Луиза Кох - Бедный кролик. Вторая книга

Холодных лбов моих родных
Хранит рука прикосновенье.
Уходит в землю Твой родник
Творенья-умиротворенья.

А рядом дышит молоком,
Теплом и детскими мечтами
Тот, кто потоком порождён…
Река живущих рядом с нами

То так медлительна, чиста,
На вечность словно намекает,
То бурно пенясь, свысока
Несётся вниз и иссякает.

Живущих рядом?
Но и я Часть непрерывного потока.
Уйду, как вся моя семья,
Пугая хладным лбом потомков.

Скажи мне, что такое блеск?

Услужливая память налегке:
Сиянье золота в глазах конкистадора,
Сверканье бриллианта на руке,
Красавицы, банкира или вора,

Преломлен луч – наука говорит.
И что с того? Наука объяснит,
Как тускнет свет, когда опять один?…
Любовный блеск в глазах моих мужчин —
Магический феномен обожанья.
А блеск металла боли и страданья.

А сполохи в глазёнках малыша,
Когда он маме рад и так лепечет,
Что жизнь становится внезапно хороша.
Без денег и лекарства станет легче

От взгляда на сияние картин.
Вы видели, как лунная вода
Бликует и сверкает у Куинджи?
Спасибо Богу, помню, будто вижу.

Так, в мыслях о сиянии вообще,
Помешивая ложечкой в борще
Рассеянно, я страстно наблюдала,
Как улица сверкала и сияла

В пронзительных лучах ночного фонаря.
Был первый снег…
Второе ноября.

Поэтические срывы не страшны,
Если чувства человека не слышны,
Если смыслы слов из песен не нужны,
Если дети и котята не важны.

Мы в скафандрах этой кожи не навек.
Что особенного может человек? —
Может слушать, прикасаться и вдыхать.
Может сладость от горчинки отличать.

Как хотелось бы мне всё охватить!
Полюбить ещё мужчину… разлюбить.
Походить с корзинкой, скажем, или без,
С рюкзаком, с палаткой, в горы или в лес;

Научиться прямо спину держать,
Научиться петь, писать, рисовать;
Наблюдать опять морскую волну;
Измерять шагами ширь и длину
Берегов, времён, странных стран…
И водить из чувств своих караван,

Припадая иногда к роднику,
Непомерно удивляясь глотку.

Опять я думала о них

Рассказывала, вспоминала

О бывших или о былых…

Моменты счастья оживляла.

Всё это жалкий суррогат

Лишь отголосок прежней страсти.

Воспоминания жужжат,

Не возвращая чувство счастья.

Все годы спрессовались в дни,

А дни в прекрасные мгновенья,

Где море, горы и любовь…

Осталось лишь стихотворенье.

Прислушиваюсь к коликам желудка,

И к аритмии сердца, и к другим

Болям и страхам старого рассудка.

Ах, тело, тело! Как же трудно с ним!

А жизнь идёт в цветении и пении

И птиц, и человеков. Только я

Готовлюсь к скорому… в вечернем настроении.

Готовлюсь к дальнему всегда в начале дня.

Ночь первого снега,
И мне не спится
Совсем.

Читаю стихи, читаю
И что-то ем…

Читаю стихи,
Пишу
И что-то пью.

Ночь первого снега.
Два ночи. Как я люблю

Читать глотками мелкими
С вином пополам,
Писать штрихами,
Идти к окну,
И видеть там

Ночь первого снега…
Как будто первая ночь любви.
Я так волнуюсь!
Так странно – не спать до зари.

Пронзительный липовый запах
Меня тормознул не к добру.
Я встала у точки районной,
Где жабры горят по утру.

С душистым медовым акцентом
Мне в ноздри ворвался букет,
Составленный чёртовой бабкой,
И я упустила момент,

Пока пребывала в экстазе,
Меня чуть не сбила струя.
Нетрезвый всегда завсегдатай
Не понял, что это ведь Я!

Моей горделивой осанкой
И грудью, торчащей вперёд,
Не очень-то здесь вдохновлялся
Меж луж прикорнувший народ.

Здесь ждали открытия точки,
А кто-то в газоне лежал,
Где пчёлы любили цветочки,
И памятник рядом стоял.

Пронзительный липовый запах
В душе запечатан в конверт,
Я в срочном порядке бежала,
Районный кляня контингент.

Стрижи сегодня объявили всем,
Что лето началось и вкусных мошек много,
Что зелен лист и что тепло надолго.
И это значит, что весне конец.

Чудесный май! Уходишь от меня?
Гость редкий, хоть и ежегодный.
Сезон любви, экзаменов и слёз.
Быть может справедлив о нём народный

Язык. Про эту маяту,
Которую не ощущаешь в марте.
Когда бы петь, гулять, дышать,
А ты в поту
Работаешь или привязан к парте.

Капризный май, надеждами дразня,
Ты вдруг морозом пыл мой охлаждаешь;
Но неизменно белым лепестком
Мою макушку щедро посыпаешь.

Цветущий май, примерно в 5 утра,
Так ласково и нежно согревая,
Ты будишь солнцем кошку и меня,
И я не против. Я уже большая

И благодарна за короткий сон.
Длиннее день? Божественный подарок!
И не важны холодные откаты.
Мой майский день – он так красив и ярок,
И каждая минута дорога…

Снегири сидят на ветке,
На возлюбленной ранетке,

Что растёт напротив дома.
Всё так ново и знакомо:

Белый снег, мороз, стекло.
Как бедняжек припекло!

Жалко пташек. – Потерпите!
На ранетке переждите.

Вот вам хлебушек пока.
Студень лют не на века.

Но синички налетели
И мою подачку съели.

Ни тайных страхов, ни позорных дум
Никто открыть не хочет и намёком.
Мечталось выдать виршу о высоком,
А наваяла, что пришло на ум.

Верхушки тополей уходят в облака.
Приходит человек: железная рука

Безжалостно крошит, и рубит, и сечёт.
Застыли тополя… Но вот проходит год: