности суть,
Явила бедра — плод запретный спелый,
И вожделеньем пышущую грудь.

В чем тайна творчества, источник вдохновенья?
В стремленье бренной плоти пережить
И тлен веков, и темноту забвенья,
Бессмертие в искусстве воплотить?

В чем тайна совершенства линий, звука?
Быть может в промысле великого творца?
Жрецы Египта, инки и наука
Алхимика, схоласта-мудреца

Ответ искали, истину искали.
А гений грезил, мучился творил.
В нем космосы рождались, умирали,
Он новую Вселенную кроил.

Он дерзкою мечтой взмывал Икаром к Солнцу
И падал опален, и всеми был гоним.
Тщеславен, одинок и символ благородства,
Он смертных презирал, он их боготворил.

……………………………………………

Они являются — богини вдохновенья,
Как отсвет первобытного костра,
Как вспышка, как полет, как озаренье —
Гармония любовь и красота.

Он в нас живет, тот первобытный гений,
Который у пещерного огня
Нес чудо красоты в холодный мрак Вселенной,
Гармонию и смысл сквозь хаос бытия.

Бытие и ничто. Свет и тьма.
Жизнь и смерть.
В чем секрет мирозданья?
Философии мудрой исканья
Хоть темны, но изящны весьма.
Где начало, где жизни венец.
Мысль пытливая ищет истоки.
И откуда все наши пороки?
И какой уготован конец?

Все постигнуть, понять, а зачем?
Чтобы стать хоть немного мудрее,
Или лучше, немного добрее,
Чтобы просто исчезнуть совсем?

За спиной мгла прочитанных книг.
Жизни быстрой паденья и взлеты.
Из песка оказались высоты.
И абсурд прячет финиша миг.

Ты идешь по траве и по лужам,
А вокруг все счастливый народ.
Только ты никому не нужен:
Ни дурак, ни злодей, ни урод.

Это сладкое слово — свобода.
Это счастье — ты просто один.
Полюби себя — часть народа —
И поймешь, что Ты господин

Бесконечного звездного неба,
В камышах притихшей зари.
Дай бездомной собаке хлеба,
У ребенка слезу утри.

Научись же быть одиноким,
Сама себе станешь бог и судья.
Ни изменой, ни словом жестоким
Этот мир не поранит тебя.

Начало января. В Санкт-Петербурге дождь.
Я под зонтом гуляю вдоль Фонтанки,
Оттачивая дактиль и хорей, улыбчивых японцев танки,
А ты во Франкфурте Абсент с друзьями пьешь.