Любовь Сушко - Демиург и Ирина. Мистический круг

Он верил и любви он отдавался.

И вслед ему смотрели восхищенно

Все те, кто там не встретил Беатриче,

А он казался дерзким и влюбленным,

Да так и было, он к ней путь отыщет,

И ослепленный красотой небесной,

Он понял вдруг —она одна спасает,

Она ведет туда дорогой млечной,

Она в раю поэта не оставит.

И страсти все забыв, они жалели,

Что жизнь свою напрасно прожигали,

Они же знали это в самом деле,

И знания умножили печали…

Я была в этом городе снов и иллюзий

На закате прошедшего дня,

Там меня окружали и тени и люди,

И поэт отыскал там меня.

И слепой Орион, поспешивший к востоку,

Попытался увидеть тот свет,

И вернулся к царю, и метался у окон

В окружении звезд и комет.

Как реальность похожа на сказку, однако,

Сказка – это не сбывшийся сон.

И тогда защитил их, ввязавшихся в драку,

Разъяренный, седой Посейдон.

Великан, колыхатель морей или суши

Был в объятиях Эос опять.

И богине зари отняла его душу,

Чтоб на скрипке любви поиграть.

А с земли наблюдала за ним Артемида,

К ней пришел истребитель зверей.

Наготу ее снова красавец увидел,

К Дионису спешил он скорей.

Он ослеп от ее красоты и величья,

И остался в сиянии звезд,

Там Плеяды колдуют, но их безразличье

Принимает охотник всерьез.

Только пес его верный слепца не оставит,

Только где-то рычит Посейдон.

Он огромные волны в тумане бросает,

И до сына дотянется он.

Звезды меркнут, а буря сильней и сильнее,

Свадьба моря и неба грядет.

В этом зеркале грез разглядеть я сумею,

Что нас завтра в отчаянье ждет.

И день, давно клонившийся к закату

Был белым камнем обозначен вновь.

Шла по сугробам как-то угловато

Тобою позабытая любовь.

Роман дописан, словно свет погашен,

И никого на призрачном пути,

Усталый Фауст так сегодня страшен,

Что хочется проститься и уйти.

Нас рукопись крамольная связала,

А нет ее, и мы обречены,

Я выйду в полночь и начну сначала,

Прося защиты у седой луны.

Усадьбы той разрушенные звенья,

Легко порвать их, трудно так связать.

Остались нам не дни, а лишь мгновенья,

Чтоб заглянуть обманщику в глаза.

И смех, и свет, и даль мертва, и снова

День догорает, радость унося

И вырвавшись из морока былого,

Иду по углям и свернуть нельзя.

Мы были заговорщики и слуги

Его на время, оборвался путь.

А миром правит боль, весна и случай,

И хочется забыться и заснуть.

Поезд летит в пропасть,

печали твои умножит,

Но выпрыгнуть ты попробуй

Остаться и уцелеть.

Поезд летит в бездну

И мир за окном уничтожен

И хочется раствориться,

Спастись от беды успеть.

Сорвать нелепые маски,

Врагу уколоть вакцину.

И вспомнить страстные сказки

И к звездам заветный путь.

А где-то в пустыне знойной

И Воланд меня покинул.

И все-таки я успела

Забыться, забыть, заснуть.

Нет, мне умереть не страшно.

Котяра спирт приготовил.

Я сделала все, мой Мастер,

Писатель тих и угрюм.

И кто-то рыдал беззвучно

А кто-то еще злословил.

И поезд, летящий в бездну

Забыться, забыть, забудь.

Глагол совершенно вида,

О, чем это я, о боже,

Когда о душе молиться

Мне надо – порядок слов

Какое имел значенье?

И что там есть ложь и ложе.

Суровое воплощенье

Законов или стихов.

У костра в лесу в тумане, средь поэтов и огня.

Он к ней шел и не обманет, интуиция маня

В пропасть, нет, скорее в небо, там все музы собрались.

Он пока счастливым не был, но всегда стремился ввысь.

И она его узнала, сколько было там поэтов,

Но улыбкою встречала от заката до рассвета.

Все четыре здесь стихии, ничего не позабыли.

Тихо ангелы кружили, соловьи там голосили

Не пугала их разлука, лишь немного удивляла,

И узнавшие друг друга, все начнут они сначала.

Звезды падали в туманы, и Луна ушла стыдливо,

Все потери и обманы эти двое там прошли бы.

Не в унынии и скуке, ведьмой дева та не стала,

Просто протянула руки и вела его, и знала,

Будет снова небо звездно, предстоит им только счастье.

Ангел грустный и серьезный заслонял их от ненастья.

И на новом повороте, взоры обращая к небу,

Вы живете, вы поете, он единственный, он первый.

Там в просторах океана Бригантина вдаль стремится,

У костра в лесу туманном им теперь не разлучиться.

Тень обманщика бессильна, перед этой звездной девой,

Уносили, уносили к небесам их все припевы,

Отравители не смогут разлучить их в час расплаты,

Гимны светлые звучали, это звезды виноваты.

В баре было холодно и пусто,

Изнывала дерзкая певица,

И казалось, боль нас не отпустит,

И зевал бармен от безразличья,

Ты зачем-то назначал свиданье,

В этом полутемном месте снова,

И стихов твоих очарованье

Сотрясала музыка былого.

Только промелькнул он и растаял,

Задержался около бармена,

И опять взлетел за птичьей стаей-

Это было чудное мгновенье.

В зеркале большом не отразился,

И напомнил о своем уходе,

И фужер со стойки покатился,

И разбился, не касались вроде

Руки, но лежат во тьме осколки,

И печаль сознание тревожит,

Этот миг и мир такой недолгий

Мы прожить еще однажды сможем…

Быстро уберут бокал разбитый,

Вздрогнет раздраженная певица,

Улыбнется вдруг бармен сердитый,

Странный сон – он снова мне приснится.

И оставлю строки на бумаге,

Мы еще в контакте, понимаю.

Мне не хватит воли и отваги,

Но мотив тот странный напеваю..

Истина в вине – вы говорите,

Да, вина любой беды страшнее,

Вы хотите или не хотите,

Этой встречи я забыть не смею.

Душа поэта вырвалась из плена

Земного притяжения на миг.

Она парит легко и вдохновенно,

И ей подвластен весь подлунный мир.

Она не знает видимых пределов,

И вдохновенна в этот дивный час,

Поэмы пишет радостно и смело,

И поднимает в небеса он нас,

И за чертой унынья и терпенья,

Преодолев оковы бытия,

И постигая красоту паренья,

Она еще напишет Жития.

Она еще покажет нам высоты,

И унесет в просторы за собой,

Не адские, а райские широты,

Ее уводят в небо голубое.

И там, где время бег остановило,

И где пространству не было предела,