Виктор Серов - …под соломенной стрехой

«Забывайте…» – писал поэт,
Но и он позабыл навряд-ли
Если в сердце остался след
И любить дал однажды клятву…

Дороги немые, дороги,
Столбы верстовые, поля —
Пылят за спиною тревоги
А следом и слава моя.

Вдогонку дурные собаки
Как будто за зверем бегут
И в клочья отцовы рубахи
На мне словоблудием рвут.

И ветры дербанят ночами
Остывшие сны на куски,
Чтоб я не цеплялся руками
За небыль и выл от тоски…

Пороги гнилые, пороги —
Забытая память моя —
Не сыпьте мне сажу под ноги,
Забудьте совсем про меня.

Не лайте собаки мне в спину,
Я сам направленье найду
И если в дороге не сгину,
То к дому отцову приду…

Здесь пахнет по особенному вкусно —
И липой, и опавшею листвой,
И чистое, лирическое чувство,
Рождается в душе само собой.

И время канителью конопляной,
Из прошлого, дорожкою немой,
Влечёт тебя к осеннему бульвару,
Пройтись под его кровлей вековой.

И только в тень бульварную вступая,
Теряется с реальностью вся связь —
С того, что здесь она совсем иная,
Не липнет здесь к ногам сырая грязь.

И день иной здесь времени не знает —
Века забыты кем-то на скамье.
А люди всё шагают и пинают
Судьбу свою, и листья по земле…

Блекнет тёплый октябрь, стали улицы серо-седыми,
Под ногами листва – не ожжёт багряницею взгляд.
Этот день… Посмотри! Словно дети ногами босыми
Здесь по тропке прошли – так листочки от дуба лежат.

Надо ж так! Всё ж приходят к нам Духи природы —
Глянь, один наследил, показав нам частицу себя.
Да и день-то какой! Бабье лето – судить по погоде.
Вот, теперь расскажи всем своим о конце октября!

Не поверят – в Тверской уже холод промозглый с дождями,
Иногда и снежит, и морозит бывает с утра,
А у нас – во как, Дух топчет тропы босыми ногами,
Только стелет листву, чтоб к ногам не цеплялась лузга…

За неделей ноябрь – он то точно испортит погоду,
Так бывает всегда, как придёт – задождит, заснежит…
Стынет в вечер октябрь. Листья дуба ложатся на воду —
Дух природный под ночь уплывает по речке в свой скит…

Село Солнце за дом, сразу стало темно и прохладно,
И подул ветерок обнажив на востоке Луну.
Всё ж Природа мудра – основательно всё в ней и ладно,
Чтобы корни сберечь, укрывает их в Зиму в листву.

Блекнет тёплый октябрь. Стали улицы серо-седыми…

Малиновый, тлеющий вечер…
Что смотришь задумчиво вдаль
И прячешь озябшие плечи
Под мамину тёплую шаль?

Как ты молчалива сегодня,
Не скажешь ни слова в ответ
И кажется, будто бы с полдня,
Тебя в этой комнате нет.

Как часто тебя увлекает
В далёкое прошлое грусть —
Тебя туда ждут и встречают?
Оставь, всё ушло уже. Пусть…

Как снег шелестит за окошком
И будто бы шепчет о чём,
Всё было у нас понемножку —
И холодно, и горячо…

Зачем, мне скажи, возвращаться
В ушедшую прошлую жизнь,
Что может в той жизни остаться,
Что вводит в холодную стынь?

Стемнело, оконные своды
Закрыла ночная вуаль,
Разъяснилась к ночи погода,
А ты всё молчишь. Смотришь вдаль…

Летят листы понурых ясеней
на багровеющий асфальт,
Их Осень в серый перекрасила,
одела в траурный наряд

И гонит прочь из дома отчего
в монашьи хладные скиты,
И треплет ветер их, и мочит их,
а те сгнивают от воды…

Горька судьбина эмигрантская,
но листьев ясеня удел
Покинуть дом в ночи октябрьской
не для того чтоб лес редел,

А для того чтоб в мае ряженом,
вернуться вновь в родимый дом
В цвет изумрудный разукрашенным,
блестящим, перистым листом…

Бывает, снится река в пустыне —
Одеты в мрамор седой брега,
Прозрачны воды её и стылы,
И всюду женщины в жемчугах.

И всюду пальмы, и город древний,
Не счесть верблюдов несущих груз,
Там люди к старцам своим почтенны
И чтят священный любви союз.

Не правит в городе том правитель —
Там чтят с рожденья Свободы Кон,
И каждый в городе том воитель —
Всегда готов защищать свой дом.

Там ценность жизни превыше злата,
Там люди грамотны и мудры,
Ни встретишь бедных там и богатых,
Там все приветливы – нет вражды.

Повсюду счастье на добрых лицах,
Смеются дети, цветы в садах…
Но город этот мне только снится
В таких, как сказка, мудрёных снах…

А Осенью, стихи как песни пишутся, —
С грустинкой к уходящему теплу,
В них крики журавлей меж строчек слышатся
И запах пряных листьев поутру.

И вроде так не хочется, но Осенью
Не сложатся стихи в весенний лад,
С того, что строки в них, с небесной проседью,
Ложатся в свой, особый, нотный ряд.

То капли по стеклу, то листья о землю,
То ветер загудит вдруг в проводах…
Прохладные стихи поются п о д Зиму,
Но снится Лето тёплое во снах.

И пишется, и пишется, и пишется…
И где-то – на обрыв, под фа-минор,
Меж строчек утро летнее послышится,
Но смоет дождь осенний всё во двор…

Ложатся строки н а землю осенние,
Осиновыми листьями желтя, —
Не пишутся стихи с теплом весенние,
С того что журавли на юг летят…

Как за грань бытия, в миг последний ступая,
Словно камень-гранит, онемела душа —
Позабыв о Руси, русский Дух погибает
Необдуманный, в пропасть, снова делая шаг.

На чернёном кресте бьётся бренное тело
Исторгая свой крик о прощении Руси,
Но немые рабы – до него нет им дела,
Они молча влекут в пекло мощи свои.

Не о прошлом своём, не о будущем вовсе —
Так случалось ни раз, Русь сгорала дотла.
О сегодняшнем дне – что же будет там после?
Это «после» сейчас… Там великая мгла…

От эпохи Тартар не осталось и знаний,
Только пепел и пыль, и забвенье в веках.
Но ещё есть места, что хранят лишь названия
В непоющихся песнях и в нечтимых стихах.

Есть-ли где-то страна, где глупеют так люди,
Где святое не чтут и не знают как жить?
Вряд-ли есть на Земле, да уже и не будет —
Русь, что прежде была, уже не повторить…