Луиза Кох - Бедный кролик. Вторая книга

Взглядом скользнула и ахнула:
Алый рассвет за окном!
Благодарю тебя, Господи —
Так обустроил мой дом,

Чтобы деревья огромные
В небе плели кружева,
Тонкими длинными ветками
Не доставая едва

Тех облаков посеребренных,
Что оттеняют зарю.
Не наглядеться на чудное!
Каждое утро смотрю.

Сорок рассветов немыслимых.
Каждый – шедевр! Полотно!
Трудно словами описывать,
Что показало окно.

Свежего снега хруст…
Ах! Как пушист и густ,

Этот презент с небес!
Двор превращается в лес.

Серый жилой квартал
Крепостью сказочной стал.

Каждый прохожий гном
Прячет улыбку о том,

Что этот белый лист
Так соблазнительно чист,

Что и последняя..лять
Ангелом может стать.

Август зноем поливает,
Припекает,
Пропекает,
Чтобы жаркими цветами
Изошёл зелёный сад.
Сад к закату утомлённый,
Удивлённый,
Восхищённый,
(В солнце всё-таки влюблённый)
Явит миру грушепад.

Люблю грозу, когда апрель.

И ливня нет, а лишь капель

Мне мочит туфли и лицо,

Когда выходишь на крыльцо.

Таинство – таинство
Тысячи лет.
Мёртвое и сухое
Почкой набухнет внезапно
И вверх —
Липкое и сырое.

Непостижимым цветком восковым
Или листочком славным
Станет душистым.
Мохнатым.
Живым.
Хрупким
И самым главным,

Самым большим удивленьем моим.
Вёснами неизменно
Стало рождение мира живым —
Вечно и сокровенно.

Мой сад цветёт и негой пышет.
И зелен лист.
Ни для кого.

Здесь каждый куст живёт и дышит.
Даёт плоды. Ни для кого.

Полны водой смешные лейки.
Зовут и манят никого.

В местах тенистых по скамейке.
В шезлонге тоже ничего.

Дорожки гравийные вьются,
Чтобы шуршать для чьих-то ног.

И птичьи трели раздаются,
Чтобы никто услышать мог.

Жестокие слова. Однако
С большим вниманием смотри:

В два слова никогда не пишем.
А лишь в одно. И реже – в три.

Устроительница мира,
Утешительница,
Нужных слов на душу миррой
Говорительница.

А тебя утешит кто,
Разболезную?
Посочувствует когда ль,
Соболезнуя?

Утешительница душ
Неспокойная.
Лишь одна твоя мечта —
Воля вольная!

Но печали и труды
Не убавятся —
Пусть другие не скорбят,
Улыбаются.

Не упрекаю вас ни в чём:
Вы хвалите мои стихи,
Мне кажется, они плохи.
Не наберётся и на том.

Не сообщаю вам ничто,
Что вас заденет, уязвит —
Морщины, нездоровый вид,
Или дурацкое пальто.

Искусством НЕ: не пить, не петь,
Не засмеяться, промолчать,
Болтать (а хочется скучать) —
Невероятно овладеть.

Мороз по коже? – Никогда!
И дрожь по телу, и озноб
Не сотрясёт твоих глубин,
Когда тебя положат в гроб.

Ни капли пота на виске,
Ни слёз солёная роса
Не упадёт, не увлажнит
Твои сухие телеса.

Потеем, плачем, и дрожим,
И проклинаем бренность тел.
Ах, как мы глУпы, что блажим,
Клянём божественный удел.

Я ж преференцией земной:
Вкусить, почувствовать, узреть —
Горжусь. И знаю (Боже мой!):
За это стоит умереть!

Парящий лист в который раз
Волнует ум, ласкает глаз.
И буду я, пока жива,
Писать обычные слова

О необычном и чуднОм:
Деревьях в флёре золотом
И о прозрачных небесах;
О лете, что осталось в снах…

А ветер, будто бы живой,
Играет с пёстрою листвой,
И я, прильнув к окну лицом,
Не размышляю о пустом.

Лето, скоро будет лето.
А за этим летом – лето.
И опять за летом – лето.
Так же было с кем-то где-то…

Надо просто кануть в лето.
Камнем в воду погрузиться,
Пить, как губка, каждой клеткой,
Наслаждаться, не грузиться.

Не тащить воспоминанья,
Как рюкзак с лицом натужным.
Лето – лёгкое названье,
Быть собою – всё, что нужно.

Который день на стенах туалета
Рисую я чудесных страшных рыб
Достойная замена для поэта,
Что в предвкушеньи гениальных глыб,

Сидит и пялится в хитросплетенья краски.
Подтёки, трещины здесь обретают плоть.
Но почему же монстры? Без опаски
Кого-нибудь нарочно уколоть,

Обидеть и расстроить – я рисую,
Слюну пуская. Карандаш в руке…
Вложил господь мне в душу (аллилуйя!)
Такую радость… пусть и на толчке.

Я звонить тебе не смею —
Индевею, холодею…

И не хочется встречаться:
Обижаться, препираться…

Эсэмэски слать устала,
Прекратила, перестала…

Не надеюсь, не страдаю;
Забываюсь, забываю.

Осень, Осень, Осень!
Половинку просим.
Мёрзнем. Не потеем.
Но чулок не носим.

До конца не верим.
Тщим себя надеждой:
Вдруг не пригодится
Шкаф с «другой» одеждой!

Солнце до обеда
И в дожде полнеба,
Половина поля
Убранного хлеба.

Половина жизни
С веток облетает.
Осень! Ты прекрасна!
И всего хватает

(Кроме разве солнца,
И тепла, и света)
Не ропщу. Прощаюсь.
До свиданья, Лето.

Золотые пальцы на глазах.
Осень.
Вся красивая, в слезах.
Восемь —
Столько братцев отсекло
Время.
Непосильное легло
Бремя —
Выткать саван золотой,
Тёплый,
С багрянистой полосой.
Мёртвый
Не оценит красоты
Чуда.
Не на радость для всего
Люда,
Но старается сестра
Осень.
Столько братьев полегло!
Восемь!